ними загадочным образом, но, тем не менее, они влюблены и только что привезли свою дочь домой из Южной Америки. В последний раз, когда я разговаривала с Адрианой, она была самой счастливой из всех, кого я когда-либо слышала, и, несмотря на мое собственное мнение о Джулиане, он сделал ее счастливой, и не мне вмешиваться в их отношения.

Вернувшись на Восточное побережье, я уже давно не встречалась с Никки и Рокки. Последнее, что я слышала, это то, что между ними были неприятные отношения. Опять же, не мое дело вмешиваться, тем более что у меня нет мудрости, которую я могла бы поделиться на тему бесплодия.

И, возможно, мое решение оставаться одинокой не лишено оснований. Любовь кажется чудесной и приятной, но вместе с ней приходит и душевная боль. У Лекса и Чарли была своя доля взлетов и падений, и, к сожалению, я попала под перекрестный огонь, даже не подозревая об этом в то время.

Адриана и Джулиан — я даже не знаю, с чего начать, насколько это было сложно.

Что касается Эрика, его выбора можно было бы легко избежать, если бы он думал сердцем, а не своей глупой головой.

А еще есть я, всегда одинокая в группе, которую все жалеют, что приводит к не очень деликатному назначению свиданий вслепую и постоянному давлению найти «того самого».

И все же в их присутствии я ношу фасад. Все было в порядке, и меня вполне устраивало отсутствие отношений, несмотря на их беспокойство по поводу моей несуществующей личной жизни.

Последние четыре года изменили все представления о том, кто я и чего хочу в жизни.

Моя карьера и амбиции превратились в эгоистическую зависимость. С тех пор как Лекс повысил меня в должности, чтобы я могла переехать в Лос-Анджелес, я сделала своей миссией показать всем, кто именно является новым боссом. Я годами следила за Лексом, наблюдая, как он доминирует над окружающими. Он тратил каждый божий час на то, чтобы стать магнатом, которым он намеревался стать, и это принесло хорошие плоды. Я не дура, хотя деловые партнеры посчитали это шуткой, когда Лекс покинул манхэттенский офис под моим руководством. Мерзкие комментарии были сказаны за закрытыми дверями, шовинистические засранцы не знали, что у меня есть интеллект или способность занять место Лекса.

И вот, я решила доказать, что все ошибаются.

Я рвала задницу, изнуряла себя работой, чтобы доказать свою правоту. Где-то, среди всего этого хаоса, мое эго начало процветать. Я почти наслаждался страхом, который я внушала в офисе, и, как и ожидалось, люди обратили на это внимание и подтянули свою рабочую этику вокруг меня. Чтобы добиться успеха, мне нужна была команда, которая будет выполнять свою работу и выходить за рамки того, что от нее ожидается.

Я стала Лексом — безжалостной, напористой и не дающим ничего, потому что я обладала властью.

Между нами говоря, Лекс никогда не стеснялся говорить мне, что я изменилась, хвалил меня за мою способность преодолевать негатив и развивать наш бизнес, несмотря на трудности, с которыми я сталкивалась, будучи женщиной среди мужского совета директоров.

Возможно, именно его поддержка подтолкнула меня к дальнейшему развитию. Он был счастлив замедлиться, сосредоточиться на своей семье. Я же, напротив, отказывалась замедляться, потому что замедление приведет вас именно туда, где я сейчас нахожусь.

Униженной.

Потому что у меня есть чувства к человеку, который не проявляет ко мне никакого интереса.

Доминик Кеннеди.

Старший брат Эрика.

Телефон снова начинает звонить. Серьезно, почему все не могут просто оставить меня в покое, чтобы я могла разобраться со своими мыслями? Я издаю раздраженное рычание, глядя на экран, сомневаясь, стоит ли отвечать, поскольку мать-курица выразила беспокойство по поводу моего душевного состояния за последние несколько дней.

— Привет, — это все, что мне удалось сказать.

— Так, значит, если я не буду получать ответ на сообщения, у меня начнутся преждевременные роды, — говорит Чарли, не менее раздраженная моим незаинтересованным приветствием, — Все ли в порядке? В последний раз, когда мы разговаривали…

— В последний раз, когда мы разговаривали, я была в порядке, а ты раздула из мухи слона.

— Кейт, — предупреждает она, — Ты не в порядке. Просто признай это.

— Я не могу признать это, — понижаю голос, понимая, что в моем тоне звучит обида, — Он сказал мне, Чарли, он сказал мне, что он не из тех, кто любит отношения. Не только это, но он также объяснил мне свой образ жизни. У нас никогда не было никаких секретов.

— Это не значит, что это не больно. Ты человек.

— Разве? Я даже не знаю, кто я теперь.

— Послушай… Я думаю, тебе нужно приехать и провести здесь некоторое время. Ты совсем одна, и ничего хорошего из этого не выйдет.

— Я не могу. Работа, слияние…

— Я уверена, Лекс не будет против.

— Нет, Чарли, ты же знаешь, что я не буду смешивать бизнес с удовольствием, — напоминаю я ей.

— Эй, у каждого из нас случались романтические срывы и нам нужно было время на отдых. Даже Лекс. Тащи свою задницу в самолет, и я не приму отказа.

Я думаю о ее предложении. Я давно не была там, и, возможно, мне действительно нужно выбраться из города и подышать свежим воздухом. Хотя, Лос-Анджелес вряд ли можно назвать свежим воздухом с его ужасным затянувшимся смогом и солнцем, которое несовместимо с моей английской кожей.

Мне пришлось бы столкнуться с Эриком, но, с другой стороны, он, как известно, втягивает друзей в какие-нибудь нежелательные махинации, что в конечном итоге отвлекает меня от дел. В последнее время это была сплошная работа и никаких игр.

— Но ты занята тем, что залетела, и разве ты не говорила, что твой кузен, Ноа, живет у тебя?

Хотя я с ним не встречалась, я как будто знаю Ноя вдоль и поперек. С тех пор как Эрик узнал о его переезде в Лос-Анджелес, он неустанно пытается нас свести. Эрик следит за его аккаунтами в социальных сетях, присылая мне фотографию за фотографией, и, как ни странно, нашел какой-то сайт, на котором с помощью морфинга двух лиц показывается, «как будет выглядеть ваш ребенок». Конечно, поддельный ребенок был милым, но, Господи Иисусе, Эрику нужно перестать.

— Его еще нет. И не волнуйся обо мне. Я беспокоюсь о тебе.

— Я знаю, что волнуешься, — тихо говорю я, — Я поговорю с Лексом и посмотрю, смогу ли я выкроить неделю в Лос-Анджелесе. Но я не даю обещаний.

— Я уверена, что он даст тебе