был один из тех боев, который сорвал овации зала, когда Хитли использовал редкую способность под названием «Кукловод», чтобы снять броню, которая превратилась в автономную оболочку и в итоге вцепилась в ноги Шмидта, обездвижив его и позволив дуэлисту выиграть матч.

В конце концов, опасения полковника по поводу рассеянного внимания оказались беспочвенными. Даже самые слабые третьекурсники показали себя с лучшей стороны. Ни один пользователь не позволил проигнорировать свой поединок в пользу будущих наград. Один за другим проходили поединки, раздавались аплодисменты победителям, сопровождаемые симпатией к проигравшим.

В течение трех часов Рэй пристально наблюдал за ареной. У него появилась возможность увидеть поединки знакомых курсантов и даже узнать несколько новых имен. Лана Арчер – к огромному удовольствию Вив – показала себя абсолютной угрозой с парой клинков, к которым она красиво применяла «Магнитную охоту», заманивая противника в ловушку и заставляя свое устройство атаковать его с двух сторон. Ной Вагнер, аутсайдер, удивил всех, когда в жестокой схватке одолел фалангу на четыре ранга выше его. Парень-рапира Самар Банди завершил свой поединок менее чем за десять секунд, применив «Рваный шаг» с первой же секунды, что, судя по восторженным возгласам, раздавшимся из секции третьего курса, было недавней эволюцией и стало сюрпризом для его противника.

Тридцать первый бой этого дня был особенно приятным. Лю Цзе и Пол Уильямс, фаланги а4, столкнулись на разновидности Нейтральной зоны, которая представляла собой ровную плоскость, за исключением толстой белой колонны в самом центре круга. Рэй не раз оглядывался, чтобы проверить, смотрит ли Ария так же сосредоточенно, как он надеялся, потому что битва была прекрасным шансом проверить, на что способны высшие уровни ее типа, в наступлении. Прошло почти 10 минут, но даже будучи специалистами по защите, ни один из двух пользователей не позволил себе уйти в глухую оборону или загнать себя слишком далеко к стенам. Цзе несколько раз за матч прибегал к «Миражу», с которым Уильямс справлялся с помощью своевременно примененного «Третьего глаза» – единственный курсант за неделю со способностью Арии. В конце концов на девятой минуте обе фаланги призвали «Разгон», и трибуны оказались на ногах задолго до окончания матча. Толпа завывала от ликования и восторга, когда пара резала, кромсала и впечатывалась друг в друга с ужасающей, захватывающей дух мощью.

В конечном счете тем, кто остался на ногах, оказался Уильямс. Он поднял свое копье над упавшим Цзе, а затем упал на землю от изнеможения как раз в тот момент, когда арена объявила о его победе.

– И прекрасное выступление наших предпоследних бойцов! – прогремел Рама Гэст, когда два третьекурсника достигли проекционного покрытия.

Переводя дыхание, они на несколько секунд замерли. Несмотря на то, что полковник ссылался на отсутствие дикторских умений, он оказался таким же способным, как и все остальные комментаторы на протяжении недели.

– Это показывает, что фаланги – это не только щит. Важно помнить, что иногда нужно быть агрессивным. Конечно, если не хочешь, чтобы тебе настучали по хвосту!

Из толпы раздался легкий смех – то, чего Гэст неоднократно добивался в течение полудня.

– Разве полковник не лансер? – спросила Вив, перекрикивая шум. – Что у него за пристрастие к фалангам? Он уже пятый раз за сегодня говорит о них.

Рэй только усмехнулся и пожал плечами, посмотрев в сторону и совершенно не удивившись тому, что Ария прячет лицо за козырьком своей фуражки. Щека, которую он мог видеть, покраснела от стыдливого смущения.

– Ну вот! – продолжил Гэст, когда смех немного утих. – Вы все были терпеливыми! Вы все были полны энтузиазма! Я не могу просить большего от гордых учеников этого института! – Он говорил с веселым ликованием, но по привычке стоял навытяжку. Несмотря на улыбку, Рама Гэст все равно оставался командующим институтом Галенса. – Как и было обещано, вы ждали не зря. Сегодня для всех вас и во имя вашего удовольствия состоится последний бой. Последний поединок для вас – для каждого из вас, без исключения, – чтобы вы могли извлечь из него уроки. – Гэст поднял одну руку. – Позвольте представить: курсант Анника Иванова!

Тут же их правого прохода появилась высокая стройная девушка. Она шла со строгой уверенностью. Черные волосы, исчерченные белыми линиями, колыхались в заплетенной косе.

Раздался одобрительный грохот аплодисментов и свист, в основном из класса Ивановой, вероятно, с третьего курса. Звуки подхватила вся толпа курсантов.

Взгляды были устремлены на нее до тех пор, пока полковник не поднял другую руку.

– А слева – курсант Кристофер Кнут Леннон!

Грохот оваций, последовавших за именем Леннона, не заставил долго ждать.

Леннон вышел на арену. Студенты всех курсов – первого, второго, и третьего – вскочили на ноги, когда он появился и пошел к западному краю поля. Раме Гэсту потребовалось поднять обе руки и окинуть трибуны властным взглядом, чтобы кадеты и некоторые сотрудники (как с ухмылкой отметил Рэй) снова успокоились.

Впрочем, кому было их винить? Леннон был единственным курсантом в Галенсе, который носил официальное боевое имя, одобренное и освященное ВСМС. Большинство офицеров не удостаивались такой чести, а вот невзрачный темнокожий парень с серебристыми волосами, который сейчас спокойно стоял за периметром дуэльного кольца, заслужил ее. И заслужил как пользователь второго курса.

Как только толпа успокоилась, Гэст отошел, предоставив Ризу принять командование в тридцать второй раз за этот день.

– Бойцы, занять позицию.

Леннон и Иванова пересекли серебряную линию и направились к стартовым кругам. Как только они оказались в пределах красных отметок, коротко продолжил:

– Это официальная дуэль. Одобряете ли вы ее? Согласны ли вы с правилами этого боя?

Два кивка. В отличие от энтузиазма всего несколько секунд назад, напряженная тишина теперь ощущалось так, что ее можно было резать ножом.

НОЭП Риза вспыхнул, и поле начало меняться.

Тем, кто следил за профессиональными турнирами в последнее время, сразу стало ясно, что это будет за зона. Вместо проявления привычных территорий или строений чернота поля перешла в абсолютную тьму, словно в бездонную яму. Леннон и Иванова взлетели, их диски превратились в куски искореженного металла. По мере их подъема в окружающей пустоте материализовалось огромное количество подобного мусора. К тому моменту, когда курсанты зависли в трех метрах над полем, сформировалась полная картина: разбитый, разваливающийся звездолет, медленно плывущий на фоне проекции.

Космические обломки.

– Поле: Нулевая гравитация.

Холодный голос арены пробился сквозь осязаемую, вибрирующую тишину трибун, вызвав два-три взволнованных возгласа то тут то там, но только эти несколько. Все остальные курсанты наблюдали за тем, как Леннон и Иванова дрейфуют на своих обломках: физика зоны взяла верх еще до того, как они активировали устройства.

– Курсант Анника Иванова против курсанта Кристофера