«У нас была поговорка, – вспоминал в 2012-м Краузе. – Мы говорили, что могли бы выстроить всех журналистов вдоль Стейт- и Мэдисон-стрит, и Майкл мог бы помочиться на каждого из них, мог бы помочиться им прямо на лица, а они бы сказали только: «О, нектар богов!» Вот как велико было его влияние на прессу в Чикаго. У него был полный контроль».

Недовольство сторонами друг другом означало, что вариант с приглашением Джордана в «Буллз» в качестве миноритарного акционера и управленца, никогда всерьез не рассматривался, и владельцам клуба было все равно, сколько денег он для них заработал.

«Джерри никогда не говорил со мной о такой возможности, – сказал Краузе в 2012-м о реакции Райнсдорфа на заинтересованность Джордана. – Он никогда не упоминал об этом». Краузе вспоминал, впрочем, что эту тему поднимали некоторые представители СМИ. «Я отшучивался, отвечая на вопросы об этом, потому что знаю Майкла, – говорил Краузе. – Он уже показал, какого уровня его таланты управленца».

Краузе хорошо знал не только Джордана, но и Райнсдорфа. «Джерри – очень упрямый человек», – объяснял он, добавляя, что преданность была колоссальным по важности фактором для Райнсдорфа. По мнению Краузе, преданность главы клуба в первую очередь распространялась на акционеров «Буллз». И хотя старания Джордана сделали акционеров довольно богатыми, его потенциальное участие в управлении было совсем другим делом. Краузе говорил: «Такое делегирование ответственности могло бы привести к печальным последствиям. Думаю, Майкл был уверен, что получит эту работу. Майкл думал, что получит все на свете. Он не знал, какие требования предъявляла эта работа. Понятия не имел».

Краузе также отмечал, что обида и разочарование, испытанные владельцем «Буллз» в ходе переговоров по последним двум контрактам Джордана с клубом, также были важны и их следовало учитывать. «Решение контрактных вопросов с Майклом было горьким опытом, веселья там было мало», – говорил Краузе. Отчасти обида Райнсдорфа объяснялась поведением Фалька во время переговоров. Краузе поспешил добавить, что он и Райнсдорф уважали Фалька, в том числе и потому, что тот был очень неуступчивым в переговорах. Но это уважение едва ли могло бы смягчить обиду «двух Джерри» на Джордана.

Джим Стек, который позже покинет «Буллз» ради должности директора «Миннесоты Тимбервулвз», говорил, что вопрос приглашения Джордана в менеджмент «Чикаго» усложнялся в том числе тем, что все годы своей игровой карьеры он пытался продавливать приобретение игроков из Северной Каролины. «Другой составляющей было то, что Джерри Райнсдорф действительно доверял нам и верил в то, что мы делаем, – говорил Стек об администрации команды при Краузе. – Джерри Райнсдорф уже получил представление о Майкле-управляющем после истории с Уолтером Дэвисом и кое-каких других инцидентов. Не думаю, что Майкла удовлетворило бы номинальное участие в жизни «Буллз». Он наверняка захотел бы принимать участие в непосредственном управлении, в принятии решений. Это было бы трудно осуществить. Даже если бы Джерри Райнсдорф захотел вернуть Майкла в «Буллз», не думаю, что он сумел найти бы для него такую должность, которую Майкл захотел бы принять и которая устроила бы его».

Стек, тесно сотрудничавший и с Джорданом, и с Краузе, содрогался от одной мысли о том, что эти двое могут делить фронт-офис клуба. «Нет никаких шансов на то, что эти парни могут работать сообща», – говорил он. Джордана не должен был удивить отказ Райнсдорфа, отмечал репортер Дэвид Олдридж, много лет освещавший NBA. Он утверждал: «У меня никогда не было мысли о том, что Райнсдорф хотя бы на секунду задумался о приглашении Майкла директором. Я хочу сказать, что обычно всегда можно понять, что человека готовят к переходу на работу во фронт-офис. Чтобы это понять, не надо быть семи пядей во лбу. У меня никогда не было ощущения, что они готовят Майкла на эту роль. Никогда».

Быть может, реализации этого плана помогло бы то, что продолжение сотрудничества Джордана с клубом было в лучших интересах держателей акций. Ведь по факту он был самым мощным орудием лиги по привлечению внимания, тем, что Джерри Уэст любил называть «лицензией на печатание денег». Ценность Джордана отражалась не только в громадном росте доходов и совокупной стоимости «Чикаго Буллз», но и в его влиянии на город Чикаго в принципе, выразившемся в расцвете некогда невзрачных и опасных кварталов вокруг чикагского «Стэдиума», которые преобразились в бурно развивающийся район с многочисленными барами, ресторанами и другими видами бизнеса, выраставшими вокруг с открытием «Юнайтед-центра» – «дома, который построил Майкл». Позволит ли Райнсдорф своему гневу помешать сделать то, что было в интересах акционеров команды и всего города?

Что же до тезиса о том, что Райнсдорф был что-либо «должен» Джордану в связи с ошеломительными успехами команды, Краузе парировал просто: «Мы заплатили Майклу много денег за то, чтобы он играл в баскетбол». Последний контракт Джордана, по которому он получил 33 млн долларов за сезон, служит доказательством этого утверждения, вот только выкладка NBA данных по совокупным карьерным заработкам звезд лиги, опубликованная в 2012 г., указывает на другое. В списке главных толстосумов NBA, ранжированных по количеству заработанных денег за карьеру, Джордан занял лишь 57-е место, чуть отстав от Дэвида Ли. Совокупные доходы Джордана от выступлений в NBA составили относительно скромные 90 млн долларов. Из списка становится понятно, что успех Джордана позволил следующему поколению звезд, выступавших после него, – Кевину Гарнетту, Коби Брайанту и Шакилу О’Нилу – приблизиться к цифре в 300 млн долларов, заработанных за карьеру. Джордан часто отмечал, что его успех был построен на усилиях поколения игроков, игравших до его появления в баскетболе и зарабатывавших сущие гроши. Он говорил, что вполне логично, что он заработает меньше своих последователей.

И все же Джордан оказался далеко позади даже своих современников. Патрик Юинг возглавлял группу игроков, выступавших в эру Джордана, со своими 119 млн долларов совокупного дохода. Скотти Пиппен заработал 109 млн долларов, большая часть из которых была получена им уже после ухода из «Буллз». Хаким Оладжувон мог похвастаться 107 млн, а доходы Гэри Пэйтона, Реджи Миллера и Карл Мэлоуна перевалили за отметку в 100 млн долларов.

Эти данные говорят о том, что «Буллз» не баловала Джордана щедрыми контрактами, особенно если сравнивать его доходы с тем богатством, которое свалилось его стараниями на держателей акций команды. Владелец «Лейкерс» Джерри Басс, к примеру, заплатил Мэджику Джонсону 14 млн долларов перед его уходом на пенсию, отчасти для того, чтобы отблагодарить лучшего игрока за пять чемпионских титулов NBA, к которым он привел команду, и за то, что его игра помогла значительным образом увеличить общую стоимость клуба.

Впрочем, отношения Басса и Джонсона часто описывали как нечто похожее на отношения отца и сына, тогда как некогда крепкие взаимоотношения Райнсдорфа и Джордана настолько сильно пострадали в результате их разногласий касательно Пиппена и Джексона, что Райнсдорф быстро и решительно оттолкнул от себя Джордана, как только тот завершил игровую карьеру.

«Дефицитом» доходов Джордана можно также объяснить его позицию. Он всегда утверждал, что играет «ради любви к игре». Даже потом, после возвращения в баскетбол, он играл за минимальную компенсацию. Он очень гордился тем, что заработал свое огромное состояние – превышавшее миллиард долларов по некоторым оценкам – «за пределами баскетбольной площадки».