Но также к счастью у меня было свободное время, много свободного времени. Которое я решила потратить себе в удовольствие. Вначале посетила все планеты родной системы, затем переключилась на другие миры — ну как другие, этот первый, если честно.

В который раз я это уже рассказываю? Этот Сергей мне не верит — но оно и не сильно волнует. Лена сидит как отрешенная, оно и понятно. Бедная странная девочка с зелеными глазами и родимыми линиями магов Регула — планеты из той же звездной системы, что и моя. Она жила в мире без магии, тут даже легенды другие, не как у нас.

— У вас что все планеты обитаемы? — немного приторможено поинтересовалась она.

— А ты думаешь во всех мирах только одна планета обитаема? — даже как-то обидно немного стало. — Или что ваша Земля — одна такая единственная и неповторимая — или везде только она в разных вариантах? — последнее, к слову, не исключено, с поправками, что не только одна Земля.

— Но гравитация, атмосферы, — неуверенно возразила Лена.

— А у нас все на честном слове Силы держится, — почти отшутилась я. — И тебя сейчас именно это волнует? Серьезно? Милая, — я вздохнула, — давай повторю, ты тоже из нашего мира. Только не могу понять, как тут очутилась.

— Делаешь вид, что ничего не знаешь? — фыркнул Сергей, а Рихард предусмотрительно перехватил мою руку: а так хотелось кольцо в этого колдуна запустить: мало того, что ничего не рассказывает, так еще и обвиняет не пойми в чём.

— А еще ты Хранительница, — продолжила я, вернув внимание Лене.

— А-а-а, — протянула та, как будто все поняв.

Да уж, тут надо хорошо подумать, как объяснить про душу и тело Силы тому, кто не очень про Силу слышал.

Руки Рихарда аккуратно легли на мои уставшие плечи, начали разминать их — умеет он угадывать, что нужно.

— Судя по рассказам, там весьма странный мир, — проговорил он, обращаясь к Лене. — Я сам не был.

— Ты не факт, что выживешь, — чуть лениво повторила ему в который раз, — это у нас повышенная и улучшенная адаптация почти ко всем условиям.

С легкой неохотой я убрала его ладони (а то не сдержусь ведь, и прощайте тогда все объяснения) и нырнула под руку.

— А ты и Рихард? — осторожно поинтересовалась Лена.

— Он мужчина, я женщина, сама, как думаешь, что из этого следует. Не будем же мы, честное слово, во всякие «любишь-не любишь-люблю, но не признаюсь» играть. А вот для здоровья, сама знаешь, полезно.

Милая она все-таки девочка и такая наивная порой.

— Но ты же из другого мира, с другой планеты! — удивилась Лена.

«Поэтому только для здоровья, и ничего больше», — но вслух этого говорить не стала.

Зато тут я решила: а почему бы и не рассказать нашу с Рихардом историю знакомства для начала. А потом перейду к другой сути. Более насущной проблеме. Но Лене точно нужен этот рассказ. Я это чувствую. Хотя некоторые моменты немного зацензурирую все же.

* * *

На Земле я быстро взошла на пьедестал популярности и без проблем путешествовала по многим странам, причем официально, а не порталами. В ту осень новым местом длительного пребывания выбрала милый и уютный город в Австрии.

Как всегда вначале всё было прекрасно: давала концерты, общалась с фанатами. Особняк снять не получилось — вместо этого арендовала несколько комнат в одном из лучших отелей: разнообразие тоже не помешает. Через неделю мне пришла первая анонимка. «Ты будешь со мной, я всё знаю про тебя», — гласила она.

Готова поспорить, что не всё.

Следующая анонимка была уже интереснее: «магия реальна, как и ты, правда и ложь, все в тебе». И вот она мне, признаться, уже не понравилась.

«Я докажу всем, кто ты и кто я. Стань моей принцессой, стань моей королевой, не допусти жертв во имя себя».

А вот это была уже прямая угроза и, судя по-всему, не только мне.

Чарльзу — моему продюсеру — вся эта ситуация сильно не нравилась. Но надо учесть, что о моих, кхм, способностях он не знает. Конечно, в этот мир я прибыла не одна, а с несколькими доверенными лицами — мы с ними даже придумали легенду о простой девочке, взлетевшей к звездам, ставшей знаменитой, они же первыми нашли Чарльза, за плечами которого было несколько несильно удавшихся шоу-проектов и который как раз искал молодые таланты, и убедили его уделить внимание мне. И началась с тех пор совсем другая жизнь — по крайней мере, у Чарльза. Но хоть мы с ним и сдружились за время работы, всю правду о себе я говорить не стала. Зачем?

Так что Чарльз, считающий меня пробивной, но беззащитной девочкой, и вообще, кажется, реализующий на мне свои отцовские инстинкты, сказал, что обратится в местную полицию. Что, конечно, помешает плану: «самой поймать и наказать психопата».

— Ты мне слишком дорого стоишь! — сурово заявил он на мои возражения, поправляя вечно не вовремя сползающие очки и нервно приглаживая рукой и так прилизанные волосы.

Но худшее произошло на следующий день: кто-то напал на мою дублершу Лили. Девушка смогла вырваться, выбежала на оживленную улицу, чуть не попала под машину. Но всё обошлось. Однако Чарльз узнал об этом и не замедлил обратиться к полицейским.

— Я не рассмотрела лица напавшего, было слишком темно, — рассказала Лили в полиции. — Но боюсь, ему нужна была Блоссом. Он сказал: ты не она, ты простая, совсем простая.

После того, как Лили дала показания, я дала ей отпускные и велела отправляться домой.

То, что напавшему нужна я, и так было на поверхности. И следующим шло "распоряжение" Чарльза: записываем днем новую песню в студии и там же встречаемся с представителем полиции.

Последним собственно и был Рихард. Не могу сказать, что почувствовала что-то особенное, впервые увидев его. Обычный мужчина-полицейский-в самом расцвете сил. Видно, что ответственно относится к работе, что беспокоится за жителей своего города и не хочет, чтобы те пострадали. Озабоченный моей безопасностью Чарльз, конечно, не умолчал про записки: боялся, что этот аноним мог попытаться сделать что-нибудь плохое во время моего выступления. И Рихард его опасения разделил.

— На моих концертах хорошая охрана и в отеле тоже, — заверила я, приказав «переводчику» перестроиться на немецкий. Английский Рихарда был хорош, но когда говоришь на языке родной страны собеседника, он волей неволей проникается к тебе дополнительными симпатиями, — сомневаюсь, что преследователь сможет что-либо там сделать.

— И все-таки меры предосторожности не будут лишними, — улыбнулся Рихард, как мне показалось в глазах мужчины проскользнул интерес смешанный с уважением.

Так что, не буду вести себя как капризная звездуля — мой имидж — Лумина Агата Блоссом — само совершенство, в порочащих связях не замечена, ничем не злоупотребляет, для папарацци всегда улыбается и позирует, и вообще — эталон для подражания современной молодежи — последнее, это не я придумала, это из журнала.