Девушка едва заметно дёрнула головой, словно бы дежурно отреагировала на такую же дежурную вежливость. При этом она так же продолжала оглядывать Сарефа.

— Ну… если у вас нет к нам никаких дел — то мы, пожалуй, пойдём, — мягко сказал Сареф, но едва он коснулся руки Джиноры, как девушка в маске волка сказала:

— Джинора, ты что, решила поиграть с огнём? Что он здесь делает?

— А что не так? — Джинора чуть сжала ладонь Сарефа, прося его ненадолго задержаться.

— Что не так? Ты, действительно, не знаешь, что не так? — даже через маску волка Сареф ощущал ярость, с которой девушка на него смотрела, — хотя да, конечно, разве станут члены клана говорить о таких делах… пришлым.

После этого слова Джинора с силой сжала руку Сарефа. Вероятно, это слово было сильным оскорблением для тех членов Айон, что не родились непосредственно в клане.

— Вы осуждаете решение вашего главы принять Джинору в клан Айон? — Сареф немедленно вступился за девушку, чувствуя, что иначе может разразиться скандал.

— Ильмарриону приходится выбирать из крайне скудного набора претендентов, — высокомерно ответила девушка, — поэтому нашего магистра можно понять, когда он делает… такие назначения.

— Извините, — теперь уже Сареф с силой сжал руку Джиноры, потому что девушка явно была очень зла и могла сказать что-то, что сильно навредит ей самой, — у нас нет времени слушать пустые претензии. Поэтому, если вы недовольны назначением Джиноры на её должность — обсудите это с самим магистром. А у нас есть дела.

Он отвернулся и повёл Джинору на верхний ярус. Но едва он сделал два шага, его с силой схватили за плечо и развернули.

— Ты убил моего жениха, — прошипела девушка в маске волка, — и если ты думаешь, что можешь после этого просто так заявиться в наш дом и веселиться здесь — то сильно ошибаешься.

— Что… — Сареф опешил, — что вы несёте? Я никого не убивал!

— Да что ты говоришь? — она с такой силой сжала плечо Сарефа, что у него едва не выступили слёзы, а Хим угрожающе заворчал в его разуме, — тогда что же случилось с моим Бэйзином? Его последнее задание было связано с тобой. И именно во время него он бесследно пропал. Причём он не просто умер навсегда — после этого даже не осталось тела, которое можно было бы похоронить. И я знаю, кто в этом виноват.

Температура вокруг них моментально упала градусов на десять. Теперь уже Джинора удержала руку Сарефа от того, чтобы он сейчас не закатил девушке рода Ваагов оплеуху. В следующую секунду Хим утихомирил бурю в разуме Сарефа, после чего он спокойно отчеканил.

— Вы глупы. Неужели вы думаете, что если бы на моих руках была кровь члена клана Айон — Ильмаррион позволил бы мне находиться на землях его клана?

Девушка не нашлась, что на это ответить. Но и плечо Сарефа она так и не отпустила, продолжая сверлить его взглядом.

— Ну, и что вы будете делать дальше? — вкрадчиво поинтересовался Сареф, — может быть, вы всё-таки отпустите меня? Поверьте, вы сделаете вашему роду большое одолжение, если не станете устраивать сейчас скандал.

— Хорошее замечание, — рядом неожиданно появился гость в маске альбатроса, — Фрида, будьте так добры отпустить нашего гостя. Иначе это будет последнее мероприятие, которое род Ваагов принимает в своём поместье. И о налоговых привилегиях, которыми обладает ваша семья, тоже можно будет забыть.

Сареф, наконец, узнал говорившего. Это был Иналай, дипломат, с которым они последний раз виделись в поместье Зинтерра. Фрида всё ещё держала плечо Сарефа, и тот разглядел на безымянном пальце золотое кольцо с небольшим рубином и орнаментом из виноградных листьев вокруг. Около пяти секунд потребовалось девушке, чтобы прийти в себя и выполнить приказ.

— Вам явно не помешает уединиться и привести себя в порядок, — Иналай указал рукой в сторону поместья. И хотя это звучало, как рекомендация, даже Сарефу было понятно, что не исполнить её равносильно самоубийству. Ещё раз бросив на Сарефа полный ненависти взгляд, Фрида Вааг удалилась в сторону дома. Иналай же повернулся к Сарефу.

— Я приношу извинения за эту сцену, — Иналай кивнул, при этом длинный рыжий клюв маски с красным носиком забавно вильнул в воздухе, — мы настолько рады, Сареф, что ты делаешь навстречу нам такие шаги — насколько и огорчены тем, что тебе пришлось столкнуться с этим. Джинора, вы не против, если я украду вашего кавалера на несколько минут?

— Само… само собой, — кивнула девушка, которая была настолько ошеломлена случившимся, что, наверное, уже и забыла, что вся ссора началась с того, что Фрида назвала её пришлой.

— Прогуляемся? — Иналай приглашающе указал в сторону садов. Сареф кивнул. Этот дракон появился очень вовремя. Мало того, что только его авторитет и не позволил разразиться скандалу, так он ещё и мог что-то рассказать о Махиасе.

Когда они спустились вглубь садов, и Иналай, убедившись, что рядом с ними никого нет, сказал:

— Мне, правда, жаль, что это случилось, Сареф. Ты не должен был всего этого видеть.

— Ну, почему же, — хладнокровно ответил Сареф, — мне не очень нравился Бэйзин, это правда. Но это не отменяет того факта, что у него тоже были те, кого он любил… и кто любил его.

— Возможно, — кивнул Иналай, — и всё же это — наш недосмотр. Ильмаррион будет недоволен, когда узнает, что твоё знакомство со светской жизнью клана Айон началось с публичного обвинения в убийстве.

— Этого бы не случилось, если бы этой девушке рассказали правду о смерти Бэйзина, — с мягким укором заметил Сареф, — можно понять, почему она вышла из себя. Если ей просто сообщили, что Бэйзин погиб при исполнении, и она знала лишь то, что он искал меня — логично, что остальное она додумала именно так.

— Мы сообщили его семье ту информацию, которую могли, — пожал плечами Иналай, — ты же понимаешь, Сареф, что многие обстоятельства его смерти не подлежат разглашению? Собственно, поэтому я тебя и позвал. Чтобы предупредить. Если эта Фрида продолжит за тобой гоняться, пытаясь угрозами или мольбами выпытать информацию — ты не должен ей ничего говорить. Я могу рассчитывать, что ты выполнишь