— Хм. Не думала, что выйду замуж за русского. Впрочем, это будет фиктивный брак.

— И все же брак, а в браке и муж, и жена имеют свои брачные обязательства.

— О’кей! Я не против, если мы не будем составлять брачного договора.

— Мы составим брачный договор, и он тебе понравится.

— Посмотрим.

Губанов опрокинул третью рюмку, пошел в ванную.

Когда за ним закрылась дверь и раздался шум воды, Катри усмехнулась: «Брак, Веня, это не для меня. И не для тебя тоже».

Она достала таблетку и бросила ее в водку. Отрава растворилась мгновенно.

Губанов вышел из ванной совершенно голый.

Схватил Катри, прижал к себе.

— Ты придумала, чем удивить меня?

— Да. Там осталось немного водки, допьешь?

— Допью.

Он прошел на кухню, выпил и вернулся в спальню.

Катри стояла у стены, как-то странно глядя на него.

— В чем дело, доро…

Договорить он не смог. Резкая боль в области сердца пронзила его.

— Эльза, мне… мне… — Губанов опустился на постель: — Помоги мне, Эльза.

— Нет, Веня. Тебе уже никто не поможет.

— Ты… отравила меня?

— Да, — спокойно ответила женщина. — Мог бы и сам догадаться, что агент ценен только тогда, когда он приносит пользу.

— Сука! — Чиновник вскрикнул и упал на постель.

А Том говорил, что действие начнется через полчаса. Или это зависит от организма? Она не стала терять время даром. Принесла из ванной его одежду, аккуратно повесила пиджак и сорочку на спинку стула, сложила брюки, галстук положила поверх, под стул поставила туфли.

Ушла на кухню. Осмотрелась, забрала свою стопку, вытряхнула окурки из пепельницы в полиэтиленовый пакет. Выложила консервы на его тарелку, свою протерла и поставила в шкаф. Вроде все нормально. Мужик поругался с женой, через любовницу или подругу, пусть определит полиция, снял эту неопрятную квартиру. Светиться в других местах ему не с руки, все же сотрудник Администрации. С горя выпил, и сердечко не выдержало. Обычная в принципе история. Для следствия Губанов тут был один. Теперь оставалось незаметно уйти.

Она прошла в прихожую, приоткрыла дверь. В подъезде мрачно, свет не горел, тоже вполне обычная ситуация для таких домов. Вышла на улицу, быстро свернула за угол, дошла до магазина, за которым оставила машину. Села за руль. Достала телефон.

— Да, — ответил Джонсон.

— Я еду к тебе.

— Наш друг мертв?

— Да.

— О’кей. Жду.

Катри вывела машину на проспект и поехала к центру.

А в Хмеймиме в это время члены секретной миссии спокойно спали в отдельном модуле.

Приехав к Джонсону, который уже сообщил резиденту о ликвидации ненужного свидетеля, Эльза, как ни в чем не бывало, выпила бокал вина, рассказала Джонсону, как все прошло, и направилась в душ, бросив красивое красное платье в мусорное ведро. Через полчаса она уже лежала в постели с Джонсоном, вычеркнув из своей памяти Вениамина Губанова.

Теперь ей предстояло работать с другими агентами.

В 8.30 среды, 29 августа, после завтрака члены российской миссии и сопровождающий их турецкий полковник подъехали к стоянке вертолета «Ми-8», который плавно вращал лопастями несущего винта.

У вертолета стоял командир экипажа, майор Устинов, чуть в стороне — начальник штаба базы полковник Королев.

Автобус остановился в двадцати метрах от вертолетной площадки. На бетонку вышел заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками.

К нему направились старшие офицеры.

Первым доложился командир экипажа:

— Товарищ генерал-лейтенант, экипаж «Ми-8» к полету по заданному маршруту готов.

— Хорошо. Члены миссии могут перейти на борт?

— Так точно. Вылет через десять минут.

— А когда будем на месте?

— Максимум через полчаса.

— Понятно, занимайтесь.

Вельяминов подал команду в автобус: генералы и офицеры двинулись на выход, от автобуса к вертолету, по лестнице-трапу на борт. Командирскую сумку нес офицер связи.

Начальник штаба сообщил:

— Метеоусловия позволяют совершить полет, так что мне остается пожелать вам, Аркадий Анатольевич, счастливого пути.

— Благодарю, полковник. «Ми-8» останется с нами?

— Так точно, он доставит вас обратно в Хмеймим, откуда мы отправим группу в Москву.

— Погода, говорите, позволяет?

— Так точно.

— Ну тогда я на борт!

— Удачи!

— Благодарю.

Генерал-лейтенант пожал руку полковнику и поднялся на борт. Борттехник убрал трап.

В 8.40 «Ми-8» загудел двигателями, плавно поднялся над бетонкой и начал набор высоты.

Начальник штаба по портативной радиостанции доложил командиру базы о вылете спецгруппы из Москвы.

В то же время в поселке Хмеймим, что находился рядом с базой, в саду небольшого участка, мужчина с ухоженной бородкой включил сотовый телефон.

— Слушаю тебя, брат.

— Вертолет пошел к вам.

— Когда он вылетел?

— В 8.40.

— Понял.

— Ты не оплошай там, Денгиз.

— Не беспокойся. Конец связи!

Мужчина отключил связь, удалил номер, положил трубку в карман рубашки, прошел к отворенным воротам дворика невзрачного одноэтажного домика, где стоял свежий еще внедорожник «Форд». Сел в салон, завел двигатель и направил автомобиль на выезд из поселка. Отъехав от Хмеймима пять километров, вновь воспользовался телефоном:

— Господин Субани?

— Слушаю.

— Операция вступила в активную фазу.

— Жду результатов.

Получив известие о вылете «Ми-8», полевой командир крикнул своим подчиненным:

— Баят, Камык, к пулемету, Эймур, выводи пикап на участок между холмами. Хаким, людей на позиции, «Хендэ» убрать за холм, Афшар, набросить маскировку на «Форд», пулеметчик Алим, ко мне!

К полевому командиру подбежал молодой боевик с «ПК», заряженным стопатронной лентой в коробе.

— За мной, — приказал ему Сабар и начал быстро подниматься на самый большой холм, вершина которого была покрыта кустарником. Там же был оборудован наблюдательный пункт и огневая точка.

Боевики отряда Денгиза Сабара разбежались по округе. Позиции всем были определены заранее, поэтому рассредоточение прошло за считаные минуты. На открытой площадке встал пикап «Тойота» с закрепленным на турели крупнокалиберным пулеметом М2 «браунинг». Пулеметчик Баят ждал команды. Рядом с ним озирался по сторонам его помощник, заряжающий Камык.