– Да, сэр. И её родители очень по ней тоскуют. Они обещают награду любому, кто предоставит информацию, которая поможет её найти.

Я не готова возвращаться. Я скучаю по дому, но так, как раньше, уже не будет, пока я не исправлю прежние недоразумения. Дара всё устроит, как только мы проведём ритуал и она снова станет человеком.

Если солдаты придут за мной, я убегу прежде, чем меня схватят.

Миранда вмешивается в разговор:

– Девочка? Альфред, мы же видели вчера в лесу девочку, которая подходила под описание? К тому же она была совсем одна.

– Это правда. Она шла по другому берегу реки, но, судя по всему, направлялась к Циннии, если я не ошибаюсь.

– К Циннии? – переспрашивает Алден, в его голосе слышится изумление.

– Думаю, да. Она определённо удалялась от этих мест. Возможно, она остановилась в местной деревне в миле отсюда. Вы спрашивали там?

– Мы только сегодня утром были в той деревне. К сожалению, девочку никто не видел.

– Ну, двигайтесь в сторону Циннии – и вы наверняка её найдёте.

– Мы так и сделаем, – отвечает Алден. – Спасибо.

– Удачи, – говорит Миранда. – Надеюсь, вы её отыщете. Это, должно быть, ужасно – потерять ребёнка.

Когда дверь захлопывается, моё сердце начинает биться в обычном ритме. Но тошнота по-прежнему не отпускает. Мне придётся объяснять Лукасу и его семье, почему Алден с отрядом ищут меня.

Они солгали ради меня. Они защитили меня. Даже мои собственные родители не стали этого делать. Самое меньшее, чем я могу отблагодарить – это сказать им правду.

Кажется, что проходит целая вечность, прежде чем мы наконец слышим, как сдвигают половик и щёлкает крючок. Свет врывается внутрь, отчего я морщусь, а Лукас как будто наполняется новой жизнью. Я и забыла, что человеку, обладающему магией света, может быть неприятно долгое время сидеть в потёмках – в отличие от меня.

Альфред вытаскивает Лукаса и заключает его в медвежьи объятия, в то время как Миранда протягивает руку, чтобы помочь выбраться мне. Я не могу смотреть ей в глаза. Она наверняка понимает, что я не всё им рассказала, что я что-то скрываю.

– Лукас, – говорит она, – накрой стол к обеду, пожалуйста.

– Но мама…

– Иди. Сейчас же.

Он бросает на меня обеспокоенный взгляд, после чего уходит на кухню. Его родители пристально смотрят на меня. Моё сердце уходит в пятки.

Вот и всё. Они отправят меня домой. В лучшем случае прикажут мне уйти.

Какое-то время они молчат и переглядываются. Миранда заговаривает первой:

– Эммелина, те люди искали девочку, и её описание очень похоже на тебя.

Я смотрю себе под ноги. Дара шепчет мне на ухо:

– Пожалуйста, не рассказывай им. Пока храни секрет.

Из всех людей, которых я встречала, родители Лукаса кажутся мне одними из немногих, кто мог бы поверить в существование Дары, но я не предам своего лучшего друга.

– У нас есть свои секреты, как ты могла догадаться, когда мы спрятали и тебя и Лукаса, – добавляет Альфред. – Мы не собираемся ничего у тебя выпытывать.

– Мы хотим доверять тебе и чтобы ты доверяла нам, – продолжает Миранда. – Мы уже проявили к тебе огромное доверие, когда разрешили остаться здесь. То же самое можно сказать и про Лукаса – он открыл тебе свой дар, пусть и не намеренно.

Невысказанные слова узлами завязываются у меня на языке. Я сцепляю руки, как никогда желая набросить на себя покров теней и спрятаться. Когда меня поймал лорд Тейт, было ужасно, но то, что происходит сейчас, кажется в сотню раз хуже.

Миранда кладёт мне руку на плечо:

– Ты кажешься милой девочкой. Что бы ни заставило тебя сбежать, это наверняка было нечто ужасное. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько потребуется. Возможно, мы поможем тебе отыскать родственника, который захочет приютить тебя. Но мы очень надеемся, что ты всё нам расскажешь, когда будешь готова. Нам будет легче помочь тебе, когда мы узнаем, в чём дело.

У меня в горле стоит такой ком, что я не могу глотать. Слёзы жгут мне глаза, и черты Миранды и Альфреда расплываются передо мной.

– Спасибо вам за вашу доброту, – наконец удаётся пискнуть мне.

Миранда обвивает меня руками и прижимает к себе, отчего я полностью лишаюсь дара речи. Столько лет меня никто не обнимал – с того самого несчастного случая с Розой, – если не считать Дары, но эти объятия более крепкие и тёплые.

Когда мы выходим из комнаты, Миранда всё ещё обнимает меня за плечи:

– Пойдём, Лукас всё равно подслушивал под дверью, и к тому же пора обедать.

Впервые в жизни я испытываю такую благодарность и теплоту. Думаю, теперь я наконец-то знаю, что настоящие друзья могут сделать друг для друга.

Когда наступает ночь, и весь дом погружается в сон, Дара обвивает мою кровать и шепчет мне на ухо:

– Время пришло.

Я напрягаюсь:

– Для чего?

– Чтобы начать собирать всё нужное для ритуала. Ты должна найти кое-что, а потом, когда наступит полнолуние, сможешь провести обряд.

– Но это будет ещё через неделю.

– Именно так.

– Что я должна делать? – Я начинаю одеваться. Я дала обещание и намерена его сдержать. Жду не дождусь, когда Дара станет настоящей девочкой.

– Когда всё будет собрано, тебе придётся это смешать и намазать готовую смесь на меня. Как ткачиха теней, ты единственная, кто может меня коснуться и провести ритуал.

Тяжёлый узел набухает у меня в груди. Дара нуждается во мне сильнее, чем я смела предположить, но она здесь, потому что она мой друг. Она доказала это за все прошедшие годы.

Я завязываю ботинки и беру плащ. Здесь, в доме, темнота обильная, и я притягиваю тени к себе – на случай, если кто-то из хозяев ещё не спит. Провести целый день, не касаясь теней, – это настоящая пытка.

– Что я должна собрать сегодня ночью? – шепчу я.

– Первым идёт ведьмин орех.

Я падаю духом.

– За ним придётся идти в лес, да?

– Мы пойдём вместе.

Мысль о том, чтобы идти в лес, когда гвардейцы в любую минуту могут вернуться, не вызывает у меня восторга, но в темноте я под защитой.

– Я не поведу тебя в опасное место, Эммелина, честное слово. – Дара кладёт теневую руку мне на плечо.

Я накрываю её своей.

– Хорошо.

Мы незаметно выскальзываем из дома, и Дара ведёт меня на восток за ведьминым орехом.

– Он растёт по краям полей – таких, как то, где ты встретила Лукаса, – поясняет она.