Торник Мамиконян. Победа армян у Глакаванка

От Морранса турки направились к Охнуту, но там их догнали ополченцы из Морранса, нанеся серьезное поражение и забрав много пленных и добычи. Уцелевшие после этого турки разрозненными отрядами добрались до Тарона. Там эти турецкие беглецы столкнулись с одним из тех немногих армянских владетелей, которых недоверчивые византийские политики еще не вырвали из родной земли, – с доблестным Торником Мамиконяном, сыном Мушеха Мамиконяна, одним из тех феодалов Тарона и Сасуна (Санасунка), которые были теперь вассалами Византии[477]. Торник набрал армию из воинственных сасунских горцев и во главе ее вышел против захватчиков. Сражение произошло возле монастыря Глакаванк, то есть Монастыря Предтечи, позже Чангли-Килиссе, на северо-западе Тарона. «Это был ужасный день, – пишет Матвей Эдесский. – Две армии яростно бросились друг на друга. Торник, ободряя голосом солдат своего правого фланга, продавил и полностью разгромил левый фланг неверных. Затем, вернувшись, он взглянул в сторону монастыря Глакаванк и воскликнул: «Монастырь Глак и Предтеча, придите мне на помощь и сделайте этот день счастливым для христиан!» Воодушевленные его примером, героические крестьяне из Сасуна, суровые пастухи с гор Симн, разгромили турок, отобрали у них добычу и освободили пленных. Остатки турецкой армии с трудом спасались, а Торник в это время с великой радостью возвращался в Сасун, «благословляя Господа за то, что смог избавить от рабства столько пленных, которых привели из Мелитены».

Разумеется, набеги турок никогда не бывали без ущерба, и Аристакес сообщает, что во время этого набега турки сожгли по пути почтенный монастырь Предтечи, по-армянски Сурб-Карапет, который называли также монастырем Глак (Глакаванк) и монастырем Девяти Родников (Иннакнеаванк), который был славой Тарона. Но пример Торника еще раз доказывает, что везде, где византийцы позволили жить на прежних местах старинным армянским воинским семьям, везде, где эти семьи еще уцелели и могли возглавить и повести в бой крепких хайских крестьян, феодалы и крестьяне вместе обращали турок в бегство. Там, где отступали византийские военачальники и их наемные войска, Мамиконян, который в Европе назывался бы бароном, и сасунские горцы отбили у сельджукских шаек их пленников и усеяли трупами турок ущелья гор Симн и Таронскую равнину. Значит, Армения была готова бороться против турок так, как в прошлом боролась против персов и арабов. Но для этого было нужно, чтобы ее раньше не разоружили византийцы.

Добавим к этому, что в середине V века именно один из семьи Мамиконянов, великий Вардан, начал на поле Авараира восстание против персов, которое привело к признанию Армении автономной. И в самые мрачные дни сельджукского нашествия доблесть другого Мамиконяна осветила последним лучом славы умирающий средневековый Хайястан.

Разграбление Севастии

Византийская военная машина, за которой очень плохо ухаживали после смерти Василия II, дала сбой в годы правления императора Константина X Дуки (1059–1067), которого Скилица обоснованно обвиняет в пренебрежении к ней. В это время турки своими непрерывными набегами превратили в пустыни не только самые плодородные местности Васпуракана и бывшей Армении Багратидов, но и Западную Армению возле Евфрата. Одновременно они начали, проходя через Армению, опустошать Малую Азию.

По словам Матвея Эдесского, в начале 508 года по армянскому календарю (6 марта 1059 – 4 марта 1060 г.) турецкая армия под командованием трех эмиров, одним из которых был Самух, вошла в Каппадокию и направилась к Севастии (Сивасу). Турки желали захватить в плен князей Атома и Абусахла Арцруни, наследников царской семьи Васпуракана. Но Атом и Абусахл, узнав о приближении турок, успели бежать в Габадонию (Матвей Эдесский называет ее Хаватанек, позже – Девели), находившуюся южнее Кесарии.

И вот 4 июля 1059 года турки начали осаду Севастии. Хотя у этого города не было укреплений, они не сразу решились войти в него, «потому что увидели белевшие на горизонте купола церквей и приняли их за вражеские шатры». Потом, узнав, что в Севастии нет гарнизона, они бросились в город и устроили ужасную резню, а оставшихся жителей обратили в рабов. Добыча была крупной. «Количество золота, серебра, драгоценных камней, жемчуга и парчовых тканей, которые они похитили, невозможно подсчитать». Через три дня, завершив свое злое дело, турки подожгли Севастию и ушли.

Резня в округе Багин

В 511 году по армянскому календарю (6 марта 1062 – 5 марта 1063 г.) произошло новое вторжение турок. Их вели три вождя, которых Матвей Эдесский называет Хорасан-Салар, Чемчем и Исули. Турки усеяли пожарами и залили кровью округ Бахин (позже Багин, возле Арганы), а также округа Аркни (Аргана) и Телхум (Тулхум) на юго-западе Армении. «Это был процветающий край, богатый скотом, населенный преуспевающими людьми». Матвей Эдесский пишет, что 5 октября 1062 года произошло одно из самых ужасных истреблений людей, случившихся в то время. Священник Христоп, «увидев это полчище неверных, собрал в церкви жителей своего селения – мужчин, женщин и детей, начал святую литургию и дал им всем причастие. Тем временем неверные окружили церковь, и христиане, приняв участие в святом пиршестве, один за другим выходили навстречу гибели. Когда в живых остались только Христоп и его два сына, эти трое преклонили колени перед Богом и, благословляя его, обменялись прощальными поцелуями, а потом вышли на порог церкви и приняли мученическую смерть».

В конце концов эти жестокости взволновали эмира Амиды в Диярбакыре, Саида ад-Даулу из курдской династии Марванидов. Он заключил с Хорасан-Саларом соглашение, по которому пленных армян стали не убивать, а продавать на рынке Амиды. Но была ли судьба проданных предпочтительнее смерти?

Даватанос и Эрве-нормандец

Известие об этом вторжении, как всегда, дошло до константинопольского двора слишком поздно. Узнав эту новость, император Константин Дука послал на место событий армию под командованием нормандца-наемника Эрве, известного восточным историкам под именем Франкопулос. Центром своих действий Эрве сделал округ Телхум. Там к нему присоединился другой имперский военачальник, Даватанос, или Таваданос, дука Эдессы, который привел ополчения Эдессы, Гаргара и Хисн-Мансура. «Округ Телхум был так ужасно разграблен, что вид этого разорения вызывал слезы у их солдат». Приближение этих войск заставило последние турецкие шайки поспешно покинуть этот край, и это еще раз доказывает, что главной причиной бед Армении была неповоротливость византийской военной системы и недостаток сил у византийских армий.

Даватанос, не желавший возвращаться в Эдессу, не отомстив мусульманам, атаковал Амиду. Местный эмир Саид ад-Даула из рода Марванидов только-только был отравлен горожанами, и Даватанос собирался этим воспользоваться, но горожане подкупили наемника-нормандца Эрве, и тот отказался поддержать атаку. Оставшись в одиночестве, Даватанос совершил удивительные подвиги,