Разорение армянских земель Тогрул-беком и Абул-Усваром

Поражение под стенами Маназкерта не обескуражило Тогрул-бека. По словам Аристакеса, из своего лагеря рядом с этим городом султан разослал свои войска по всей Армении. Для этого он разделил их на три колонны: одну отправил на север до крепостей Абхазии, «к горам Пархар» (позже Пархал-Даг) и до Кавказа, вторую – на запад до леса Чанети, то есть до Лазистана, а третью – на юг до гор Симн (Симн-Леарн), то есть до армянского Антитавра. «Всюду на земле страны были видны только трупы. Все жилища были сожжены. Этими способами они разорили наши области не один раз, а три, приходя раз за разом, пока наконец во всей местности не осталось ни одного человека и не было больше слышно ни одного голоса скотины». «Многие армяне укрылись в областях Хордзеан и Хантзет, которые казались лучше укрепленными. Турецкие отряды, посланные на разведку, настигли этих людей в лесах и пещерах и устроили им ужасную бойню. «А в областях Терджан (иначе Дерджан) и Экехеац, – продолжает Аристакес, – враги устроили такую резню, какую не может себе представить ни один человек».

Вторая колонна сельджуков вошла в Таик и достигла реки Чорох. Поднявшись по руслу этой реки, турки устроили набег на область Халдия. Возвращаясь оттуда, нагруженные добычей, они столкнулись с отрядом имперских войск, состоявшим из франков (нормандцев и им подобных). Франки разбили турок в бою, убили их предводителя, отняли у них всю добычу и освободили несчастных пленников-армян.

Третья турецкая колонна атаковала армянское царство со столицей в Карсе, то есть Вананде. Военачальники царя Карса Гаика-Абаса отважно противостояли им, но в конце концов были разбиты и потеряли своих лучших воинов. Один из них, Татул, который тяжело ранил сына одного из турецких вождей, был приведен к султану. Тогрул-бек сказал: «Если этот юноша выздоровеет, я верну тебе свободу, если он умрет, я принесу тебя ему в жертву». Татул ответил: «Если его ранил я, он погибнет!» Раненый действительно умер. Тогда Тогрул-бек приказал казнить Татула, затем велел отрубить ему правую руку и послал ее турецкому вождю, который лишился сына, передав ему: «Твой сын был убит не рукой труса».

Пока эти летучие отряды расходились веером по всей Армении, сам Тогрул-бек, сняв осаду с Маназкерта, ушел в область Туарадзой-Тап, или Дварадзо-Дап, которая находилась на юге Басеана, между верхним течением Аракса, Мурад-Су и Бингёл-Су. Оттуда он и его воины, спустившись на равнину Басеана, дошли до неприступной крепости Авник (по-гречески Абникон, сейчас Дживан-Кале), в которой укрывались «все люди и скот этой местности». Он не осмелился ее атаковать, продолжил путь и добрался до северо-западной границы Басеана возле селения Ду (позже Беюк-Туя), северо-восточнее Эрзерума. «Он негласно, в сопровождении всего нескольких человек, поднялся на высокую крутую скалу, которая господствует над городом Карином (Эрзерумом), и перед его глазами возник этот город, вооруженный всеми средствами обороны. Он долго изучал его, а потом вернулся обратно», – сообщает Аристакес. Скилица пишет только, что в этом направлении султан дошел до крепости Комион, иначе Окомион, позже Огуми, на северо-западе Басеана, восточнее Ду. Поскольку византийские военачальники, которые заперлись в крепостях на границе Таика и Грузии (у византийцев Иберии), видимо, не собирались оттуда выходить, Тогрул-бек вернулся к стенам Маназкерта.

Жители этого города после первой осады решили, что опасность миновала, и разошлись по сельским окрестностям, поскольку наступило время жатвы. Но внезапно Тогрул-бек вернулся, и он жаждал отомстить за свое поражение. В течение месяца турки каждый день по два раза штурмовали город, но императорский наместник Васил, сын Абукаба, и в этот раз руководил обороной с той же неукротимой энергией. На этом месте своего рассказа Аристакес пишет о том, о чем мы недавно узнали от Матвея Эдесского, то есть о баллисте, которую построил и обслуживал священник и которая успешно противостояла турецкой баллисте. «Когда враги клали камень в пращу своей машины и метали его в город, этот священник метал другой камень точно навстречу, этот снаряд сталкивался со снарядом неверных и отбрасывал его обратно к ним». Тогда турки построили катапульту, ужасную машину, для управления которой было нужно, по словам летописца, четыреста человек. Огромные каменные глыбы, которые она метала, проделали глубокие проломы в окружавшей город стене. После этого турки пошли на приступ, но их атака потерпела неудачу. Однако, похоже, Аристакес сложил вместе два рассказа, добавив в повествование о второй осаде те подробности первой осады, о которых сообщил Матвей Эдесский.

В любом случае Тогрул-бек потерял надежду овладеть Маназкертом и повернул назад в Иран. На обратном пути он со своими войсками проходил мимо города Ардзке (по-гречески Артзике) на северном берегу озера Ван. Город был защищен водами озера и мощной крепостью, но турки отыскали брод, вошли в Ардзке и убили тех его жителей, которые не укрывались в крепости. После этого султан ушел с армянской земли. Он не занял своими войсками ни один из захваченных городов, но оставил Армению в развалинах. После его опустошительных набегов в ней уцелели только большие укрепленные города, такие как Маназкерт и Карин-Эрзерум. Они стояли посреди разоренных сельских местностей, остатков сожженных малых городов, у которых не было стен, и полностью обезлюдевших провинций.

Пример сельджуков подтолкнул к нападениям на христиан эмира-курда Абул-Усвара, правителя Двина и Гянджи. Тогда армяне и византийцы смогли оценить величину ошибки, которую они совершили, позволив существовать посреди Армении этому мусульманскому анклаву. Больше ста лет эмиры Двина казались безвредными. Они четко следовали правилам поведения вассалов господствующей христианской власти: раньше были хорошими вассалами великих царей из рода Багратидов, теперь – Византийской империи. Но когда появились сельджуки и с ними возможность мусульманского реванша, Абул-Усвар при первых успехах Тогрул-бека признал его своим сюзереном и во всем стал его союзником против христиан. В 504 году по армянскому летоисчислению (8 марта 1055 – 7 марта 1056 г.) он совершил налет на Ани. При его приближении жители Ширака поспешили в столицу, чтобы укрыться в ней, «но не всем удалось туда войти, потому что время было уже позднее и ворота были закрыты». Всадники эмира, возникнув из сумерек, доскакали до городской стены и устроили ужасную резню в толпе безоружных людей, столпившуюся у ворот, а потом вернулись в Двин с пленными и добычей.

После этого византийское правительство послало против Абул-Усвара «все войска Востока» под командованием евнуха Никифора. По словам Скилицы, Никифор дошел до Гянджи (она же Гандзак) и заставил Абул-Усвара снова стать вассалом империи