и отдать племянника в заложники[476]. Но было ясно, что, если сельджуки появятся снова, эмир опять перейдет на сторону своих единоверцев.

Набеги и опустошения

На самом деле византийцы были не в состоянии контролировать Армению и только держали гарнизоны в нескольких сильно укрепленных городах, а всю остальную страну оставляли вторгавшимся захватчикам. Самым худшим было то, что действия захватчиков были даже не завоеванием, при котором соблюдается хотя бы минимум порядка, а случайными набегами безымянных турецких или курдских шаек, целью которых были только грабеж и разрушение. Византийцы показали, что не способны создать годный для эффективной обороны пограничный рубеж, к тому же они разоружили армянские ополчения и выслали из Армении местную военную знать. Теперь Армения была незащищенной страной, отданной на волю любого, кто придет.

Рассказывая о 504 годе армянского летоисчисления (1055-1056), Аристакес упоминает о неожиданном последствии сельджукских вторжений. Имперским наместником Тарона тогда был некто Феодор, сын того вестиса Аарона, болгарина по происхождению, который, как мы знаем, будучи на имперской службе, управлял Васпураканом. К Феодору пришли проситься на службу несколько отрядов турок, недовольных своими властями и, разумеется, порвавших отношения с двором сельджукского султана. Чтобы доказать, что они не лгут, эти турки ограбили мусульман из Хелата и привезли Феодору захваченную добычу. После этого несколько султанских подданных пришли к Феодору и потребовали, чтобы он выдал им перебежчиков. Феодор отказался, тогда сельджуки напали на Феодора и убили его.

Когда наступила зима, те же сельджуки отправились грабить селения округа Харк и в том числе селение Манкангом («Конюшня ребенка»), жителей которого они застали врасплох и уничтожили во время их ночной службы в праздник Богоявления. Захватив много добычи и пленных, они ушли из этого края, но когда переходили по льду реку Арадзани (Мурад-Чай) возле селения, носившего то же название, лед проломился под тяжестью их колонны, и турки утонули вместе со своими пленными и трофеями. Хонигман считает, что этот отряд входил в число войск того турецкого вождя, которого Скилица называет Самух (Самука) и которого султан Тогрул-бек после своего большого похода 1054 года оставил в Армении с 3000 воинами, чтобы он завершил грабеж армянских долин.

Все соседи-грабители, которые были у Армении, – турки, азербайджанцы и курды, – передавали один другому хорошую новость: эта богатая страна, лишенная своих защитников и брошенная своими хозяевами-византийцами, открыта для любого набега. «И летом, и зимой они непрерывно разоряли Армению, – пишет Аристакес, рассказывая о годах правления императрицы Феодоры (1054–1055). – Они посылали во все стороны лазутчиков, и в места, о которых узнавали, что там живут люди, внезапно приходили ночью, заставали жителей врасплох и большинство убивали. Им некого было бояться, и они оставались в каждом селении несколько дней, обшаривая дома и забирая все, что могли забрать. Потом разрушали селение до основания и возвращались в свою землю, везя добычу и ведя пленных».

Этот же автор описывает в качестве примера уничтожение Окоми в Басеане. «Город Окоми был маленьким, но его население было многочисленным и богатым. Неверные приготовились внезапно напасть на него в ночь Богоявления (январь 1055 г.). Но поскольку земля была покрыта толстым слоем льда, ладони и ступни этих зверей в человеческом облике были скованы холодом. При подходе к городу они нашли запасы корма, предназначенные для вьючных животных. Они подожгли этот корм, и пожар осветил всю равнину, как солнце в полдень. Неверные собрались возле огня и согрелись от него вместе со своими лошадьми. Потом, натянув луки и вынув клинки из ножен, бросились на город с саблями в руках так же яростно, как сделали бы это летом, и устроили страшную резню, в которой погибли около 30 000 человек. Из жителей уцелели только те, кто тогда был в отъезде. Неверные оставались в Окоми три дня. Они нагрузили своих быков, ослов и лошадей пшеницей, разными видами зерна и всевозможными богатствами и ушли к себе».

К этим разорениям надо добавить личные действия иностранных наемников, состоявших на службе у империи, но иногда заключавших союз с турками и грабивших вместе с ними. Так поступил в 1057 году наемник-нормандец Эрве, заключивший соглашение с турецким вождем Самухом. Правда, Эрве потом поссорился с турками и заставил Самуха бежать недалеко от Хелата. Немного позже этот авантюрист-нормандец возле Хелата попал в плен к эмиру Диярбакыра Наср ад-Дауле из рода Марванидов.

Грузинское вторжение. Попытка Иване Орбеляна завладеть землями в западной Армении

Во время гражданской войны 1057–1058 годов в Византии Армения была полностью забыта империей. Этим воспользовался грузинский князь Иване, сын Липарита из великой семьи Орбелянов. В Грузии он был почти равен по могуществу самому ее царю Баграту IV, а теперь решил увеличить свои владения за счет Армении. Византийцы отдали ему Эрез в Хаштеанке (у греков Астианене). Во время безвластия в Византии он приехал к крепости Эханц-Берд («Крепость ланей»), которую называли также Охнут, или Эхнут (у византийцев ее название было Олнутин) в верхнем течении Гёинюк-Су между Хордзеанком и Аршаруником. По словам Аристакеса, с помощью хитрости князь Иване стал хозяином этой крепости, а потом отправился в округ Ахори, находившийся между истоками Бингёль-Су и Аракса, и завладел там стоявшей у истоков Аракса крепостью Хавачич, которая у византийцев называлась Хабцицин, а в мусульманских источниках – Хафджидж. По словам Аристакеса, «ее жители вышли к нему навстречу и приняли его как друга». Легко можно представить тревогу и страх этих несчастных местных жителей-армян, которых византийцы сначала из-за своей подозрительности разоружили и лишили воинского сословия, а потом оставили беззащитными перед всеми ужасами сельджукского вторжения. С одной стороны – смерть в турецкой резне, с другой – коварство византийцев. В этом положении грузинский князь, должно быть, показался им спасителем, которого послал сам Бог. Иване приказал арестовать представителя византийского правительства в Хавачиче и окрестностях, посадил его в тюрьму в Охнуте и заставил передать ему казенные деньги, а также лошадей и мулов, предназначенных для войск на смену выбывшим из строя. Оттуда он на высокой скорости повел свой отряд к Карину-Эрзеруму и попытался добиться, чтобы горожане открыли ему ворота, для чего заявил, что он – уполномоченный императора. Каринцы отказались его впустить, и он начал осаду их города. Тогда византийский наместник в Ани Катакалон Кекавмен послал против него одну из своих воинских частей. Иване не решился вступить в бой и ушел, не упустив случай перед этим разграбить земли вокруг Карина. К несчастью, разгневанный своим поражением, он отправил просьбу о помощи к туркам, и это преступное обращение стало