ее Перосу, который велел насадить ее на кол и поставить лицом к крепости. На рассвете братья Харпика увидели этот зловещий трофей и вышли из крепости, чтобы отдать Харпику последние почести. «Посыпая свои головы пылью и проливая слезы, они все трое подошли к этим печальным останкам и простерлись перед ними на земле». Перос немедленно взял их в плен и, заковав в цепи, отвез в Константинополь, откуда их сослали на какой-то остров.

Матвей Эдесский, рассказавший об этом случае, хорошо показал ту скрытую войну, которая всюду шла между армянами и византийцами после насильственного присоединения Васпуракана и особенно после такого же присоединения Анийского царства. Очень скоро армяне оказались зажаты между этой закулисной войной, которую коварно вели против них имперские наместники, и вторжением турок, чьи войска потоком хлынули на их землю через Иран – между турками и «их братьями» византийцами, как с горечью пишет Матвей.

Ибрагим Инал грабит Карс

После набега сельджукского вождя Ибрагима Инала турки фактически заключили с Арменией перемирие, которое продолжалось четыре года. Первой жертвой разрыва этого перемирия стал город Карс. Мы помним, что Карс вместе с подчиненной ему провинцией Вананд был отдельным маленьким царством, которым владела младшая ветвь рода Багратидов, и что в это время этим царством правил Гагик-Абас (1029–1064). Гагик-Абас был одним из трех армянских правителей, которых византийцы еще не лишили владений; остальными были царь Сюника Григор V (1019–1084?) и царь Ташира Багра тид Гурген II, он же Кюрике I (1046–1081 или 1048–1089?)[473]. Маленькое по размеру Карсское царство (в него входила одна область Вананд) было важным торговым центром. Торговая жизнь Армении была сосредоточена на трех рынках, и одним из них был рынок Карса (остальные два были в Ардзене и Мелитене). Но в 1054–1055 годах[474] сельджукский вождь Ибрагим Инал, воевавший для себя, потому что поссорился со своим родственником султаном Тогрул-беком, внезапно напал на Карс.

По словам Аристакеса, это случилось в ночь Богоявления. «Хоры священников посреди тесной многолюдной толпы славили этот торжественный день, когда вражеская армия внезапно бросилась на Карс. Из-за того, что в городе не было ночной стражи, неверные вошли в него и стали с мечом в руке безжалостно истреблять всех, кто попадался им навстречу. Мужчины и женщины, старики и дети ради праздника оделись в свои лучшие наряды, и старая часть города была похожа на цветник весной. Но в один миг город наполнился криками и слезами… Богатых торговцев из Карса постигла ужасная смерть». Однако у Ибрагима Инала не было времени на осаду городской цитадели. Приближался со своей армией султан Тогрул-бек, против которого он восстал, поэтому Ибрагим Инал поспешил увести свои войска из завоеванного города. В итоге Карс, разоренный и обезлюдевший, вернулся в руки царя Гагика-Абаса.

Большое вторжение сельджуков во главе с Тогрул-беком. Осада и освобождение Маназкерта

Неожиданная атака Ибрагима Инала на Карс была лишь единичным набегом. Гораздо опасней и тяжелей для Армении стало вторжение в нее сельджуков султана Тогрул-бека во главе с ним самим. Оно произошло в том же 503 году армянского календаря (1054–1055).

Тогрул-бек начал с того, что окружил город Беркри у северо-восточной части озера Ван, а затем взял этот город штурмом и увел его жителей в рабство. Следующим стал город Арджеш. Он тоже был окружен армией Тогрул-бека. Жители Арджеша восемь дней непрерывно отбивали атаки турок, затем капитулировали, и, вероятно, на более удобных для себя условиях, которых добились, уплатив большой выкуп золотом, конями и мулами. Оттуда Тогрул-бек привел свои войска к Маназкерту и осадил этот город, который, как мы уже знаем, был главной крепостью византийцев в этой части Армении. Имперский градоначальник Маназкерта Васил, сын Абукаба (по-гречески Апокаписа), был армянином по отцу и грузином по матери[475]. Этот доблестный солдат и опытный командир сумел вести борьбу в сложившихся обстоятельствах. «Он укрепил город всеми возможными способами. Он завербовал на службу всех горожан, у которых было достаточно мужества, как мужчин, так и женщин. Он обещал каждому из них почести и звания, днем и ночью не переставал ободрять и воодушевлять их. Однако неверные много дней подряд непрерывно атаковали город. Когда они начали вести под стены подкопы, чтобы по ним проникнуть в город, осажденные вырыли встречный подкоп и захватили вражеских саперов в плен».

Тогда Тогрул-бек приказал доставить из Бахеша (Битлиса) огромную баллисту, которая, как говорили, служила когда-то императору Василию II. «Когда это орудие было установлено, весь город ужаснулся. Первыми, кто пострадал от ее удара, были трое часовых. Тем же ударом она отбросила внутрь стен наблюдателя с передового поста. Тогда один священник, вышедший из рядов осажденных, поспешно построил орудие, которое могло бы противостоять этому орудию неверных. Первым же камнем, выпущенным из его устройства, он попал во вражескую баллисту и разбил голову тарана. При виде этого к горожанам вернулось мужество». Но за несколько дней турки починили свою баллисту, и она вновь стала бомбардировать город. Тогда Васил предложил очень большую награду тому, кто подожжет это ужасное устройство. Один франк, то есть, несомненно, наемник-нормандец, вызвался это сделать. «У меня нет ни жены, ни детей. Пойду я!» – сказал он, попросил себе сильного и быстрого коня, надел кирасу, покрыл голову шлемом, взял какое-то письмо и прикрепил его к острию своего копья. На груди он спрятал три кувшина с нефтью. Снарядившись таким образом и имея вид человека, везущего сообщение, он отправился в путь. Попросив христиан молиться за него, он направился прямо в лагерь неверных. Те, увидев письмо, решили, что он везет им послание, и не двинулись с места. Оказавшись напротив баллисты, франк остановился. Враги решили, что он любуется этой грозной машиной. А франк в это время взял один из кувшинов с нефтью и разбил его о баллисту, а затем, быстро объехав вокруг нее, бросил в нее второй и третий кувшины. Баллиста сразу вспыхнула, а франк в это время уже скакал обратно». Франку повезло: он ускакал от погнавшихся за ним врагов и целым и невредимым вернулся в Маназкерт. А турецкая баллиста полностью сгорела.

Тогрул-бек еще какое-то время упорствовал. Он снова приказал вести подкопы под стены. Но неодолимый Васил отражал все удары. Вдохновленные им горожане изготовили железные крючья, которыми утаскивали по одному вражеских саперов. В конце концов султан все же отчаялся и снял осаду. «Чтобы бросить ему вызов, горожане посадили в одну из своих баллист свинью и метнули ее во вражеский лагерь, крича: