– Японский шоколад, – неизвестно почему вдругразозлился Витовченко, – придумали такое название. Откуда шоколад в этойстране? Какие деревья или кусты растут в этой небольшой стране, где есть толькокамни и почти ежедневно случаются землетрясения? Может, у них есть свой кофе?Скоро будут продавать японский кофе или японский хлопок. Хотя бельгийцы ишвейцарцы уже давно известны своим шоколадом. Теперь вот японцы. Черт бы ихпобрал. Все устраиваются в жизни, все пытаются приспособиться к меняющимсяобстоятельствам, и только мне хронически не везет. Может, наконец мне повезет сэтим аферистом Альтафини. Сегодня заканчиваются пять дней, и завтра Ланьельдолжен дать собранное на него досье. Если сегодня Альтафини предъявитконкретные доказательства, что у него есть товар, уже завтра с деньгами проблемне будет. А если Альтафини лжет, то его досье вообще не понадобится, и можнобудет ничего не покупать у Ланьеля.

В холле отеля его ждал Альтафини, одетый в песочного цветабрюки и темно-коричневый пиджак. Его щегольский вид и торчавший из нагрудногокармана красный платок вызывали еще большее отторжение у Витовченко, выросшегов обычном рабочем поселке, на окраине многомиллионого города и даже неподозревавшего в детстве, что галстуки иногда продаются в комплекте снагрудными платочками.

– Добрый день мистер Витовченко, – обрадовалсяАльтафини, – вы пунктуальны, как часы. Это очень хорошее качество дляделового партнера.

– Здравствуйте, – пожал ему руку Витовченко. На фонероскошно одетого Альтафини он смотрелся как его слуга. И вообще он терялся вподобной роскошной обстановке, в холле пятизвездочного отеля.

– Поднимемся ко мне в номер, – предложилАльтафини, – получите образцы и обговорим порядок оплаты.

– Пойдемте, – согласился Витовченко.

Они поднялись на четвертый этаж в сюит, который занималАльтафини. На столе стояла ваза с живыми цветами. Их аромат чувствовался вобеих комнатах. Альтафини улыбнулся, проходя в спальную, где был сейф,спрятанный в шкафу. Витовченко сел за стол, оглядываясь по сторонам. «Подобныйномер может стоить полторы или две тысяч долларов в сутки, – нервноподумал он. – Похоже, что Альтафини достаточно богатый человек. Впоследнее время он начал ловить себя на мысли, что испытывает не просто завистьк богатым людям». Он испытывал к ним ненависть. Да-да. Вот именно. Ненависть.Он слишком хорошо знал, как разбогател Жуковский, как разбогатели все, ктовходил в России в первую сотню самых богатых и обеспеченных людей согласножурналу «Форбс». Лишь некоторые из них зарабатывали свои деньги открывая новоепроизводство или организуя собственные компании. Основная же часть простополучила в свои руки нефтяные вышки, металлургические комбинаты,высокотехнологичные заводы. Уже потом, спустя много лет, чтобы как-то оправдатьподобный неслыханный грабеж собственной страны, была придумана «сказка длядураков» о полностью разваленной промышленности, опрокинутых нефтяных вышках ипростаивающих заводах. Но как могла в течение нескольких месяцев разрушитьсявторая в мире промышленная держава? Куда подевались перерабатывающие заводы,оборонная промышленность, горнодобывающие предприятия и, наконец, огромныйнефтехимический и газовый комплекс самой большой в мире страны? Были разрушеныдо основания? Ничего подобного. Они просто были переданы в руки людей,оказавшихся рядом с властью и ловко воспользовавшихся ситуацией.

Но даже на фоне этих «ловкачей», сумевших сделать своимиллионы и миллиарды, выделялись несколько человек, которые вели своюсобственную игру. Им было мало просто денег. Они жаждали политической власти. Ипоэтому их бизнес был особенно кровавым. Они поощряли гражданскую войну вЧечне, зарабатывая на поставках обоим сторонам, они получали посредническиеденьги за заложников, торговали оружием в третьи страны. Витовченко слишкомхорошо знал, как эти люди попадали в список «Форбса». И потому, оказавшись вЛондоне, фактически на содержании Жуковского, он начал ненавидеть всех, ктооказался в этой жизни удачливее и расчетливее его самого.

Альтафини принес какую-то стеклянную банку и поставил ее настол. Торжествующе показал на нее. В этой банке была еще одна небольшаявытянутая стеклянная колбочка, в которой находился какой-то неизвестныйпорошок.

– Вот, – сказал Альтафини, – здесь двадцать пятьграммов. Вполне достаточно для любой проверки нашего товара. Можете не сомневаться,там находится та самая «красная ртуть», за которой охотится весь мир.

Витовченко несколько опасливо взглянул на банку.

– Это не опасно? – на всякий случай спросил он.

– Нет, – ответил Альтафини, – если вы не будетесыпать порошок себе на ладонь. Это очень радиоактивное вещество.

– Не буду, – ответил Витовченко, – но я должензабрать эти образцы, чтобы убедить моих друзей.

– Конечно, – согласился Альтафини, – у меня естьспециальный футляр для нашей банки. Но учтите, что вы не должны рассказыватьсвоим друзьям, у кого и за сколько вы берете этот товар. Только в случае полнойконфиденциальности мы будем продолжать с вами наше дело.

– Безусловно, – кивнул Витовченко. Ему не терпелосьотсюда поскорее выйти.

Альтафини принес футляр, уложил свою банку, закрыл футляр ивручил его гостю.

– Сколько вам нужно для проверки? – спросил он.

– А сколько времени у меня есть?

– День или два, – ответил Альтафини, – но небольше. И учтите, что, если в прессе вдруг появится сообщение об этом товаре, ясразу откажусь от сделки. Вы меня понимаете?

– Конечно. Я постараюсь проверить все уже завтра. Досвидания. Не нужно меня провожать.

Он забрал футляр и вышел в коридор. Недовольно огляделся. Уэтого «макаронника» такие шикарные апартаменты! Ничего страшного. Ему тоже осталосьждать совсем немного.

Через полчаса он был в офисе Жуковского. Витовченко уселсяна стул. Футляр лежал на столе. Глеб Моисеевич не прикасался к футляру. Онобошел стол, разглядывая футляр и даже не открывая его. Затем посмотрел насвоего гостя.

– Вы уверены, что вас не обманули?

– Поэтому я и привез вам образцы, – сказалВитовченко, – можете сами все проверить и убедиться. Если это тот самыйтовар, то они хотят полтора миллиона долларов. Мои двадцать процентов закомиссию.

– Вы не говорили про комиссионные, – задумчиво заметилЖуковский глядя на футляр и не трогая его, – об этих деньгах мы недоговаривались.

– Это вы ничего не говорили о комиссионных, – возразилВитовченко, – но я знаю, как обычно вы цените посреднические услуги.

Жуковский снова посмотрел на футляр. Подошел к телефону,поднял трубку и коротко кого-то позвал. Витовченко терпеливо ждал. В комнатувошел неизвестный ему мужчина лет пятидесяти. По внешнему виду он был похож наангличанина. Незнакомец был высокого роста, в сером костюме. У него былонемного продолговатое лицо и упрямый английский подбородок. Он подошел к столуи взглянул на Жуковского. Тот согласно кивнул. Незнакомец надел перчатки, взялфутляр в руки и вышел из комнаты, так и не произнеся ни слова.