Перепрыгнув через упавшее дерево, я поспешил скрыться в лесу, углубляясь в чащу.

Меня окутала непонятная, пугающая тревога, подмяв под себя былое спокойствие. Все кругом стихло: фырканье лошадей, крики людей, даже пропал тот ветерок, который гулял по равнине. Деревья стали молчаливыми истуканами, взирающими на потревожившего их покой человека. И им этот человек не нравился. Возник непонятный, еле уловимый слухом, гул, пробирающий до костей несущим в себе страхом, ненавистью и болью. Казалось, будто я потревожил сон веками дремавшего гиганта, и теперь он медленно просыпается, недовольный и обозленный на все вокруг, не предвещая ничего хорошего тем, кто ему помешал.

Тревога возрастала. Я заметил какое-то движение у крон деревьев. Мне показалось, это была… парящая, полупрозрачная… Лента? Как будто кусок материи то приопускался, давая себя разглядеть или разглядывая сам; то приподнимался, скрываясь в кронах деревьев и возникая в другом месте. Я закрыл глаза. Успокоился. Сосредоточился. «Что бы где ни было, я не причиню вреда никому, пока опасность не будет грозить мне». Правило: «Бей первым сам или будут бить тебя» в данной ситуации было неуместно. Да и бить, кроме как самых ретивых стражников, решивших прочесывать лес, я никого не собирался, но и тех было не слышно и не видно. Я оказался в одиночестве.

Остановившись, я поблуждал взглядом по сторонам. Движений не наблюдалось. Даже ветер не появлялся. «Я же еще не углубился в чащу. И ста метров не прошел. Что же они медлят? Здесь явно что-то не так. Нужно разобраться!» С такими мыслями я развернулся и направился обратно.

Шел я медленно, приглядываясь и вслушиваясь в окружающие меня звуки. Но звуков не было. Тишина. Абсолютная тишина: ни шума деревьев, ни пения птиц, ни шелеста травы. Ничего. Такое чувство, что я оказался в вакууме. Шаг. Десять. Двадцать. Я шел к выходу из царства леса, но выхода не было. «Что еще за колдовство?» Я закрыл глаза, глубоко вдохнул, медленно выдохнул и открыл их, представляя то место, откуда пришел в лес. Наваждение исчезло, причем так быстро, что я невольно вздрогнул. В нос ударил аромат цветов, листвы; пение птиц доносилось со всех сторон; ветер шевелил кроны деревьев и наполнял легкие свежим и чистым воздухом. Я еще раз осмотрелся, выбирая, как мне казалось, правильное направление. Но вокруг стояли только вековые деревья и, преграждая мне путь, раскачивали ветвями, будто усмехаясь моей нелепой ситуации. Я вновь закрыл глаза. Когда зрение бесполезно, его следует отключать. Пользы в этом маневре больше, нежели в бесцельном блуждании по лесу в поисках мнимого выхода, которого, по воли высших сил, может и не оказаться. И я услышал… Услышал именно то, что хотел услышать. То, от чего я уходил и к чему был вынужден вернуться обратно… Конники!

— Я не поведу своего коня в этот лес!

Всадник резко натянул поводья, отчего животное привстало на задние копыта и повернулось вокруг своей оси.

— Это верная смерть!

— Хочешь сказать, ты ослушаешься моего приказа?

— Да! — не колеблясь ответил тот. — Дыра — свободное место. Здесь никто не может ни над кем властвовать. Так было, есть и будет всегда. Разве тебе не известны законы этого места?

— Известны, — сквозь зубы произнес другой, — но мне также известно, что при возникновении спорных ситуаций все должны подчиняться Старшему, который обязан во всем разобраться, а из-за таких как ты, я не могу ничего понять, так как ты упертый, как баран…

— И ты возомнил себя Старшим? — засмеялся воин. — Посмотри на себя и не смеши меня! Из тебя Старший, как из меня барон.

Послышался гогот окруживших спорящих всадников. Никто не вмешивался в диалог, предпочитая отмалчиваться и ожидать развязки.

— Да, ты не Старший, но разве тебе не ведомо это место и то, какие слухи про него ходят?

— Вот именно, что слухи… сказки… россказни… небылицы… Называй как хочешь. Суть одна, а на самом деле — пшик!

— Я не собираюсь рисковать жизнью, вторгаясь в пределы леса из-за какой-то черни, чем-то не угодившей городской страже.

— Значит, ты не хочешь выполнять приказ Старшего, то есть мой, и говоришь «Нет»?

— Нет! — с вызовом бросил тот.

— Что ж, это твое последнее необдуманное решение.

Воин оскалился в подобие улыбки, показывая гнилые, местами выпавшие, зубы. В следующее мгновение он выхватил нож, находящийся за правым голенищем сапога и вонзил в грудь стражнику, не пожелавшему выполнять его требования. Тот охнул, захрипел, схватился за торчащее из груди оружие, и медленно осел в седле, уткнувшись головой в гриву животного. Старший объехал коня сзади и, ударив по крупу, прикрикнул:

— Пошел домой!

Конь медленно и с явной неохотой поплелся прочь от этого места, везя на себе мертвого человека.

— Кто еще мне признается, что верит в подобные слухи?

Он пристально обвел всех глазами, останавливаясь ненадолго на каждом воине, но те молчали, нервно перебирая поводья.

— Что, нет больше подобных смельчаков? Вот и хорошо. А теперь живо в лес, и верните беглую чернь обратно в город для совершения над ним суда!

«Так — так. Очень интересно. Значит, меня уже записали в беглые преступники. Ну, это не мудрено — порешил столько народа, ускользнул от городской стражи, да еще и в лесу спрятался, куда не каждый опытный воин желает заглядывать. Ладно, разберемся, что к чему».

Я не стал больше, развесив уши, слушать стражников, тем более, они повернули коней и направились тихим шагом в лес. Пищу для разума я получил, теперь стоило обо всем тщательно подумать. Позже. Возможно, при очередной встрече с Гидом, если же она последует; либо же просто в другом месте, больше предназначенном для отдыха.

Двигаться приходилось не только быстро, но и тихо. Благо подобное мы не раз отрабатывали на марш-бросках и в моделированных ситуациях полного окружения. Без амуниции, разгрузки и прочего военного снаряжения это оказалось плевым делом, хотя налипшая городская грязь, засохшая коркой жижа и испражнения сковали одежду, делая ее менее комфортной для таких перемещения.

Вначале я не придавал значения тому месту, где находился. Да, бесспорно, я был в лесу. Это факт. Но не учел лишь одно небольшое обстоятельство. А именно: лес был не обычный, в который мы за свою жизнь так часто ходим по грибы-ягоды, да и просто отдохнуть с семьей на пикнике на облюбованной поляне, где знаком каждый кустик, каждая веточка; где муравьи вереницей тащат в муравейник все,