Растёшь, где вздумаешь,

Плод даёшь, когда захочешь.

Меняешь ты облик побегов своих,

Верни и моему волосу облик прежний!}

Приговаривая так, Полина поливала горячим настоем свою голову. Кажется, у неё стали получаться заговоры – волосы не только на ощупь были длинные, но и на вид. Вот и прекрасно, значит, выросла её сила, и справиться с пустяковыми царапинами можно будет без проблем. Как ни странно, но именно царапины не пожелали исчезать. Вернее, они исчезли отовсюду, кроме трёх самых больших на руке. Покрасневшие рубцы превратились в три тёмные полосы. Придётся сводить их бель-травой. Эту травку знали не только ведьмы. Почти все женщины пользовались ею, очень уж хорошо она отбеливала лица и плечи красавиц.

Распаренная и довольная, Лина вернулась в дом. На неё смотрели три пары удивлённых глаз.

– Я же сказала, что знаю чудо-травку, – улыбнулась она. – Вот волосы и выросли.

– Ну да, чудо-травка, – охотно поддержала Рата. – Чего уставились? Девку после бани не видели? – прикрикнула она на ребятишек. – Начек, быстро в баню! Ниса, иди корову встречай! Отдохнуть гостье не даёте!

Брат и сестра понятливо исчезли.

– Травка, она, конечно, чудо. Ещё какое чудо, – женщина старательно подбирала слова. – Только очень уж странная она. Волосы-то ваши, леди, не только выросли, но и потемнели.

Полина взяла в руки мокрую прядь и разглядела её внимательней. Волосы стали прежними не только наощупь, но и воочию. Длинными и чёрными. Такими, какие бывают только у ведьм в аристократических семействах.

– Пожалуйста, не зовите меня леди. Леди Полины больше нет. Я – Лина. Я буду благодарна, если вы никому не расскажете обо мне, – тихо сказала девушка.

– От кого же ты бежишь, девочка? – Рата сочувствующе покачала головой. – Уж не от судьбы ли? Тебе ли не знать, судьба, она везде найдёт.

– Найдёт, значит, найдёт, на то она и судьба. Но пусть меня найдёт та судьба, которую выберу я сама! – Полина упрямо вскинула голову.

Остатками бель-травы женщины совместными усилиями выкрасили волосы в прежний соломенный цвет. Вернувшимся Начеку и Нисе пояснили, что волосы высохли после лечения и посветлели. Ребят устроило такое пояснение, больше вопросы никто не задавал.

***

Ещё до того, как улечься спать, женщины успели раскроить юбку и блузку для Лины, а рано утром, пока Начек управлялся по хозяйству, принялись за шитьё. Да, шить, это вам не на лошади скакать, здесь нужны терпение и сноровка. С каким наслаждением девушка натянула простой крестьянский наряд, а затем выбросила в огонь прежнее тряпьё, предварительно переложив монетки в кармашек нового одеяния. Потом нужно будет выбрать момент и отблагодарить приютившую её семью. Ни одно прежнее платье не доставляло ей такого счастья. Надо же, всё познаётся в сравнении.

Немного с запозданием, но они всё же выбрались в лес. Соседи незлобно посмеивались над парнишкой, собравшем в доме все пустые корзины.

День прошёл очень плодотворно – ягод в лесу оказалось очень много.

– Надо же! – удивлялась Ниса. – Ещё вчера на этих полянках ничего не было.

– Созрели, наверное, – резонно отвечал её брат.

А Лина наслаждалась. Вот оно – счастье. Никуда не торопишься, никто тебя не укоряет за недостойное леди поведение и измазанные ягодным соком щёки. Даже горничные и нянюшки, вечно кудахчущие над тобой, остались в прежней жизни. Только как же там Росинка? Будет ли она счастлива с монстром? Может, именно такая жизнь придётся ей по душе? Бедняжка. Как же она перенесёт ужас брачной и последующих ночей?

***

Спалось после целого дня блужданий по лесу необычайно сладко. Набитый ароматной соломой матрац навевал сладкие сны. В них Лина мчалась на Грате совершенно без седла и узды. Она крепко держалась за шерсть на загривке и хохотала так, как совершенно не подобает благородной леди. Что же показалось странного в её скакуне? Почему его шерсть такая мягкая и пушистая? И… полосатая? Неужели, это не Грат? Только девушка хотела его лучше рассмотреть, как её разбудили крики, раздающиеся со двора. Как же ещё рано! Это деревенские жители привыкли рано вставать, Лина же любила подольше понежиться в постели, и Рата с детьми снисходительно давали ей эту возможность.

Вставать всё же пришлось, на дворе всё явственнее слышались причитания хозяйки дома, задиристый голос Начека и чья-то грубая ругань. Лина быстро соскочила с кровати, натянула свою новую одежду, уже на ходу заплела косу, заодно проверив, не потемнели ли волосы, и выбежала на крыльцо.

– Что здесь происходит? – строго спросила она.

Крепкий мужчина, что до этого стоял к ней спиной, шустро развернулся, собираясь согнуться в низком поклоне, настолько повелительны были нотки в её голосе. Неизвестно, кого он ожидал увидеть, но увидел самую обыкновенную крестьянскую девушку.

– Кто такая? – спросил он, стараясь за грубостью скрыть свой первый порыв.

– Родственница моя дальняя, господин Форен, дочка тётки троюродной, приехала помочь нам по летней поре. Вместе мы быстро недоимку отработаем, как есть, отработаем! Оставьте Зорьку, господин, как же мы без неё, – Рата со слезами на глазах гладила рыжую пятнистую корову с верёвкой на шее, другой конец которой был привязан к телеге, набитой клетками с птицей и молодыми поросятами.

– С конца осени долг за тобой тянется, женщина! – сальный взгляд сборщика податей перескакивал с хозяйки на Лину. Но что-то во взгляде девушки неосознанно беспокоило его, и Форен решил сосредоточить своё внимание на Рате.

Мужчина игриво поводил бровями, похабно улыбнулся и многозначительно кивнул на хлев с пристройкой сеновала, откуда немногим ранее вытащили кормилицу Зорьку.

– Идите в дом, – обречённо вздохнув, велела Рата детям, а сама взялась за верёвку и повела Зорьку в стойло.

Довольный Форен, как привязанный, пошёл за женщиной и коровой.

Что значат его гадкие улыбки? Зачем он пошёл за Ратой?

– Начек, почему подати собирают летом? – спросила Лина.

– Прошлогодняя недоимка, – парень, старательно отворачиваясь и пряча непрошеные слёзы, зло стукнул кулаком по дверному косяку. – Давно, гад, вокруг мамки кружит!

Лина сорвалась с места и побежала к коровнику, в котором уже скрылись Рата и её неприятный гость.

– Ну и чего ломалась, сказал же, что моей будешь, – Форен похабно ухмылялся.

Одной рукой он собственнически хлопнул её пониже спины, а другой ухватился за налитую грудь.

– Вы мне не объяснили, что здесь происходит? – повторила свой вопрос Лина.

– Уйди, девка, не до тебя сейчас, – проворковал мужчина. – Потом, всё потом.

– Вы не ответили на мой вопрос! – спина прямая, подбородок высоко поднят – даже в теле гулящей девки Лина вызывала уважение и почтительность.