Вечером того же дня Норт предстал перед изумлённой стражей замка Гори. На его счастье, тем было оставлено распоряжение пропустить задержавшегося товарища прибывшего немногим ранее жениха старшей дочери герцога. Свои вопросы по поводу его внешнего вида стражники благоразумно оставили при себе. В караульном помещении ему выдали тёплый плащ, используемый охраной при ночной прохладе, и проводили в крыло, занятое принцем Кортеном и его свитой.

С трудом удалось дождаться окончания торжественного ужина, устроенного хозяевами по случаю приёма столь высоких гостей. За это время Норт успел переодеться, и теперь от нетерпения не мог сидеть на месте. Он решил не откладывать разговор до утра, а дождаться в гостиной выделенных наследнику покоев. Пока принц наслаждается общением со своей невестой, его пара удаляется всё дальше.

Кортен появился ближе к ночи. Те слова, что были готовы сорваться с его губ при виде взволнованного друга, остались невысказанными. Норт изменился. Сильно изменился. Сейчас перед принцем стоял не товарищ по детским играм и юношеским проказам, а настоящий хищник. Да такой, перед которым непроизвольно склонялась голова в признании его более сильным.

– Что случилось? – наследнику пришлось очень постараться, чтобы не выказать возникшего напряжения.

– Так получилось, что я встретил свою пару, – слова подбирались с трудом. – Встретил, получил зверя, а она исчезла.

– Стоп, стоп, стоп! – Кортен выставил вперёд ладонь. – Я ничего не понял. Ты погнался за косулей, встретил в лесу ведьму, да не просто ведьму, а ещё не отдавшую свою силу, уговорил её отдать силу тебе, а потом она исчезла?! Но как?

– Я заснул. Заснул сразу после того, как… взял её, – мрачно признался Норт. – Сам понимаешь, теперь я должен отыскать свою пару. Извини, брат, но это сильнее меня. Передай своей невесте мои поздравления, а я должен уйти.

– Да, конечно, я понимаю. Ответь только на один вопрос – кто?

Наступил самый неприятный момент. Тигр был сильнейшим зверем оборотней. А в Ошеконе закон на этот счёт прост – страной правит тот, у кого сила. Была ещё надежда, что невеста Кортена окажется столь же сильной ведьмой, как и сбежавшая пара Норта, ведь Гори – известное своими ведьмами магическое семейство, но это лишь значило, что они будут равны.

– Тигр, – слово упало, как камень.

Может быть, Шаот, князь Ошекона и смог бы придумать что-нибудь, чтобы немедленно устранить соперника с пути сына, но для Кортена Норт был, прежде всего, друг. Да и не стоило надеяться, что грозный хищник будет покорно ждать, пока наследник призовёт стражу, чтобы те взяли его под конвой или же уничтожили на месте. О том, что произойдёт, когда оборотни увидят обернувшегося тигра, можно было только догадываться. Не нужно этого пока никому знать. До свадьбы осталось совсем немного.

– Признаюсь откровенно – я растерян, – было видно, что слова давались Кортену с трудом. – Летят шакалу под хвост не только мои, но и отцовские планы. Надо же, в Ошеконе появился тигр, – принц встряхнул головой, как бы желая прогнать наваждение. – И кто? Мой друг детства. Кто ты для меня теперь – друг или враг? Что нас ждёт? Тебя, меня, Ошекон?

– Я не хотел этого, – остановил его Норт. – Нет, конечно же, хотел. Сильный зверь – мечта каждого оборотня. Но не так. Видит многоликий, далеко не так. И помни, я тебе не враг. Не враг до той поры, пока ты – не враг мне. Не враг мне и моей паре, – добавил он. – А сейчас я должен идти. Надеюсь, в следующий раз встретимся друзьями.

Норт развернулся на каблуках и спешно вышел из комнаты.

Утром принц Кортен объявил, что, ввиду сложившихся обстоятельств, свадьбу необходимо ускорить. И либо обряд проводится немедленно, либо после обеда он отбывает домой вместе со своей невестой. К удивлению окружающих, дени Ралита не стала спорить, а согласилась на любое его условие. Уже вечером кортеж наследника ошеконского князя и его жены покинул замок Гори.

Может быть, Рата – мать Начека и Нисы – и удивилась, когда дети попросили, чтобы Лина пожила у них, но виду не показала. Она велела сыну растопить небольшую баньку, стоящую в глубине двора, и, пока брат и сестра бегали до господской усадьбы, чтобы обменять там ягоду, стала собирать на стол.

– Можешь ничего не рассказывать мне о себе, а можешь придумать жалостливую историю, и рассказать, как тебя выгнала злая мачеха из отцовского дома. Да всё, что угодно можешь рассказать, я не буду тебя пытать. То, что случилось, уже случилось. Похвально уже то, что ты решила начать жизнь заново, – Рата достала из печи горшок наваристой каши. – Поживи у нас, коли есть желание. Одежду я тебе подыщу, помощь тоже приму. Только, – здесь она запнулась, – что же нам сделать с твоими волосами? По ним же твоё прежнее занятие любой сразу прознает.

– Спасибо вам, Рата. Я постараюсь отработать ваше гостеприимство. А волосы? Волосы мы вернём, вы не против? – неприятно было, что принимают тебя за гулящую девицу, но то, как тактично к этому факту отнеслась женщина, неожиданно согрело душу. Да и кто она теперь есть? Уже не девушка. Всё верно.

– Как же их вернёшь, коли отрезаны уже, – засомневалась хозяйка, – обмотаем твою голову платком, скажем, что больная, да на голову и больная! – вынесла она решение. – А к следующему лету как раз и отрастут.

– Ещё раз спасибо вам, но я не намереваюсь злоупотреблять вашим гостеприимством так долго, – Полина старалась подыскать такие слова, чтобы не обидеть простодушную женщину. – А для волос у меня есть замечательное средство, – и девушка показала пучок трав, собранных ею по дороге.

– Али бежишь от кого? – Рата пристально глянула на гостью, но потом остановилась. – Не хочешь, не рассказывай, но дети, им-то нужно что-то сказать.

– Начек уже всё придумал за меня, – здесь Полина улыбнулась. – Он сказал, что записывает меня в дальнюю родню.

– Вот и хорошо, будешь дочкой моей троюродной тётки Важги. Есть такая в дальнем краю, и детей у неё полно, дочерью больше, дочерью меньше, кто их считает, – согласилась Рата.

Вскоре вернулись довольные дети. Начек нёс в корзине приличных размеров окорок, а гордая Ниса – отрез материи.

– Лина, мы сошьём тебе новое платье! – заявила она. – Господа сказали, чтобы мы ещё несли таких ягод. И грибы возьмут! Мы же пойдём завтра в лес, да?

– Конечно, пойдём, – согласилась Лина.

В баньку гостью отправили первой. Хозяйка дала ей чистую рубаху и полотенце, и Лина пошла в необычную для герцогской дочки мыльню. Там не было привычной ванны, только глубокие шайки, в которые нужно было добавлять холодную и горячую воду. Ничего, человек привыкает ко многому. Сейчас нужно было вернуть прежнюю длину волос и попробовать заживить раны на правой руке, иначе шрамы могли остаться на всю жизнь, и тогда, прощайте, платья с открытыми руками. Да над ведьмой, не сумевшей свести рубцы с собственного тела, будут смеяться даже дети!

{Одолень–трава, сильна мурава!