Маришка, как сильная целительница без проблем нашла бы себе работу, а вот я переживала за свою жизнь. Но подруга только качала головой, поясняя мою ценность, как источника информации, поскольку даже на Земле существовали неизвестные космосу технологии.

В местную обитель пищи мы вплыли, поскольку от корабля до самого здания нас нес на своих щупальцах капитан Бирман. Я чувствовала себя маленькой девочкой на руках отца. Но местных обитателей наше баловство даже позабавило, и незнакомцы остались без особого внимания. Очевидно, опытный гуманоид Ноу знал, как правильно себя вести в подобных местах и как выглядеть. Не зря нас нарядили в мужскую форму и обрезали волосы под каре. Я не сильно сопротивлялась, в отличие от долго горевавшей над своими мертвыми локонами Маришки.

Зал представлял собою большое и просторное помещение с барной стойкой стоящей в середине и имеющей форму круга. Там сидели любители выпить и провести ночь другую у распутниц с Виты. Дальше словно солнечные лучи располагались длинные невысокие скамьи со столами, на них уместились те самые маленькие тараканы, что мне так приглянулись. И только в самых углах залы отдыхали остальные посетители за круглыми столами. Мы сделали заказ, который через несколько минут спустился к нам на стол по специальной трубе в центре стола.

Само угощение на вид было отвратительно, и мое радостное настроение быстро улетучилась. Если на Марине мне приносили почти человеческие фрукты, овощи и мясные продукты, больше походившие по вкусу на рыбу, то здесь это был белковый коктейль. Эстетического и вкусового удовольствия никакого, зато питательно.

— Ешься быстро, госпожа, — посоветовал мне Бирман. Он периодически оглядывался и сканировал изменения в зале. — Мне тут шепнули, что на станции неспокойно. А вызваны беспорядки наградой за головы двух примечательных особ.

И будто в подтверждение сказанному над барной стойкой кольцом возникла голограмма с обращением императора Барона Дита, рядом с которым, утирая слезу, стоял сын Каин. Глава Марианской империи вещал о жестоком нападении на его сына землянки, что сговорилась с отлученной от рода хентерийкой. Александр находился в плачевном состоянии, одной ногой вступая на тропу богов, как сказала бы Мара. За наши головы предлагалась награда в стоимость императорского крейсера, а главное возможность свободной торговли с Мариной.

У меня сердце, кажется, замерло на секунду от нерадостных новостей: Александр был при смерти; нейтральная зона после предложения о свободной торговле могли отказаться нас принять под свое крыло.

А потом дверь распахнулась, и в зале показался знакомый цверг. Судьба опять играет со мной злую шутку.

Марина

Но цверг, не озираясь, сразу прошел к бару. Карланис находился не в лучшем расположении духа. От него так и разило ненавистью, презрением и злобой, а еще, кажется, он слегка покачивался. У меня даже мелькнула мысль, что мужчина пьян.

Уместившись на стул за стойкой, он растолкал рядом сидящих, прошипев на них пару неприличных наречий. Конфликтовать с марианцем никто из обиженных созданий не решился. Многие пересели подальше от опасного мужчины за столики рядом с нами. В их перешептывании слышалась причина гнева цверга.

Оказалось, что выступление императора подверглось значительной коррекции. И во время вещания не рассказали о возможном причастии племянника императора и сына Главного советника к покушению на жизнь Александра Кровавого.

История обрастала слухами и сплетнями. А Карланис просто сбежал с Марины, тем самым усугубив свое шаткое положение. Оправдаться теперь тот мог, разыскав женщин (тоесть меня и Маришку) и вернув нас для принятия наказания на Марину.

Пока я подслушивала, затаив дыхание и с поднесенной ко рту ложкой, смелые посетители галактического кафе стали огрызаться с цвергом. Идея по нраву пришлась не всем, и помещение опустело наполовину. А я вжала голову в плечи, надеясь казаться более незаметной.

Первым удар нанес трусливо со спины тавриец — высокое крепкое создание с головой чудовища и мерзкими бородавками по всему телу. Встретившись с препятствием в виде плеча марианца, бородавки лопнули. На стойку и одежду мужчин плеснул яд, который расплавил и продырявил их.

Карланис с криком вскочил со своего места и обернулся. В глазах плескался бешеный океан ненависти. В руках заклубился туман, очень быстро он свернулся в серые шары. А потом цверг нанес свой первый и последний удар. Тавриец с дырою в животе отскочил на столик, где сидели маленькие усатые создания. Оказалось, они не столь милы и безобидны, как мне представлялось. Разом тараканы повыскакивали из-за столов, и в секунду превратились в огромных монстров. Панцири раскрылись, выпуская наружу истинную сущность этих созданий.

Я так растерялась, что даже дар речи потеряла и позабывала, как дышать. Мара соображала быстрее. Женщина схватила мою руку в попытки вывести из кафе. Но я словно приросла к своему месту, насколько монстры оказались ужасными. Желеобразная бесформенная масса окружала марианца. И он почти скрылся с моих глаз в эпицентре бушующего безумия. Но потом случилось странное. Карланис, словно волшебник, переместился ближе к нашему столу. Пока клубок из тараканов соображал, куда делась их жертва, драка разразилась с новой силой. Цверга избивали. Очевидно, трюк с перемещением отнял слишком много сил, чтобы мужчина мог сопротивляться простой грубой силе.

Лишь потешившись от души, присутствующие начали расходиться за свои столы. У моих ног лежало измученное тело марианца.

Самое глупое людское чувство — это жалость, только сейчас я стала это понимать. Кто бы вразумил меня раньше, прежде чем я совершила еще одну глупую ошибку. Наклонившись, я проверила, жив ли Карланис. Посетители смотрели на меня с неподдельным интересом. Почему мне раньше не рассказали, что проявление заботы к существу в подобном состоянии обязывает меня взять ответственность за его жизнь. Кстати, и разгром, что он учинил, тоже автоматически вешался на меня. Довольный хозяин протянул, подойдя, мне табличку с величиной разгрома и счетом за съеденное нами угощение и выпитое мужчиной.

Маришка закатила глаза и плюхнулась обратно на лавку, не отпуская моей руки. Ей даже говорить ни стоило, какая я дура. Это и так читалось в ее глазах. Ноу Бирман подхватил тело марианца и потащил на корабль. Выбросить позже цверга в открытый космос не позволял капитанский кодекс. Сначала следовало вылечить пациента, а потом уж решать его судьбу.

— О, какая ты бестолковая девчонка, — сокрушалась Мара. Мы давно перешли на неформальный способ общения. Ее жизнь стала частью моей, а моя — ее. Опасаться предательства поменьше мере глупо. Хотя, возможно, я просто очень хотела кому-то доверять.

— Амелис, ты, не подумав, притащила к нам на корабль врага! И не просто наемника, а самого Карланиса! Карланиса! — Она повторяла и повторяла его имя, будто безумная. Хентерийка по-настоящему боялась мужчины.

Один Ноу пребывал в отличном расположении духа. Он считал цверга своим пленником. О чем и сообщим нам, велев думать также. Легче не стало. Для капитана некогда пиратского корабля столь высокопоставленный груз стоил дорого. К тому же семья Карланиса многим успела насолить, посему его стоимость на черном рынке могла достигать баснословных цифр. Вот только отважиться купить такого пленника сможет не каждый. Но по довольному лицу Ноу читалось, что он уже решил данную проблему. Пираты облюбовали одну из планет на территории нейтральной торговой зоны. Туда мы и направлялись особыми путями, дабы исключить преследование. Еще на станции Бирман полностью оголил мужчину, прежде чем внести в корабль, обосновав действия вопросами безопасности. Но Карланис был чист, без жучков и скрытых устройств. Самонадеянный тип.