Библиотека – четыре студентки в платьях, подозрительно напоминающих коктейльные, спят, положив головы на руки.

Последний рисунок был совсем уж хулиганским. Сидящие в кинотеатре студенты держат в руках зачетки. Этот сюжет мало кому был бы понятен – не все были в курсе «занятия», проведенного Клементиной в зале кинотеатра на просмотре фильма. Но Дженна решила все равно прорисовать эту картинку как следует, перенеся ее на большой лист ватмана…

Немного подкрепившись консервированными персиками, Дженна взялась за резинку и карандаш. Серию «студенческих» рисунков она решила сделать в графическом стиле. Этот стиль подразумевал одновременно задор и юмор – юмор, но не карикатурность…

Дженна хотела с ювелирной точностью раскрасить эти рисунки, создаваемые точными черными линиями. Рисунки просили ярких красок, продолжения озорной темы…

В процессе своей работы Дженна так увлеклась, что позабыла о времени. Она даже забыла, для чего, собственно, делаются все эти рисунки. Пожалуй, она с детства не помнила этого немного пьянящего, щекочущего внутри ощущения вдохновения. Казалось, что она летает, хотя на самом деле Дженна не отрывалась от стула.

У Клементины не было аппетита.

Сидя в кафе колледжа, она лениво цедила из стакана холодный чай с лимоном и большим количеством льда.

Настроения у Клементины тоже не было.

Ее новый знакомый проявил себя подлинно галантным кавалером. Он заехал за Клементиной после работы, отвез ее в чудесный вьетнамский ресторанчик, весь вечер развлекал довольно оживленной беседой, а под конец свидания доставил домой и удовлетворился нежным поцелуем в щеку.

Потом он звонил для того, чтобы пожелать спокойной ночи.

А на следующее утро – чтобы пожелать Клементине доброго утра…

Следующие несколько проявлений ее нового друга были электронными. Он присылал Клементине сообщения, информируя ее о том, что в данный момент не справляется с большой загруженностью. Поэтому и не появляется…

В расстроенных чувствах Клементина отправилась на лекцию.

Очень романтичный материал – о сонетах Петрарки – она рассказывала без обычного для нее энтузиазма.

Даже лекцию она завершила несколько скомканно. Студенты заспешили к выходу из аудитории, едва заслышав звонок. Клементина присела за стол. Оставалось перетерпеть всего одну лекцию, а дальше ее ждала ванна с душистой солью, чай с имбирем и свеженький модный журнал…

– Клементина…

Она подняла глаза. Перед ней стоял Стивен Маскем и улыбался.

Он словно сошел с обложки пресловутого модного журнала. Серый джемпер, серые штаны обманчиво простого покроя. Стивен казался Клементине дворянином в изгнании. Эта одежда небрежно и в то же время ладно сидела на его худом теле.

Он держал в руках белый конверт, который и протянул ей.

– Что это?

– Моя версия доклада. На следующем занятии я хотел бы прочесть небольшой обзор по теме нашей сегодняшней лекции.

Клементина в удивлении приподняла брови.

– Похвально. Но почему ты хочешь отдать этот доклад мне? Прочтешь сам, как и хочешь, на следующем занятии.

– Лучше чтобы вы предварительно просмотрели его. Все ли там сформулировано на должном уровне. И потом мне не хочется задеть чьи-то чувства…

В кармане у Клементины завибрировал мобильный телефон. Торопясь ответить, она махнула рукой Стивену: хорошо, мол, а другой рукой уже запихивала конверт в сумку. Там он и пролежал до вечера, поскольку Клементина умудрилась начисто забыть о докладе Стивена.

Устроившись в кресле с кружкой чая, она открыла конверт. Но вместо листков привычного формата с печатными или рукописными буквами к ней на колени свалились два плотных картонных прямоугольника.

Клементина с удивлением рассматривала их.

Это были билеты в кино.

– Что все это значит?

Стивен облокотился на ограду фонтана в центре фойе. Вид у него был сияющий.

– Что это за шутки? – Клементина подошла к нему совсем близко.

– Я ведь положил в конверт записку.

– Я не слепая. И отлично умею читать. Я поняла, что ты сожалеешь о том, что сбежал во время просмотра фильма «Письма к Джульетте». Я поняла, что ты хочешь посмотреть его целиком. И что нуждаешься для этого в моей компании… Стивен, зачем тебе моя компания?

– Вы ведь мой преподаватель… Кто, как не вы, способен наилучшим образом донести до меня все нюансы образов и психологических направлений фильма?

– Я уже видела этот фильм. Один раз. И тебе об этом прекрасно известно.

– Да. Поэтому вы сделаете мне огромное одолжение, согласившись составить компанию. И потом… неужели вам не хочется пересмотреть этот фильм?

– Хочется, – немного подумав, призналась Клементина.

– Я так и знал, – с удовлетворением произнес Стивен.

– Только теперь я хочу взять с собой колу. И шоколад. Имею я право получить удовольствие?

– Конечно. Делай все, что угодно, я ведь пригласил тебя.

Это оказался последний ряд. Их со Стивеном места были уютным диванчиком. Вдоль ряда диванчиков тянулась стойка. Клементина немедленно водрузила на стойку колу и ворох шоколадок.

Прошло буквально несколько секунд, а по экрану уже побежали титры.

– Приятного просмотра, – прошептал Стивен, склонившись к Клементине.

Эти слова сопровождало пожатие руки. Оно было настолько мимолетным, что Клементина спросила себя: не померещилось ли ей? Однако прикосновение показалось ей довольно приятным. Но что этим хочет сказать Стивен?

Она почти не видела происходящего на экране.

А вот Стивен, кажется, был полностью поглощен фильмом. Клементина наблюдала за ним. Когда свет с экрана озарял его лицо, было видно, что он внимателен и сосредоточен.

Так… кажется… все, что ему было нужно, это посмотреть фильм, с которого он как-то раз уже ушел?

Но где логика? Если в первый раз было неинтересно, то с чего Стивен решил, будто ему будет интересно во второй раз? И зачем он позвал ее? Ей казалось, будто таким образом он хочет немного сократить дистанцию между ними. Будто он слегка намекает на неформальность их отношений. Так это или не так?

До конца сеанса Клементина сидела как на иголках. А после фильма Стивен предложил выпить где-нибудь поблизости кофе. Но вид у него был рассеянным.

Они взяли две чашки латте, Клементина с горя заказала еще и пару шариков пломбира. Стивен охотно принялся обсуждать досмотренный фильм. Он болтал без умолку, высказывая свое мнение, интересуясь мнением Клементины, вставляя замечания или отпуская шутки насчет актеров или сценария.

У них получилась практически литературоведческая беседа.