мультика), ударившись о стену, падает камнем вниз в пустоту. Это блестящий и разрушительный момент: обычно всегда побеждающий в гонке персонаж мультфильма проиграл и канул в никуда.

Для Спилберга, который вырос на мультфильмах, это не просто поворотный момент, использованный для метафоры или аналогии, но решающая часть художественной чувствительности. Можно сказать, что его повествование похоже на мультик, оно скорее описательно, чем назойливо. Ритм, модель преследования, бешенство, даже ощущение неизменных характеров – эти элементы персонажей различных мультсериалов более ярко проявляются в его ранних фильмах, хотя они же играют важную роль и в более поздних картинах. Но те аспекты мультфильма, от которых зависит их жизненность и обаяние – повторяемость, упорное сопротивление изменениям, – лучше работают в краткой форме: время в художественном фильме требует изменений, роста, нюансов.

Свои дальнейшие действия Спилберг старается предпринимать очень острожно. Le succès d’estime – это хорошо и полезно для европейских и американских режиссеров, но не для Сесила Б. Де Шпильберга. Он искал волны эмоций, жаждал аудитории, чье волнение было таким же большим, как и его собственное. Импресарио бойскаутов снова и снова желал взрывов смеха своих друзей на том самом первом показе своего фильма, в котором дети рассказывают друг другу страшилки у костра. Он решил работать над чем-то таким, чего еще не существовало и что он мог создать: массы должны получить обязательные к просмотру летние блокбастеры, билеты на которые покупают за много недель и смотрят в невероятных кинотеатрах – мультиплексах.

Но сначала были муки рождения «Близких контактов третьей степени», крупномасштабной версии его 8-миллиметрового научно-фантастического фильма «Блики», которому суждено будет рождаться целых 10 лет. Сначала он обратился к Глории Кац и Уилларду Хайку, семейной паре сценаристов, которые работали над «Американскими граффити», но быстро получил отказ. Научная фантастика – все эти летающие тарелки и длинные тонкие пришельцы – все еще считалась второсортным жанром, недостойным режиссеров с амбициями. Не добавило Спилбергу очков и то, что до этого он пришел к Кац и Хайку с еще менее «аппетитной» идеей: байопиком об изобретателе унитаза Томасе Крэппере.

Между тем он стал социализироваться, получая удовольствие от общения с публикой пляжа Николс, особенно с Джулией и Майклом Филлипсами, которые после успеха фильма «Афера» считали его самым талантливым из всех потенциальных авторов в округе и были заинтересованы в продюсировании нового фильма. Идея продать ремейк «Бликов» Columbia их зацепила. Но сюжет все еще был бесформенным, по словам Джулии, «фильм еще предстояло найти»11.

Пока суть да дело, из глубин выплыло нечто более зловещее.

Глава 5

Челюсти, или «Открой рот пошире»

Два самых страшных фильма прошедших лет, основываясь на опыте Хичкока, пугают зрителя не сверхъестественными врагами или монстрами вроде Франкенштейна: самый ужас начинается тогда, когда привычная повседневная среда становится враждебной, делая людей уязвимыми. Через два года после того, как океан стал местом преступления в «Челюстях», второй ужас человечества воплотился в виде кресла дантиста в «Марафонце». Кто забудет дьявольского нациста Лоуренса Оливье, медленно тянущего сверло ко рту Дастина Хоффмана? Люди отменили визит к своему стоматологу; люди перестали мечтать о морской прогулке.

Адаптация бестселлера Питера Бенчли, адски трудная с первого момента и до самого последнего, захватила умы зрителей и собрала умопомрачительные кассовые сборы, превзойдя «Крестного отца» – самый кассовый фильм за всю историю кино. «Челюстями» откроется летний сезон; так появится понятие «летний блокбастер», которое изменит всю систему кинопроката.

Хочешь не хочешь, но к дантисту ходить надо, а вот воды многие действительно стали бояться. «Челюсти» настолько крепко вцепились в наши умы, что мы даже думать не могли об атаках акул – в мозгу сразу возникали кадры из картины и ужасная музыка. В начале лета 2015 года, когда Америка готовилась к 40-й годовщине ленты, природа подкинула повод для черного пиара: двое молодых людей потеряли руки при атаке акул у побережья Северной Каролины. В 1975 году триллер Спилберга, который стал такой очередной ассоциацией лета наравне с жарой и влажностью, стал отправной точкой для настоящего ужаса, обеспечив прибыль многим последователям и создав новый жанр. А сам Спилберг снова превзошел самого Бога в своем мастерстве выстраивать мизансцены.

Проблемы со съемками истории о белой акуле-людоеде, терроризирующей курортный городок (Хэмптонс в книге, Мартас Вайнярд в фильме), в общем-то не были такими уж непредвиденными: небольшой бюджет, сценарий и кастинг (процесс был поставлен под угрозу ввиду большой актерской стачки), дрессировка акулы (да, изначально планировалось, что это будет живая дрессированная акула!), натурные съемки в высокий сезон, съемочная команда, застрявяшая на островке, где кроме баров толком никаких развлечений больше и не было. Ввиду всех этих факторов картину долго никто не хотел продюсировать. Как и в случае с «Унесенными ветром», казалось, что фильму не превзойти успешную книгу: снять нечто столь же грандиозное и повторить успех казалось невозможным. Да и кто бы согласился в этом сняться? Кто сыграет главного злодея, если это… акула? Она должна быть живой, или это может быть робот? А вдобавок ко всему это вознамерился снять еще совсем зеленый режиссер, которому только предстоит доказать миру, чего он стоит.

Продюсеры Ричард Занук и Дэвид Браун все же рискуют и зовут «пацана» снимать фильм, отказавшись от варианта выбрать проверенного режиссера. А тот не растерялся, хотя у него не было на тот момент толком ни таланта, ни набитой руки. Он хотел развлечься, но при этом хотел заработать славу серьезного режиссера.

Никто не понимал этого выбора Спилберга. Сценаристы Ричард Левинсон и Уильям Линк, соавторы и его коллеги в бытность работы на ТВ, не только отказались писать сценарий, но и попытались убедить своего друга забыть об этой затее. Ричард Дрейфус, который был не первым претендентом на роль океанографа Хупера, участвовал в кастинге неохотно, поскольку в первоначальной версии сценария его персонаж практически сразу погибает. Также в причудливом узоре судьбы этой картины забавным кажется тот факт, что Спилберг отверг кандидатуру Чарлтона Хестона, который очень хотел сыграть рыбака Квинта, этакого современного библейского Ахава. И тут был тонкий привкус мести: когда-то в одной из столовых студии Universal Хестон отказал совсем юному Спилбергу в участии в его проекте, и вот теперь настал момент истины, когда «пацан» дал от ворот поворот звезде вестернов.

Спилберг мудро устранил из сценария любовную линию с изменой, предположив, что и без интрижки фильм соберет кассу. Сценарий, почти написанный и отвергнутый, подхватил Карл Готлиб, друг, писатель и немного актер (он сыиграет газетчика в фильме); они вместе