Глядя мне в глаза с лукавой улыбкой, она покачала головой.

– А почему вы здесь, тоже не скажете?

– О-о! Представьте себе – отдыхаю, или вы полагаете,что артистам это не по карману?

– Дорогой курорт на морском побережье во Франции?

– Не так уж он дорог. Надо только уметь устроиться.

Я пристально посмотрел на нее.

– И все-таки еще позавчера у вас и в мыслях не былоехать сюда!

– Жизнь порой преподносит нам разныенеожиданности, – назидательно изрекла Сандрильона. – Ну вот, я,кажется, достаточно рассказала о себе, и хватит с вас! Пай-мальчики не должныбыть слишком любопытны. А вот вы все еще не сказали, что вы-то тут делаете?

– Помните, я говорил вам, что у меня есть близкий друг– детектив?

– Ну и что же?…

– Вы, наверное, слышали о преступлении здесь… на вилле«Женевьева»…

Она уставилась на меня. Глаза у нее сделались огромные икруглые.

– Вы что, хотите сказать… вы здесь в связи с этим?

Я кивнул. Сомнений быть не могло – мне сильно повезло. Потому, как она смотрела на меня, я понял, что сразу вырос в ее глазах. Некотороевремя она молчала, не сводя с меня взгляда. Потом решительно тряхнула головой.

– Ну, это просто потрясающе! Проводите меня туда. Хочусвоими глазами увидеть все эти ужасы.

– То есть как это?

– Именно так, как вы слышали. Господи, разве я неговорила вам, я ведь просто помешана на преступлениях? Я уже несколько часовтут вынюхиваю. И надо же, такое везенье! Прямо на вас налетела! Идемте же,покажите мне все поскорее.

– Послушайте… подождите минутку… Я не могу. Туда никогоне пускают. Такие строгости…

– Но ведь вы и ваш друг, вы же шишки там, правда?

Мне не хотелось признаваться, что уж я-то совсем не «шишка».

– Не понимаю, почему вы так рветесь туда, –заметил я нерешительно. – И что, собственно, вы хотите увидеть?

– О, все! Место, где это случилось, орудие убийства,самого покойника, отпечатки пальцев, ну и все остальное. Какая удача привалила!Оказаться прямо на месте убийства! Такие впечатления, мне их на всю жизньхватит.

Я отвернулся от нее – меня слегка подташнивало. Во чтопревратились женщины в наше время? Кровожадность этой юной особы вызывала уменя отвращение.

– Не понимаю, чего вы задаетесь? Подумаешь, нежностикакие! – заговорила вдруг юная леди. – Хватит вам важничать! Когдавас пригласили сюда, вы что, тоже нос воротили – грязное, мол, дело, прошу меняне впутывать и все такое, да?

– Нет, но…

– А если бы вы здесь отдыхали, как я, например, неужеливам не захотелось бы все самому выведать? Уверена, еще как захотелось бы.

– Но я ведь мужчина. А вы… вы – девушка.

– По-вашему, если я девушка, значит, должна прыгать настул и визжать при виде мыши. Ну и представления у вас, допотопные какие-то. Новсе-таки вы отведете меня туда, правда? Понимаете, это, может быть, очень важнодля меня.

– Каким образом?

– Вы же знаете, репортеров туда не пускают. А я моглабы за эту сенсацию сорвать хороший куш в одной газетке. Вы даже непредставляете, сколько они платят за такие вот секретные сведения.

Я мучился сомнениями. Но тут она вложила мне в руку своималенькие нежные пальчики.

– Ну пожалуйста… Очень вас прошу.

Я сдался. Честно признаться, роль экскурсовода в данномслучае представлялась мне даже не лишенной приятности.

Сначала мы пошли к тому месту, где было обнаружено тело. Тамдежурил полицейский. Узнав меня, он почтительно взял под козырек и не сталзадавать никаких вопросов по поводу моей спутницы. Вероятно, он счел моеприсутствие достаточно веским поручительством за нее. Я объяснил Сандрильоне,как было найдено тело. Она внимательно выслушала мой рассказ, временамиперебивая его весьма неглупыми вопросами. Потом мы направились к вилле. Я шел,осторожно оглядываясь, ибо, по правде говоря, не испытывал большого желаниявстретиться с кем бы то ни было. Я провел девушку сквозь кустарник, и мы вышлик сарайчику позади дома. Я вспомнил, что накануне вечером, заперев дверь, мосьеБекс оставил ключ от сарая полицейскому Маршо, «на случай, если он потребуетсямосье Жиро». Весьма вероятно, подумал я, что мосье Жиро вернул ключ Маршо.Спрятав девушку в кустах, так чтобы ее не было видно с тропинки, я вошел в дом.Маршо дежурил у дверей гостиной, откуда неясно доносились чьи-то голоса.

– Мосье желает видеть мосье Отэ? Он в гостиной. Сновадопрашивает Франсуазу.

– Нет-нет, – поспешно заговорил я. – Он мнене нужен. Но я хотел бы взять ключ от сарая, если, конечно, это не нарушитинструкций.

– Ну, конечно, мосье. – И он достал ключ. –Вот он. Мосье Отэ приказал оказывать вам всяческое содействие. Вернете ключ,когда покончите с вашими делами, хорошо?

– Ну, разумеется.

Приятное волнение охватило меня при мысли, что, по крайнеймере, в глазах Маршо я был фигурой почти столь же значительной, как сам Пуаро.Девушка ждала меня. Увидев в моих руках ключ, она даже вскрикнула от восторга.

– Значит, вам удалось получить его?

– Разумеется, – холодно отозвался я. – Нопомните: то, что я сейчас делаю, – грубое нарушение инструкций.

– Да вы просто душка, я этого никогда не забуду. Идемтеже. Им ведь не видно нас из дома, правда?

– Подождите минутку, – сказал я, удерживаяее. – Я не буду мешать вам, если вы и впрямь хотите войти туда. Но стоитли это делать? Подумайте! Вы ведь уже видели место преступления и могилу, вызнаете все подробности убийства. Неужели не достаточно? Имейте в виду – зрелищевам предстоит неприятное, да что там – отвратительное.

С минуту она смотрела на меня взглядом, значение которого яне берусь растолковать. Потом засмеялась.

– Да ведь мне только и подавай всякие ужасы, –сказала она. – Пойдемте.

Мы молча подошли к сараю. Я отпер дверь, и мы вошли. Яприблизился к телу и, помня, как это делал вчера Бекс, осторожно стянулпростыню. Из уст девушки вырвался сдавленный стон. Я обернулся и посмотрел нанее. Лицо ее было искажено страхом, от радостного возбуждения не осталось иследа. Что ж – она пренебрегла моим советом и теперь расплачивается за свое легкомыслие.Я не испытывал к ней жалости. Пусть выдержит это испытание до конца. Яосторожно повернул тело.