они улетали за кормом для своих малюток. Как индейцу, так и Ричарду и в голову не приходило, что положение их становится опасным.

Однако скоро им пришлось в этом убедиться. Как только птицы опустились на дерево, они тотчас набросились на непрошеных гостей и стали бить их крыльями, клевать и царапать когтями.

Сначала они напали на индейца. В то время как он защищался от них, птенец выскочил у него из рук и полетел прямо в воду. Его родители вместе со своими друзьями бросились его спасать. Тут они заметили, что немного ниже индейца есть еще один враг, и тотчас же напали на него.

Хотя индейцу приходилось бороться с большим количеством птиц, нежели Ричарду, но тому было трудно справиться и с теми немногими, которые на него нападали, так как у него не было никакого оружия и он был почти раздет.

У Мундруку был короткий нож, но для борьбы с таким большим количеством врагов этого оружия было слишком мало. Не прошло и нескольких минут, как тела обоих покрылись ранами.

Не дожидаясь своего спутника, Ричард бросился в воду.

Упустив врага, птицы поднялись к индейцу и еще с большей яростью набросились на него. Мундруку последовал примеру юноши и скоро догнал его. Молча плыли они рядом, оставляя за собою кровавый след, так сильно они были изранены.

Птицы не стали преследовать своих врагов, а потому наши пловцы решили остановиться недалеко от каучукового дерева. Добившись того, что враги покинули их жилище, птицы занялись водворением порядка в своих гнездах. Скоро они все успокоились, и путешественникам нечего было опасаться нового их нападения.

Но вот индеец остановился и стал осматриваться. Он что-то задумал и стал уговаривать своего спутника вернуться к каучуковому дереву.

— Зачем? — спросил Ричард.

— Во-первых, затем, зачем мы уже раз взобрались на него, а во-вторых, затем, чтобы отомстить, — сказал он, сверкая глазами. — Мундруку не должен прощать своих ран даже птицам. Я не уйду из леса, пока не убью или не выгоню с дерева последнего птенца.

— Как же ты думаешь сделать это?

— А вот поплывем, и вы увидите.

С этими словами индеец направился к группе деревьев. Они взобрались на дерево, походившее на гигантскую мимозу.

— Это нам пригодится, — сказал индеец, подрезая ножом одну из веток; затем он сделал из нее две палки длиною около двух футов. Отстругав хорошенько обе палки, он сказал: — Теперь у нас есть оружие, и мы можем надеяться одержать победу над попугаями.

Они спустились с дерева и опять поплыли к серинге.

Поднявшись к гнездам, они снова стали бороться с птицами, на этот раз уже с большим успехом. Птицы падали под ударами палок или же, испугавшись, улетали в глубь леса.

Мундруку в точности исполнил свою угрозу: он не оставил на дереве ни одной птицы. Убивая их одну за другой, он связывал их за лапки и складывал в дупло.

— Пусть они полежат здесь пока, мы скоро вернемся. Ну а теперь за дело!

Ричард не знал, что индеец собирался предпринять, и с любопытством смотрел на него.

Бросив палку, которой было убито столько птиц, он снова взялся за нож.

Не теряя времени, он воткнул его в кору каучукового дерева и сделал глубокий надрез, из которого тотчас же потек густой сок. Надобно было скорее собирать его. Для этого Мундруку захватил с орешника пару обезьяньих горшков. Один из них он дал Ричарду, прося его держать скорлупу у самого отверстия, сам же принялся делать второй надрез.

Скоро обе скорлупы наполнились густым и липким веществом, походившим на хорошие сливки. Затем скорлупу закрыли и перевязали сипосами; этих лиан, очень похожих на веревки, они забрали с собою большое количество.

Когда все было сделано, Мундруку объявил, что теперь пора возвращаться к ожидавшим их товарищам. Разделив между собою ношу, они снова бросились в воду. Минут через десять они выплыли из-под свода на освещенную солнцем лагуну и почувствовали себя так, как будто только что вышли из подземелья.

VI

Ричард очень обрадовался, что они снова выбрались на свет Божий. Вдруг спутник его задрожал, поднял голову над водой и вскрикнул.

Юноша тоже приподнялся над водой и стал смотреть в ту сторону, куда были обращены взоры индейца.

— Чудовище! — закричал Мундруку.

— Чудовище? Какое? Где?

— Там дальше, за деревьями; тело его наполовину прикрыто ветвями.

Ричард посмотрел в сторону, указанную индейцем.

— Я вижу что-то вроде плавающего дерева. Это и есть чудовище, Мунди?

— Это не дерево, а тело гада, который может проглотить нас обоих. Он называется жакаранассу. Разве вы не слышали, как он бросился в воду?

— Нет.

— Смотрите, смотрите, вот он плывет к нам.

Темный предмет, который юноша принял за сухое дерево, действительно приближался к ним. Позади животного оставался след, и слышно было, как оно ударяло хвостом по воде.

— Жакаранассу! — повторил индеец и объяснил, что так называется особый род огромных амазонских крокодилов.

Этот был как раз один из самых больших; туловище его протягивалось по воде на целые семь ярдов. Пасть, которую он беспрестанно открывал в виде угрозы или просто чтобы подышать, смело могла вместить наших пловцов.

В воде им не было спасения от такого врага: не могли же они плыть быстрее огромного каймана.

— Скорее на дерево! — закричал индеец, убедившись в том, что чудовище преследует их.

Сделав несколько сильных взмахов руками, Мундруку очутился под деревьями. Юноша скоро догнал его.

— Да защитит нас Великий Дух! — сказал индеец, взбираясь на дерево. — Я вижу по глазам чудовища, что оно хочет нас съесть!

Животное, которое они рассматривали сверху, было действительно необычайных размеров; глаза его