он – ничтожнейший из братьев. Когда Яков Тысьменицкий об этом рассказывает, на глазах у него выступают слезы, он вытирает их манжетом, и на мгновение ярко-голубые глаза Юзефа смягчаются.

Пикульский понимает, что они Якова любят, что связаны с этим отталкивающим выкрестом некими таинственными и безотчетными узами, которые у него, монаха и священника, вызывают отвращение. А где очень мощная связь – там обычно таится и чреватая бунтом трещина. И Пикульский вдруг ощущает – в воздухе витает нечто подобное, и даже боится задать вопрос: да и о чем тут спрашивать? Тогда Франтишек Воловский взволнованно рассказывает, как Яков объяснял им необходимость обращения в христианство, как цитировал по ночам Священное Писание, как находил соответствующие фрагменты, которые они заучивали на память. А потом добавил, что лишь немногим об этом известно, потому что он открыл это только избранным. И на мгновение воцаряется тишина. Ксендз Пикульский чувствует запах мужского пота, резкий, крысиный: он сам не знает, от него ли пахнет – из-под наглухо застегнутой сутаны – или от них.

Пикульский уверен, что поймал их, сцапал. И что они не могут быть настолько глупы, чтобы не понимать, чтó делают. Перед уходом они говорят, что конец света близок и что будет одна Овчарня и один Пастырь для всех людей на свете. Что все должны приготовиться.

Ксендз Гаудентий Пикульский пишет примасу Лубенскому

Вечером того же дня, когда все уже спят и город Львов выглядит на равнине Подолья вымершим пятном, Пикульский запечатывает протокол беседы и дописывает письмо. На рассвете в Варшаву отправится специальный гонец. Странно: ксендзу совершенно не хочется спать, словно он отыскал невидимый источник энергии, который отныне будет его питать, – маленькую горячую точку в ночи.

Отдельно посылаю Вам, Ваше Высокопреосвященство, отчет о допросе, который я вчера учинил контрталмудистам, и полагаю, что Ваше Преосвященство найдет в нем много интересных сюжетов, подтверждающих сомнения, которые я взял на себя смелость изложить в предыдущем письме.

Также и из других источников я пытался как можно точнее выведать, с кем мы имеем дело, говоря о «контрталмудистах». В то же время вместе с ксендзом Клечевским и ксендзом Аведиком мы попытались упорядочить все эти свидетельства и сведения, полученные во время многих других допросов, но на данном этапе сие представляется совершенно невозможным. Скорее всего, группа обращенных евреев не является однородной по своей сути, они принадлежат к разным сектам, о чем свидетельствуют их точки зрения, зачастую взаимоисключающие.

Лучше всего спрашивать людей простых, необразованных, тогда видна вся система, без суфийского декора, и обретенная недавно христианская вера предстает лишь тонким слоем, как глазурь на торте.

Итак, одни верят, будто есть трое Мессий: этот Шабтай Цви, Барухия, а третий – сам Франк. Они также верят, что истинный Мессия должен пройти через все религии, поэтому Шабтай Цви надел зеленый мусульманский тюрбан, а Франк входит в лоно нашей святой Христианской церкви. Другие, однако, вовсе в этом не уверены. Зато говорят, что, когда Шабтай Цви предстал перед султаном, это был не он, а пустая оболочка, и эта оболочка приняла ислам, и обращение в другую веру не имеет никакого существенного значения, это не более чем видимость.

Ясно, что все те, кто принимает сейчас крещение, вовсе не ветви одного ствола и каждый верит во что-то свое. Их объединило еврейское проклятие, брошенное на всех последователей Шабтая Цви в 1756 году и полностью отлучившее их от еврейских общин: хочешь не хочешь, все сделались «контрталмудистами». Таким образом, одни убеждены, что, стремясь к истинному спасению, следует принять христианство, для других – сам акт крещения связывается не со спасением через Господа нашего Иисуса Христа, а с переходом под крыло религиозного института, ведь невозможно жить, не принадлежа к чему-либо. Таких Франк называет простыми выкрестами – и не считает своими. Именно к этой смешанной толпе относятся тринадцать послов, выступавших на львовском диспуте.

Хотел бы отметить необычайную привязанность неофитов к их предводителю. Что бы он им ни сказал, все свято и принимается безоговорочно. Если кто-то провинится, Господин, как они его называют, назначает телесное наказание, и тогда они сообща, коллективно карают нарушителя.

Я также разузнал, что они верят, будто на Туретчине родился Антихрист и Франк его видел. Скоро он станет творить чудеса и преследовать католическую веру. А также что туманны слова Евангелия о том, что Христос придет, как Мессия с небес. Потому что, говорят они: возможно, он уже присутствует в мире, в человеческой плоти. При этом у меня сложилось впечатление, что хоть они и не желают открыто это декларировать, но полагают, будто Мессия скрывается в обличье самого Франка. Этот момент я хотел бы довести до сведения Вашего Высокопреосвященства и, на будущее, служителей инквизиции.

Я также узнал, что в валашской деревне, где Яков Франк посещал господина Моливду, живут, скорее всего, хлысты или филипповцы, а может, еще какая-нибудь секта, оскверняющая нашу святую веру. Кроме того, их знания о магометанской религии происходят не из одного источника, а представляют собой столь же сектантское учение бекташей, распространенное среди подверженных мистицизму офицеров янычарского войска.

Что же касается вопроса Вашего Высокопреосвященства, правда ли, как они сами утверждают, что их многие тысячи, то, думаю, по осторожным подсчетам, на Подолье их от пяти до пятнадцати тысяч. Но не все последователи этого Шабтая Цви готовы креститься, более того, это сделает лишь меньшинство: те, кто не имеет шансов быть принятым обратно в свои общины и у кого нет иного выбора, кроме как обратиться в христианство, – как собака, которую прогнали со двора, забивается под первое попавшееся крыльцо. Не думаю, что многие из них чисты сердцем и принимают крещение, веря в истинное спасение под защитой Господа нашего Иисуса Христа.

В то же время я хотел бы сообщить Вам, Ваше Высокопреосвященство, что, поскольку сейчас во Львове свирепствует чума, народ твердит, будто это божья кара для выкрестов, и поэтому энтузиазм по поводу крещения, похоже, утих. На самом деле болезнь поразила многих неофитов как до, так и после крещения. Некоторые из них верили, что крещение подарит им вечную жизнь, не только духовную, но и физическую, здесь, на земле, что свидетельствует о том, насколько поверхностно они знакомы с христианской религией и насколько велика их наивность.

Обращаюсь к Вашему Высокопреосвященству с огромной просьбой прочитать представленные здесь наши отчеты и, руководствуясь велением сердца и мудростью, указать, чтó следует делать дальше. А поскольку часть людей Франка, которых они сами именуют хавура, уже