Причем, она так увлеклась процессом, что даже не заметила, как стала намурлыкивать под нос любимую детскую колыбельную. А остановилась лишь тогда, когда в Зале наступила непривычная тишина, затихли чужие мелодичные голоса, перестала рассказывать о своем мире Эланна, окаменело замер на кресле Таррэн, а странно напряженный голос Тирриниэля вдруг негромко спросил:

- Бел, что ты делаешь?

Гончая вздрогнула и непонимающе подняла голову, искренне недоумевая, что это все вдруг замолкли. Неужто помер кто, пока она тут блаженствовала? Однако вскоре Белка подметила посеревшие физиономии алиарцев, неподдельную тревогу Эланны, перевела взгляд на странно неподвижного мужа. Увидела его пылающие в буквальном смысле слова глаза. Запоздало почувствовала волну тепла, идущую от его напряженного тела, и... поспешно отдернула руки от заалевшего уха, из которого так старательно сейчас закручивала тугую спираль.

- Ой, - Белка стремительно порозовела, поняв, что несколько увлеклась. - Торково копыто! Извини. Я... это... ну... случайно...

Под Таррэном как-то нехорошо оплавился подлокотник, а его напряженный взгляд ни на мгновение не отрывался от ее виноватого лица, на котором вдруг проступило неподдельное раскаяние.

Белка, отлично зная причину столь сильной реакции, громко сглотнула.

- Да я... правда, случайно. Ты как?

- Ничего, - неестественно ровно ответил муж, под которым задымилось не только кресло, но и, кажется, мраморный пол. Более того, глаза стали совсем страшными - алыми, бездонными, пылающими столь жутко, что алиарцы не зря испуганно вцепились пальцами в столешницу. Для них наверняка это выглядело, как если бы молодой лорд был в бешенстве и едва сдерживался.

Хотя он и правда едва сдерживался. Только совсем по другой причине.

- П-прости, - пробормотала Белка, торопливо сползая на пол. А затем медленно, потихоньку, стараясь не делать резких движений, попятилась, прячась за могучую фигуру Шира. - Я не хотел... я нечаянно... оно само собой получилось! Честное слово!

- Накажу, - беззвучно пообещал Хозяин Проклятого Леса, провожая свою пару горящим взглядом.

Белка стала еще виноватее, но, оказавшись за перевертышем в относительной безопасности, заметно успокоилась, а потом и вовсе проказливо улыбнулась.

- Пойду, прогуляюсь, пожалуй. Что-то ты больно взрывной сегодня. Не возражаешь, ушастик?

Таррэн чуть качнул головой: нет, он не возражал. Даже, скорее, наоборот - сейчас он ОЧЕНЬ желал побыть отдельно от нее, чтобы не шокировать Народ Алиары жутковатым зрелищем своего заживо пылающего тела. А Белка... вредина несносная... может, она и не нарочно уселась так, чтобы без конца тревожить его бурные чувства. Может и не специально теребила его левое ухо, постоянно дразня ароматом эльфийского меда. Однако определенного результата она (хотела того или нет) все-таки добилась. Потому что на данный момент у него в мыслях упруго билась лишь одна, не самая благопристойная в сложившейся ситуации мысль. И вовсе не о том, как бы поделикатнее начать мирные переговоры с Советом. Так что поспешный уход своей ДИКО желанной пары Таррэн воспринял с несказанным облегчением. Хотя и с долей сожаления - тоже. Ведь кто еще мог заставить его вспыхнуть в буквальном смысле слова одним прикосновением?

Он глубоко вздохнул, постепенно успокаивая зашедшееся в горячем галопе сердце, а потом отвернулся. Белка, переведя дух, тут же отступила еще на шажок и быстро-быстро попятилась к дверям, не сводя с него настороженного взора. Вдруг сорвется? Вдруг она зашла слишком далеко? Узы-то ослабли после Портала, и восстанавливать их пока нежелательно: сложно будет объяснить магам Эланны, почему их высокого гостя и дурного полукровку связывают весьма странные отношения. Но еще сложнее будет оправдаться, если он вдруг плюнет на все, ураганом сорвется с места, подхватит ее на руки и вопьется голодным пересмешником в губы.

- Шир, присмотри за Бел, - негромко бросил Таррэн, с некоторым трудом вернув своим радужкам привычный изумрудный цвет. - Но дальше Южного крыла не уходите: Дворец к нам еще не привык.

- Да, Хозяин, - немедленно отозвался перевертыш и с поклоном отошел.

- А можно я рыжего возьму? - вдруг подала голос Белка.

- Бери.

- А Таша?

- И его, - не оборачиваясь, разрешил муж. - Хоть всех забирай. Только Стрегона оставь - он из вашей братии самый надежный.

- Прекрасно! Лакр, ты слышал?

- Да, Бел, - поспешно кивнул ланниец, излишне торопливо покинув свой пост и отступив к дверям. За ним с кривыми усмешками сдвинулись с мест остальные перевертыши, попутно кидая на Стрегона сочувственные взгляды. Все вместе вышли прочь, молча гадая о причинах, по которых Вожак вдруг решил вернуться в Южное крыло и еще раз проверить предоставленные Владычицей покои, но виду не подали. Тогда как оставшиеся в Обеденном Зале алиарцы только и смогли, что подивиться этим странностям, а потом неверяще замерли, расслышав снаружи дружное:

- Спасибо, Бел!!!

- Не за что, - хихикнула невидимая Белка, заставив Старейшин гневно выдохнуть. - Я ведь знаю, что вы там со скуки помрете! Или загрызете кого к концу этой скучной трапезы. Все ж полдня прошло, а мы нормально так и не поели. Да и плохо тут кормят: травками да акридами - я уже подсмотрел. Но нам это не подойдет, правда? Мы же хыщны-е-е! Вы как насчет поиграть?

- Всегда ЗА! - слаженно рявкнуло в ответ.

- Я так и знал, что вы голодные, - донеслось из-за двери умиленное, а потом послышался ехидный смешок и быстро удаляющийся топот. - Вперед! Кто последний, тот дурак!..

- Бел! - возмущенно ахнул кто-то из перевертышей. - Как ты можешь?!

- Ой, простите, я ошибся. Кто последний, тот водит и убирает за собой лабиринт!

- БЕЛ!

Рен Роинэ укоризненно покосился на Владычицу, чьего позволения на уход никто и не подумал спросить. Но тут же понял, что пока не в силах понять причину ее упорного молчания. А затем клятвенно пообещал себе выяснить истоки столь поразительного долготерпения и во что бы то ни стало узнать, за какие-такие заслуги презренному полукровке оказано столько неоправданных почестей. И по какой причине высокородная леди так снисходительно улыбается сейчас, милостиво позволяя Бел творить в своем Дворце все, что душе угодно.

Странно. Все это очень странно. И она сама стала странной в последнее время.

В чем дело? В чужаках? В ее недавнем визите на Лиару?

Но даже если так, то это никак не могло объяснить сегодняшние события. И уж никак не могло открыть правду на ряд несомненных изменений в поведении Владычицы за последние месяцы. К тому же, сообщенные ею сведения о чужаках были отнюдь не полными, как считал глава Совета до недавнего момента. И именно это заставило его начать спешно пересматривать многие важные планы.

Таррэн вернулся в Южное крыло лишь поздно вечером - уставший, голодный и злой. Уставший потому, что не рассчитывал на столь длительное сидение на широком, но очень уж жестком кресте. Голодный - потому, что за начавшимся обсуждением будущего Договора, ради которого они с отцом и побратимом, собственно, и явились сюда, им не дали нормально поесть. А злой по той причине, что совершенно не рассчитывал, что предложивший эту идею Совет вдруг начнет упорствовать и хитрить на ровном месте, выискивая в каждом слове подвох, а в каждом движении - тонкий намек на несуществующее превосходство.