В свою коморку я вернулась сильно вымотанная. Хотя было упасть на свой тонкий матрасец, да только матрас из комнаты исчез, а его заметила простая куча соломы, которая ещё недавно валялась на заднем дворе. Упав от бессилия на солому, я свернулась калачиком и дала волю слезам.

Утро облегчения не принесло. Тело, правда, уже сильно не болело - так, саданило, зато душа рвалась на клочья от осознания собственного бессилия. И закрадывалась крамольная мысль: так ли уж права была бабушка, когда учила меня не отвечать злом на зло. Впрочем, зла я никому не желала, я просто хотела защитить себя, да только не знала, как.

Мег ещё не проснулась, но она ещё вчера успела раздать всем поручения на утро... и я уже с вечера понимала, что даже не спи я всю ночь, до назначенного времени всё равно все указания не переделаю, а потому заранее готовилась выслушивать резкости и упреки.

Нита, которая успела всучить мне кружку бодрящего отвара, только покачала головой.

- Да, девочка.... Вот ведь зараза, - повариха сплюнула в сторону. - Как изводит...Может, тебе пойти законнику пожаловаться?

Я вскинула голову, качая головой.

- Нет, ну а что? - не утихала Нита. - Мег ведь как ни крути, а контакт нарушила. Она ведь прав никаких не имела.

- Нита, - я с тоской посмотрела на повариху. - Я сама сделала отвар, я сама выпила отвар, я сама отказала эль Раддорвиеру, и только моя беда, что я сделала это после, а не до.

- Но ведь это не правда! - замахала половником повариха. - Мег ведь тебя использовала - и все это прекрасно знают.

Я пожала плечами.

- Знают, да только кто из наших станет за меня заступаться?

- Я стану. - Повариха грозно опустила половник на крышку большой кастрюли, отчего крышка жалобно и гулко ухнула. - Я тут не невольница. Ишь

чего удумала, девчонок со света белого сживать...

- Ниточка, - я подошла, чтобы обнять грозную женщину. - Спасибо тебе. Но Мег извернется - ты ведь её хорошо знаешь. И тогда я уже буду иметь у законника бледный вид. А ты потеряешь работу рядом с домом племянницы. У нас городок маленький, где ты ещё себе место найдешь?

- Это нашла, и другое найду, - отмахнулась повариха. Я покачала головой.

- Спасибо тебе, Ниточка, - поблагодарила я от всей души добрую повариху. -Но не стоит портить себе жизнь из- за меня. Думаешь, я не знаю, как ты долго искала работу поближе к племяннице и её ребятишкам. Да и потом... -Я сглотнула, чтобы не заплакать. Но голос предательски опустился до едва заметного шепота. - Мне ведь даже к законнику идти не с чем - нормальному-то законнику всё - равно надо денег платить, а уж какие у меня деньги... Да и потом, не могу я... представь, завтра мы с Мег расторгнем контакт и я вернусь домой раньше срока. Думаешь, бабушка моя не догадается, что дело тут сотворилось темное?

- Что же ты собираешься, всю жизнь молчать? - серьёзно посмотрела на меня Нита. - Лия, ты только хорошо подумай.

- Да я только и делаю, что думаю! - воскликнула я, и предательские слезы, не сдержавшись, залили моё лицо, мешая нормально говорить.

- Бабушка ведь не переживет, если со мной какое бесчестье случиться, -всхлипывая, я пыталась объяснить поварихе. - Она ведь знает, что я здесь из- за неё. Деньги на целителя в обмен на мои два года работы.

- Она что, тебя назад не примет?

- Примет она меня! - покачала я головой. - Только казниться будет, решит, что это она виновата. Не хочу так.

- Так что же ты делать будешь? - спросила Нита. - Смотри, сегодня - завтра не пойдешь - поздно будет. Уже вряд ли докажешь...

Я устало кивнула. У меня не было сил, чтобы бороться. Болела тело, болела душа - от предательства, причинённой боли, от собственного бессилия и навалившейся безысходности... страшно сказать, но в тот момент ежедневная, хорошо знакомая рутина у Мег казалась мне каким - то единственным прибежищем, на которое я могла рассчитывать. Оставаться у Мег было тяжело, но это единственное, на что оставалось у меня сил. Я могла только вяло сопротивляться, но никак не воевать за свою свободу.

Повариха смерила меня долгим изучающим взглядом и коротко кивнула.

- Понятно. - только и сказала она. - А что ты будешь делать, если она опять тебя так подставит?

Я криво усмехнулась.

- Не подставит. На кой ей это, если денег она всё равно не выручит. Да и я теперь учёная, всякую отраву чтобы пить.

- Ну смотри... - протянула Нита. - Кстати, насчёт отравы. Ты хоть пришла в норму после... или тебе травки заварить?

Я сначала не поняла, о чем повариха спрашивает. Когда же до меня дошло, покраснела ужасно.

- Вчера сильно болело, сегодня уже легче.

Нита понимающе кивнула.

- Джеське - то что, она и не на такое ради золотых готова, а ты девочка чистая...

- ...была, - усмехнулась я горько, а затем неожиданно для себя спросила: -Неужели это всегда так больно?

- Что?- словно ослышавшись, переспросила Нита. Я пожала плечами.

- Джесси говорит, что это приятно... лучше пряника. А по мне, так горче самого горького отвара. Может, со мной что - нибудь не так?

- Всё с тобой так, - отрезала Нита. - Просто такие дела надо по любви делать, тогда будет приятно.

- Но Джесси ведь не любит тех, с кем проводит время.

- Она любит их деньги, - отрезала знающая повариха. И хотя у меня осталось ещё немало вопросов, беспокоить ими добрую, но суровую женщину я не стала.

Даррен эль Раддорвиер

Откинув голову на мягкую спинку широкого удобного кресла, Даррен щурился от наслаждения, которое ему дарили ртами две милые и очень старательные эльфики. Неподалеку, в таком же кресле, «отрывался» его младший брат, снова перешедший от оральных ласк к жестким драконьим играм. Девушки, которые обслуживали Макдима, громко стонали от боли и наслаждения попеременно, так, что даже эротические танцовщицы на сцене иногда замирали, с испугом глядя в зал, на своих самых высокородных и самых дорогих клиентов. Все девушки в комнате были одеты лишь в крошечные золотые туфельки на шпильках, делавшие и без того совершенные фигуры эльфиек ещё более совершенными.

Заметив, что у одной из танцовщиц глаза немного напоминают цвет глаз Лии, Дракон Даррена тут же сделал стойку. Отпихнув от себя сидящих возле кресла на полу эльфиек, Даррен подошёл к сцене и схватил нужную девушку.

Ничего похожего, с тоской подумал Даррен, разглядывая жрицу удовольствий. - Только цвет глаз.

- Приват? - спросила эльфийка, томно облизав губки. Дракон кинул девушку на одну из кушеток, которые тут же для удобства имелись в комнате.

- Обойдешься, - хмыкнул мужчина, переложив эльфийку животом вниз, прижав её голову к кушетки, и, прогнув спину девушки, тут же ворвался внутрь танцовщицы. Эльфийка застонала.