Валера вытащил мобильный и позвонил. Я снова влез в«Лендкрузер» и постеснялся включить радио: близость покойника нервировала.

Наконец Валера сел в джип.

— Суки, — сказал он с чувством.

— Кто?

— Да врачи! Московская «Скорая» не едет, потому чтообласть, а местная отказывается.

— Почему?

Валера пожал плечами.

— Говорят, машин мало, живым не хватает, а трупу ужевсе равно, может подождать. Посоветовали во двор вынести, на мороз. Дня черездва приедут!

— Но мы же не можем тут столько временипровести! — воскликнул я.

— Ага, — кивнул Валера, — я так им и сказал.Знаешь, чего они велели?

— Откуда же?

— Сами его к нам в морг доставляйте!

Я похолодел. Это еще хуже, чем поездка с навозом!

— Делать-то нечего, — пожал плечами Валера, —не бросать же бедолагу, не по-христиански это! Ладно, ща!

И он вышел из машины. Ничего себе приключение, просто словнет.

Минут через двадцать Валера вышел из ворот, за ним тащилисьдва парня с опухшими лицами, они несли нечто длинное, закутанное в простыню.

— На заднее сиденье кладите, — велел Валера.

— Не умещается, — прокряхтел парень.

— Тогда сажайте, — не растерялся мой сосед.

— Тяжелый, зараза, — мучились алкоголики, выполняяприказ.

Я вцепился в баранку и дал себе честное слово, что ни за чтоне оглянусь назад. Слава богу, местная больница и морг при ней оказались рядом,в трех минутах езды от Локтевки. За несколько минут пути я взмок, словно мышь,повстречавшая лунной ночью десяток когтястых котов, и почти лишился сознания отнапряжения. Но всему приходит конец, мы наконец очутились перед обшарпаннойдверью.

— Пойду погляжу… — начал было Валера.

Я мгновенно выскочил из «Лендкрузера»:

— Давайте вместе.

Мы толкнули тяжелую дверь и вошли в длинный, мрачныйкоридор.

— Эй! — крикнул Валера. — Есть кто живой?

Его голос прокатился по помещению и замер.

Никакого ответа не последовало.

— Умерли тут все, что ли? — заорал Валера.

Вдруг справа от нас приоткрылась ободранная дверца, и изщели высунулся парень в грязном, некогда белом халате. Лицо санитара покрывалагустая щетина.

— Чего орете? — осведомился он, распространяякрепкий запах перегара. — Не в лесу, в больнице. Соображение надо иметь!

Валера молчал, на его щеках играли желваки. Я испугался, чтососед сейчас схватит санитара и начнет трясти его, как бутылку с загустевшимкефиром, поэтому быстро решил разрядить обстановку.

— Видите ли, любезнейший, мы привезли труп, куда егосдать?

Пьянчуга выпучил глаза, икнул и скрылся за дверью. Вкоридоре воцарилась тишина.

— Ну ща им мало не покажется, — начал наливатьсякровью Валера.

— Вы пока отдохните, — велел я и подтолкнул соседак ободранной табуретке у стены.

Валера отчего-то меня послушался, а я, толкнув дверь,оказался в довольно просторном помещении. У стола, опершись на локти, сиделитри человеческие особи в халатах разной степени замызганности: грязноватый,очень грязный и невероятно грязный. Услыхав звук моих шагов, одна особьповернула голову, и я понял, что это женщина.

— Сюда нельзя, — лениво протянула санитарка.

— Куда труп сдать, не подскажете?

— Погодьте в коридоре, не видите, обед у людей.

Я вытащил из кармана сто рублей и повторил вопрос:

— Кому тело отдать?

Санитар, сидевший у окна, вскочил, выхватил купюру, помял впальцах и протянул:

— А пятнадцати рублей у тебя нет?

— Насколько я понимаю, сто целковых больше, чем полторадесятка, — удивился я.

Санитар икнул.

— Бутылка самогонки пятнадцать стоит!

— Ты на сотню не одну купишь, — я попыталсявразумить пьянчугу.

Но тот лишь тупо повторял:

— Давай пятнашку.

Поняв, что с ним спорить бессмысленно, я выдал ему«пятнашку». Санитар оживился и приступил к исполнению служебных обязанностей.

— Справка есть?

— Какая?

— О смерти.

— Нет.

— Не возьмем без бумаги.

Я растерялся:

— Кто ее выдает?

— А где труп взяли? — вопросом на вопрос ответиладевица, казавшаяся самой трезвой в этой компании.

— Дома.

— И чего он там делал?

— Сначала жил, потом умер.

— Ну и везите по месту прописки, вызывайте «Скорую»,пусть документ выписывает, — промямлила девица.

— Но «Скорая» велела его сюда доставить!

— Таперича назад прите! Вдруг вы его убили?

Я ощутил легкое головокружение, потом снова расстегнулпортмоне и вытащил тысячу рублей.

— Вот, возьмите, здесь на шестьдесят бутылок, дажебольше выйдет.

Девица встала, пошатнулась и пихнула третьего собутыльника,молча смотревшего перед собой остановившимся взглядом.

— Эй, место в холоде есть?

— Ну… бу… му… — ответил тот.

Медсестра доковыляла до боковой двери, пнула ее, я увиделкрохотную комнатушку.

— Сюда, на топчан, ложьте, — велела она, —полнехонько у нас. Тута пока полежит.

Я вздрогнул, в помещении, очень похожем на чулан, работалитри громадные батареи, в углу валялась куча тряпья.

— Может, все же найдем место в рефрижераторе? —вырвалось у меня.

Девица задумчиво поковыряла в носу.

— Он туды не влезет, ну никак. Либо сюда прите, либодомой везите. Альтернативы нет!

Последняя фраза повергла меня в изумление. Вот уж непредполагал, что девица знает такие умные слова, как «альтернатива».