И, прикрыв за собой дверь, из-за которой раздались вопли семейной ссоры, поспешила на кухню.

– Ты где шлялась? – уткнув руки в бока, накинулась на нее начальница.

– В пятый номер въехал новый жилец, – нашлась Лина. – Я делала уборку.

– Он же только въехал?

– Да, но номер показался ему грязным.

И, расставив на подносе чашки и тарелки с горячими булочками, отправилась разносить завтраки. А когда позже проходила мимо пятого номера, узнала, что мужчина, который въехал сегодня утром, почему-то собрал вещи и ушел, хотя заплатил за неделю вперед.

Поблагодарив небеса, что ни он, ни его жена не пожаловались на вылезшую из-под кровати горничную, Лина и думать забыла об этой нелепой истории. Правда, после этого случая она уже боялась ночевать в пустых номерах и запиралась в кладовке, тесной, холодной, где спать приходилось на полу, среди ведер со швабрами, положив голову на пылесос и укрывшись спецовкой. Зато можно было не бояться, что кто-нибудь въедет в номер, обнаружив у себя под кроватью спящую девушку.

Но внезапно в один из вечеров, когда она, переодевшись в свое черное платье, подаренное ей незнакомцем, вышла прогуляться по улице, ее окрикнули. Обернувшись, она узнала жильца из пятого номера. Лина на секунду испугалась и даже подумывала убежать, но он, засмеявшись, схватил ее за руку:

– Не бойся меня. Давай прогуляемся. Освободившись от его цепких пальцев, Лина, помявшись, согласилась.

– Не расскажешь, что ты делала под моей кроватью? – спросил мужчина.

– Спала, – пожав плечами, просто объяснила Лина. – Мне негде жить, и сплю я в отеле. Правда, теперь в кладовке, чтобы никто меня не поймал.

– Вот оно что… – растерянно протянул мужчина и внимательно оглядел девушку.

Они шли по Тверской. Был вечер, сумерки уже начинали сгущаться, хотя еще было светло, зажглись фонари, и желтели окна домов. Лина шла, любуясь городом.

– Давно в Москве? – спросил ее мужчина. – Третий месяц уже.

Он вздохнул. Потом что-то хотел сказать, но передумал. Впрочем, Лина и так знала, какие слова едва не слетели с его языка: зачем ты приехала, ничего не добьешься, жизнь поломаешь, сгинешь, пропадешь ни за грош. Она слышала это по сто раз на дню.

– Вы помирились с женой? – спросила она, чтобы перевести разговор.

Он покачал головой:

– Наоборот, разводимся.

Девушка невольно вскрикнула, прикрыв рот ладонью:

– Из-за меня?

– Из-за кого же еще, – засмеялся мужчина. – Хотите, я поговорю с ней? – предложила она. – Объясню ей, что я делала под кроватью…

Он остановился, положил ей ладонь на затылок, пристально посмотрев в глаза. А затем ущипнул за нос, как маленькую:

– Ты же сама сказала, что она мне изменяет. «Давно и регулярно».

Лина покраснела:

– Ну, я так подумала… Но я же не знаю точно…

– Зато я знаю! – зло перебил ее он. – Я нанял детектива и уже на следующий день узнал то, что знали все вокруг: друзья, коллеги, подружки жены. Она уже много лет изменяла мне с моим другом, с которым я всем делился. Вот тебе и причина всех ее истерик.

– Это тот друг, который звонил тогда вам по телефону? – догадаласьЛина.

– Точно, он самый. Да только какой он мне после этого друг.

Они зашли на летнюю веранду кафе. Девушка в униформе, похожей на ту, в которой Лина работала в отеле, с улыбкой встречала гостей. Увидев Лину, она нахмурилась, и улыбка тотчас слетела с ее лица. Но, оглядев мужчину, она снова заулыбалась, причем им обоим. А Лина с грустью подумала, что в Москве все можно купить за деньги: улыбки, поцелуи, отношения, даже брак, как купил его этот несчастный мужчина. Только любовь купить нельзя, сколько бы денег у тебя ни было. У Лины в кармане было только немного мелочи, которой не хватило бы в этом кафе даже на стакан воды. Зато любовь у нее была. Она вспомнила мужчину из сна, который материализовался в реальности, подарив ей платья, и в ее груди разлилось приятное тепло.

Их отвели за столик в углу, и Лина, устроившись в мягком кресле, почувствовала себя королевой.

– А ты ничего, красивая, – сказал вдруг мужчина. – Хоть и одета ужасно. И прическа у тебя на паклю похожа.

Лина не обиделась.

– Между прочим, это дорогое платье, – возразила она.

– Вижу, – ухмыльнулся он, а она удивилась, что мужчина разбирается в женских платьях. – Но все остальное ужасно.

Она развела руками.

– У меня есть деньги, – вдруг сказал он.

– Я не продаюсь, – брякнула Лина. И прикусила язык.

Он насупился:

– Я тебя и не покупаю. Проститутки в Москве не проблема, от уличных до элитных за пару тысяч баксов за ночь.

Лина выкатила глаза:

– Тысячи долларов? За одну ночь? Боже, что же они такое делают, чего не делают другие женщины?

Мужчина развеселился ее непосредственности и, сделав знак приблизиться, ответил, понизив голос:

– Они делают вид, что любят тебя!

К столику подошла официантка, прервавшая их разговор. Мужчина, заметив, как Лина долго выбирает блюда, с ужасом глядя на цены, быстро сделал заказ за двоих.

Ему было слегка за сорок, хотя из-за полноватой фигуры и ранней седины он выглядел чуть старше. Было видно, что на свидания он ходит нечасто и как вести себя с женщинами, несмотря на кажущуюся самоуверенность, совершенно не понимает. Не зная, чем развлечь Лину, он рассказал ей все анекдоты, которые знал, а она хохотала, не потому что они были смешными, а просто чтобы сделать ему приятное. Когда с его лица на мгновение слетали угрюмость и сосредоточенность, он становился даже симпатичным, и Лине нравилось видеть, как он, откинувшись на спинку кресла и расслабившись, меняется на глазах.

– Короче, – вдруг по-деловому сказал он и выпрямил спину. – У меня к тебе деловое предложение.

Лина отодвинула десерт, приготовившись слушать.

– У меня в Москве сеть клубов. Не бог весть каких, но публика их любит. Доходы они приносят хорошие.

– А я при чем? – не поняла девушка.

– При том, что я твой должник. Ты помогла мне, раскрыла глаза на то, что я рогатый идиот, о чем знали все, кроме меня. Я не люблю оставаться в долгу и хочу помочь тебе.

– Хотите дать мне денег? – обрадовалась Лина. Он покачал головой:

– Ну, дам я тебе деньги, а что дальше? Ты их потратишь и опять окажешься ни с чем. Лучше я дам тебе работу в моем клубе. Куплю тебе одежду и обувь, чтобы не ходила по Москве как деревенская дурочка, сниму комнату. Это все, что я могу для тебя сделать. А дальше сама.

– А что я должна буду делать в вашем клубе? – спросила Лина.