сетках, каркасах и стержнях – изделия лежали прямо на земле, почти полностью засыпанные снегом; как говорится, «здесь ещё конь не валялся, трава не примята». Арматурщики бригады Гапонцева, когда им нужно было найти конкретные позиции изделий, долго очищали снег, копались в штабелях, не могли разглядеть, размытых талым снегом наименование позиций на фанерных затёртых бирках, нервничали, теряли время; я сказал прорабу, что это не порядок и надо очистить снег, выставить штабели на деревянные подкладки, возобновить бирки и сделать инвентаризацию десятков тонн арматурных сеток и каркасов, чтобы рабочие могли продуктивно трудиться; он обещал выполнить, но в последующие несколько дней ничего не делалось; мне не хотелось на первых порах портить отношения, решил подождать, подумал: «Пусть работает, как работал ранее». Тем временем участок стены длиной 40 м был подготовлен к бетонированию и на внутреннюю сторону опалубки прикреплены электроды прогрева из проволоки диаметром 6 мм; Гостев хотел подавать бетон сразу в 40-метровый участок высокой стены; при этом рабочий должен был стоять на совсем маленькой площадке, прикреплённой к верху приставной лестницы, и с неё разгружать бетон из бадьи; затем глубинным вибратором с гибким шлангом длиной 4,5 м уплотнять бетон; стали мы обсуждать и я, на основе опыта бетонирования высоких стен приёмных бункеров на Берёзовке, высказал своё мнение: во-первых, бетон с 5-метровой высоты подавать без хобота или жёлоба нельзя, т.к. смесь расслоится, вниз упадёт гравий, а сверху раствор, и равномерно перемешенной смеси не будет; во-вторых, 5-метровой длины электроды хорошо греть бетон не будут (большая потеря тока); в третьих, бетонировать надо не всю сразу 40-метровую стену, а разделить её на короткие секции, примерно 6-ти метровой длины; секцию надо оградить деревянной вертикальной перегородкой; укладывать и прогревать бетон лучше в два яруса по высоте – оба по 2,5 м; бетон подавать не сразу в опалубку стены (в этом случае арматуру верхнего яруса придётся позже чистить от налипшего и замёрзшего бетона), а сначала выгружать бетон из бадьи на короткий переставной лоток, установленный на настиле лесов – и рабочие в безопасности, и бетонная смесь будет самотёком сползать непосредственно в опалубку стены; бетонную смесь при такой высоте яруса можно уплотнить качественно; всё это я продумал накануне дома, решив, что хватит моего брака при бетонировании таких же подпорных стен приёмных бункеров на Берёзовке; прораб выслушал меня и ничего не возразил.

Занимаясь на ВОС, где готовились к ответственному бетонированию, я совсем мало уделял внимания работам на других объектах, РОЦ, ДПЦ, СКиЩ, на которых ещё не велись бетонные работы; но боялся, что с их началом могу не справиться, как начальник участка с очень большим объёмом работ, да ещё учитывая сложность взаимоотношений с упрямым Гостевым; вечером пришёл к главному инженеру и откровенно высказал свои сомнения (насчёт Гостева, естественно, ни слова). Валентин Михайлович, выслушав меня, сказал: «Анатолий, взялся за гуж, не говори, что не дюж».

Живя в бараке на Щитовых всё-таки я был счастлив, ибо, уезжая из Красноярска, хотел окунуться в самую гущу большой стройки, и теперь в Братске, наконец, я этого достиг; через несколько дней вышел приказ о создании на ВОС отдельного прорабства во главе с Гостевым – у меня на сердце отлегло, поскольку неизвестно было, как могли сложиться наши взаимоотношения; теперь я мог проводить всё время на других объектах; отмечу ради объективности, что Вадим совсем немного времени оставался на ВОС и с приходом главного инженера УС БЛПК Чайковского, был назначен начальником участка в СМУ «Гидроспецстрой», которое возводило причальные объекты; позже он стал главным инженером этого СМУ, затем, как мне рассказали в 1970-х годах, Гостев работал на строительстве Чебоксарской ГЭС, где сделал успешную карьеру, став большим начальником.

IV

В ноябре на РОЦ 4-х кубовым электрическим экскаватором ЭКГ-4, с работой которого я ранее был незнаком, разрабатывался огромный котлован, а в готовой его части уже начиналось возведение фундаментов под каркас здания. Грунт на строительной площадке «алевролит» – разборная скала с примесью глины, и этот мёрзлый грунт даже такие мощные экскаваторы, выпускаемыми Уральским заводом тяжёлого машиностроения (марка УЗТМ известная в мире), не могли разрабатывать без предварительного рыхления мерзлоты взрывом. Здесь я впервые познакомился с организацией работы высокопроизводительного экскаватора и одновременного выполнения большого объёма взрывных работ субподрядной организацией «Гидроспецстрой» (бурение скважин, закладка зарядов, оповещение ракетой, взрывание грунта, оповещение «отбой»). Безопасность (оцепление и отвод рабочих в безопасное место) обеспечивалось нашим общестроительным участком. После рыхления грунта взрывом экскаватор начинал его разработку и погрузку в самосвалы.

Отличие в использовании механизмов и транспорта в Красноярске и Братске заключалось в том, что в Красноярске весь комплекс земляных работ, предусмотренных сметой (разбивка на местности, руководство механизаторами, оплата их труда, сдача работ строителям), выполняли субподрядчики; хорошо или плохо, об этом будет сказано в дальнейшем при описании строительства КРАЗа. В Братске мы сами организовывали работу экскаваторов, бульдозеров, самосвалов, осуществляли контроль качества, учёт и оплату труда. Что здесь положительного: экипаж экскаватора имел живой контакт с прорабом и всегда учитывал замечания и пожелания, особенно в части недокопа или, не дай Бог, перекопа грунта относительно проектной отметки; отмечу, что работая на высокопроизводительном экскаваторе, заработки машинистов и их помощников были очень высокие: в двухсменном экипаже на РОЦ все механизаторы учились заочно в техникумах, а двое окончили институт, но уходить из-за высокого заработка на должность ИТР не соглашались; работать нам с такими образованными людьми было легко, поскольку эти кадровые работники «Братскгэсстроя», хотя часто были недовольны отсутствием достаточного числа самосвалов под погрузкой, но понимали, что на такой большой стройке нехватка автотранспорта – это болезнь; только через полгода при министре Непорожнем проблема была решена и в Братск прибыло 350 новых самосвалов. Бульдозерист, обслуживающий работу экскаватора (зачистка грунта в забое, уход за подъездом для самосвалов, уборка больших негабаритов-кусков мёрзлого грунта и др.) беспрекословно выполнял указания наших ИТР. Старший водитель бригады самосвалов был под контролем молоденькой, но очень добросовестной точковщицы Любы Константиновой, которая учитывала количество рейсов каждого самосвала, т.е. обозначала рейсы точками в своём журнале. Проблему налипавшего к кузову талого грунта, который примерзал к холодному кузову, решали сами шофера с помощью опилок, строители обязаны были заблаговременно завозить их в забой.

В Братске была хорошо поставлена геодезическая служба. Объекты были громадные, котлованы глубокие, поэтому традиционная обноска для нанесения осей здания, как это делается на небольших объектах, здесь не могла быть применима. Пришлось устраивать её по периметру огромного котлована на высоте четырёх метров с опорой на прочно установленные столбы (фото 2). Чтобы разметить