морока, но когда я узнал об огромном браке, сделанном до меня на ДПЦ, то понял необходимость такого контроля (можно также вспомнить разрушение взрывом огромных выполненных с браком фундаментов на АГК в Ачинске или в Волгодонске на строительстве Атоммаша, где брак в количестве более 40 кубов высокомарочного бетона долбили мощным бетоноломом, смонтированном на тракторе «Беларусь»). Принятая в Братскгэсстрое прогрессивная система позволяла не допускать брак.

На другом участковом объекте СКиЩ нами выполнялись массивные фундаменты под высокие и объёмные железобетонные силосы для хранения коры и щепы; бетонирование шло при очень низкой температуре воздуха, 36 – 38 градусов, бетон здесь прогревали методом периферийного электропрогрева с помощью электродов, крепившихся гвоздями к щитам опалубки; риск заморозить бетон на таком морозе всегда бывает, но чтобы его исключить нами были приняты все необходимые меры: точно по расчёту поставлено должное количество трансформаторов прогрева, завезены опилки для утепления верхней поверхности фундаментов, укладывали бетонную смесь беспрерывно, чтобы массивный фундамент был завершён полностью и сразу начался прогрев; на всей стройке, пожалуй, только мы брали бетон в такой мороз, поэтому появились недоброжелатели, которые предвещали большой брак; в этой обстановке нам пришлось особо следить за технологией и не отключать ток двое суток (вместо одних); после полного остывания бетона и распалубки специалисты стройлаборатории, в их числе и Маргарита Рыхальская, проверили молотком Кашкарова прочность бетона и удостоверились в правильно выполненном прогреве.

Фундаменты под тяжёлые железобетонные двухветьевые колонны каркаса здания, к сожалению, были выполнены ранее, до прихода меня и Рыхальского на объект, с большим браком, а сдавать их под монтаж «Гидромонтажу» пришлось нам; когда геодезисты сделали исполнительную схему, мы ужаснулись: отклонения от проекта были настолько большими, что пришлось целых два месяца на морозе долбить бетон при помощи отбойных молотков и вновь бетонировать тонкие стенки фундаментов; при этом надо было прогревать бетон, чтобы он обязательно набрал хотя бы 70%-ную проектную прочность, иначе при установке колонн и забивке монтажных клиньев бетонная стенка фундамента треснет; в общем, этот брак помотал нам нервы крепко и только когда я с пятого захода подписал у прораба Петрухно акт приёмки фундаментов под монтаж и с замученным видом передал их главному инженеру нашего СМУ Шпаку, мы на участке смогли вздохнуть свободно; тогда я был обижен излишней требовательностью Петрухно и его придирками, но спустя многие годы, когда он уже работал в Усть-Илимске и готовил диссертацию, а я готовил свою в Красноярском НИИ, мы случайно встретились в Москве в курилке Ленинской библиотеки и поговорили как родные, ведь плохое быстро забывается, остаётся только хорошее.

В конце января в клубе «Юность» проходил партхозактив Братскгэсстроя, посвящённый итогам года и планам на 1963 год; мне было приказано присутствовать и я там впервые увидел министра энергетики СССР Непорожнего Петра Степановича, начальника БГС Наймушина Ивана Ивановича и главного инженера Гиндина Арона Марковича, сидящих в президиуме; помню, что министр согласился с большой нехваткой автотранспорта и вскоре БГС получил 350 новеньких ЗИЛов, что решило проблему завоза бетона на объекты и нехватку самосвалов под экскаваторами; строители, которые перекрывали бурную Ангару и возвели 110-метровую плотину, ревниво спросили П.С., пару дней назад присутствующего на перекрытии Енисея, какое впечатление оно произвело по сравнению с уникальным перекрытием Ангары; и, чтобы не обидеть братчан, министр сказал: «Енисей – это батюшка, Ангара – его дочь», тем самым дал понять, что масштаб всё-таки разный, однако от присутствующих не скрылась его симпатия к великой стройке, где позже создавалась уникальная установка непрерывной подачи бетона в соответствии с темой докторской диссертации Непорожнего, будущего академика.

IX

До моего прихода на участок ж/б каркас ДПЦ был смонтирован (кроме стеновых панелей) и выполнены фундаменты под финские рубительные машины, которые должны были перерабатывать ошкуренные на РОЦ балансы в щепу; фундаментов в цехе было около 50-ти и в каждом по шесть вертикальных глубоких колодцев, в которых должны замоноличиваться длинные болты крепления рамы рубительных машин; нам предстояло сдать фундаменты под монтаж и геодезисты сделали исполнительную схему расположения колодцев в плане на каждом фундаменте; мы увидели и поразились – 90% колодцев имели недопустимые в плане отклонения от проекта; впечатление такое как будто сделано это специально, но и специально нельзя было умудрится сотворить такой брак; расширить колодцы при помощи отбойных молотков, как это было сделано на СКиЩ, здесь не представлялось возможным, поскольку при этом неизбежно разрушится весь фундамент, и тогда ремонт их будет невозможен; показали мы исполнительную схему главному инженеру Шпаку, он тоже развёл руками, что делать, взрывать фундаменты? Это был так называемый брак, который нельзя исправить; кроме того, осталась опалубка (пробки) внутри колодцев, и её предстояло удалить; почему это случилось? Дело в том, чтобы получить проектный колодец, надо до бетонирования фундамента установить нужной длины временные деревянные пробки, сбитые из досок по размеру колодца и пробки надо предварительно обвернуть пергамином; по мере твердения бетона, уложенного в опалубку, следует периодически подёргивать пробки на несколько сантиметров вверх-вниз, чтобы они не слиплась с бетоном; после окончательного схватывания бетона необходимо вытащить пробку наверх и закрыть колодец надёжной заглушкой; к сожалению, горе-бетонщики ничего этого сделали и необвёрнутое пергамином дерево прочно слиплось с бетоном; мы видели, что бетонщики, которые когда-то сделали эту промашку, позже пытались извлечь пробки, но до конца это сделать им не удалось – в глубоких колодцах находились остатки разбитых досок, особенно в углах; шум на всю стройку тоже пока поднимать не хотелось, ибо этот огромный брак сделан, хотя и ранее, но всё-таки нашими предшественниками – прорабами СМУ ЦКК, пусть уже не работающими на стройке; пришлось задуматься: можем ли мы осилить эту, безусловно, трудную задачу, как заведомо невыполнимую в данных условиях? Прошло несколько недель и, как говорится «не было бы счастья, да несчастье помогло».

В связи с завершением многих работ на Братской ГЭС в УСБЛПК прибыло несколько сотен рабочих, в т.ч. около сорока на наш участок; поскольку ранее все они работали в механических мастерских, то ничего не умели делать по нашим специальностям, а отказаться принять их мы не могли, приказ; с большими мучениями находили для них разную работу, чтобы был заработок, хотя им доплачивали по тарифу до среднего; и вот однажды один из этих рабочих, который у нас занимался распалубкой на ДПЦ, на мой вопрос, как можно исправить брак в фундаментах, ответил: «А вы возьмите сверлильный станок, у нас на плотине их полно, залейте колодцы бетоном, а затем сверлите в нужных местах»; как всё просто, подумал я, или брака у них