смог отозвать с побережий – из Булони, Бреста и Сен-Ло – 19-й, 15-й и 31-й линейные полки, доведя их численность до двух тысяч человек в двух батальонах.

Эти семь пехотных полков, которые Наполеон искусно привлек из Франции, не слишком ослабив ее внутренние силы, могли стать основой прекрасного армейского корпуса. К ним должен был присоединиться польский Северный легион, который был уже на марше к Германии.

Особенно хотелось Наполеону усилить кавалерию, чью полезность он, возможно, переоценивал, собираясь вступить на равнины Польши. Маршал Мортье, завладев землями курфюрста Гессенского, расформировал его армию и забрал у него 4–5 тысяч превосходных лошадей, часть которых послужила для немедленного снаряжения тысячи французских всадников, а остальные были отправлены в Потсдам. В Потсдаме имелись обширные конюшни, построенные Фридрихом Великим, который нередко находил удовольствие в созерцании маневров множества эскадронов в своем прекрасном поместье, где жил как король, философ и воин. Наполеон создал в Потсдаме огромное заведение для содержания кавалерии, собрав там лошадей, захваченных у неприятеля и закупленных в различных провинциях Пруссии. Возглавлял этот сборный пункт оставивший действующую армию генерал Бурсье. Ему было приказано не удаляться оттуда ни на минуту, обеспечивать уход за лошадьми, снаряжать ими кавалерийские полки, прибывающие пешим ходом из Франции, останавливать и осматривать те, что пересекали Пруссию, заменяя в них уставших и негодных к службе лошадей, удерживая также и больных солдат, дабы отправлять их затем с другими полками. Берлинские рабочие, оставшиеся без работы из-за отъезда двора и знати, трудились в этом сборном пункте за плату, занимаясь производством седел, упряжи, подков и экипажей.

Подкрепления для кавалерии Наполеон задумал получить из Италии, где кавалерия была довольно бесполезна. В Неаполе имели дело лишь с калабрийскими горцами или с англичанами, которые высаживались с кораблей без конных подразделений. При этом там стояли шестнадцать кавалерийских полков, в том числе несколько кирасирских, и притом наилучших в армии. Наполеон приказал перевести десять из них в верхнюю Италию. Численный состав каждого из оставшихся шести полков легкой кавалерии довели за счет новобранцев до тысячи человек. Таким образом, они представляли силу в шесть тысяч человек, вполне достаточную для наблюдательной службы в Неаполитанском королевстве.

Но на пересеченных равнинах Ломбардии, где передвижение всадников затрудняли каналы, реки и деревья, также не было нужды в многочисленной кавалерии. Из десяти полков, переведенных на север Италии, Наполеон перебросил в Великую армию целую кирасирскую дивизию, составленную из четырех полков и прославившуюся впоследствии под командованием генерала д’Эспаня, а также 19-й, 24-й, 15-й, 3-й и 23-й егерские полки. Эта сила по крайней мере в пять тысяч человек двигалась частью со своими лошадьми, частью пешим ходом; последним предстояло получить лошадей в Германии.

В то же время Наполеон привел Итальянскую армию в состояние боеготовности. Он приказал довести численность артиллерии двух дивизий во Фриуле до двенадцати пушек на дивизию, а также без промедления сформировать по одной боеготовой дивизии из 9–10 батальонов в Вероне, Брешии и Алессандрии, подготовить их артиллерию, составить экипажи и назначить главные штабы. Так же он поступил в отношении кавалерии. Пять дивизий насчитывали 45 тысяч человек пехоты и 7 тысяч всадников, в целом 52 тысячи боеспособных солдат. Под командованием такого человека, как Массена, этой силы, которая при необходимости могла быть подкреплена корпусом Мармона и частью Неаполитанской армии, должно было хватить, чтобы остановить австрийцев, в особенности при опоре на такие крепости, как Пальманова, Леньяно, Венеция, Мантуя и Алессандрия.

Так Наполеон сумел, защитив Францию от посягательств со стороны англичан, обеспечив безопасность Италии на случай внезапного нападения австрийцев и, ничуть не ослабив обороны ни той, ни другой, перебросить из первой семь пехотных полков, а из второй – девять кавалерийских. Кроме того, непрерывно отбывавшие с Рейна временные полки новобранцев обеспечивали пополнение Великой армии и безопасность ее тылов.

В целом все подкрепления, которые в месячный срок должны были усилить Великую армию, оценивались в 50 тысяч человек. Вместе с корпусами, которые уже присоединились к ней после вступления в Пруссию и довели ее численность примерно до 190 тысяч человек, вместе с готовыми присоединиться корпусами, вместе с союзными германскими, голландскими, итальянскими войсками она должна была возрасти до 300 тысяч человек;

но таково неизбежное рассеяние сил, даже под руководством искуснейшего из генералов, что, за вычетом раненых и больных, увеличившихся в числе зимой и в климате дальних стран, подразделений на марше и отправленных вести наблюдение корпусов на линии огня, можно было рассчитывать не более чем на 150 тысяч человек! При общей численности армии в 580 тысяч на военном театре меж Рейном и Вислой могли присутствовать не более 300 тысяч, на самой Висле – не более 150 тысяч и, возможно, не более 80 тысяч на полях сражений, где решались судьбы мира.

Но мало было собрать солдат, нужны были финансовые ресурсы, дабы снабдить солдат всем необходимым. Доведя бюджет военного времени до 700 миллионов, Наполеон располагал средствами на содержание армии в 450 тысяч человек. Но теперь ему требовалось содержать 600 тысяч. Ресурсы для оплаты новых вооружений он решил привлечь из завоеванных стран. Захватив Гессен, Вестфалию, Ганновер, ганзейские города, Мекленбург, Пруссию, наконец, он мог обложить контрибуциями все эти страны. Оставив повсюду существующие власти, Наполеон поставил над ними генерала Кларка – для политического управления страной, и Дарю – для управления финансового. Монархия Фридриха-Вильгельма приносила своему правительству примерно 120 миллионов франков. Эти 120 миллионов состояли из 35–36 миллионов поземельного налога, 18 миллионов арендной платы за королевские домены, 50 миллионов акцизных сборов с напитков и перевозки товаров, 9–10 миллионов соляной монополии. Остальное составляли дополнительные налоги. Служащие провинциальных комиссий, называвшихся поместными и военными палатами, управляли этими сборами и доходами, следили за их источниками, взиманием и арендной платой за многочисленные владения короны.

Наполеон решил оставить существующее управление, приставив к каждой провинциальной администрации французского агента, следящего за сбором доходов и их переводом в центральную кассу французской армии. Дарю надзирал за агентами и управлял их операциями. Пользуясь правом победителя, Наполеон не удовольствовался обычными налогами, а сверх того объявил о военной контрибуции, которая для всей Пруссии могла дойти до двухсот миллионов. Она должна была взиматься постепенно, в дополнение к обычным налогам. Наполеон также взыскал военную контрибуцию с Гессена, Брауншвейга, Ганновера и ганзейских городов.

Решив из политических соображений пощадить саксонский двор, Наполеон предложил ему после Йены перемирие и мир. Этот двор, честный и робкий, с радостью принял подобный акт милосердия и предоставил себя благоразумию победителя. Наполеон согласился принять его в новый Рейнский союз, изменить титул курфюрста, который носил его государь, на королевский титул при