и еле стояли на ногах. Тяжкое зрелище».

Вечером 3 июля Джимми потеряли в отеле «Mannheim Hof», где остановилась группа. «Мы собрались в баре отеля, и пора было выдвигаться на концерт, – вспоминает Карло. – Мы искали его повсюду. Было уже поздно, как вдруг с подоконника, расположенного над головой, раздался шорох занавесок, и Джимми вывалился на стол. Он каким-то образом забрался туда и задремал, как это часто бывало. Вот как плохо обстояли дела».

Позже, в аэропорту, Джимми окончательно утратил связь с реальностью. Он сидел на полу с отсутствующим взглядом и, напевая под нос, складывал стопочками банкноты. Проходящие мимо пассажиры не могли скрыть удивления, вскоре собралась кучка зевак. «Ради всего святого, поднимите его на ноги и спрячьте», – закричал Карло Рику Хоббсу, няньке Джимми. Но Хоббс уже не раз видел подобное. «Оставь его в покое, он оклемается через минуту. Лучше не устраивать сцен», – сказал он.

30 июня во Франкфурте они отыграли, возможно, свой лучший концерт. Собралась в основном американская публика, благодаря расположенной недалеко от города авиабазе Рейн-Майн, где Элвис Пресли проходил свою службу. Американские военные раздобыли много билетов и устроили беспредел, шумно хлопая и топая в такт песням. У всех сорвало крышу во время зажигательной версии песни Элвиса Пресли «Frankfurt Special», плавно перетекающей в «Whole Lotta Love». Прилетел сам Ахмет Эртегюн, чтобы отпраздновать успех и получить некоторое представление о будущем группы. Должно быть, ему понравилось то, что он увидел и услышал. После этого он загнал Питера Гранта в угол и поднял вопрос о возможности подписания нового контракта на пять лет и пять альбомов.

Пять лет! Нереальный срок, учитывая едва хватавшие силы на концерты. Группа уже не была единым целым, каждый существовал сам по себе. Оперативное руководство осуществлялось из разных мест и через «сломанный» телефон. Никто не мог даже представить, какой будет группа – ни через пять месяцев, ни через пять минут, ни, тем более, через пять лет.

Изначально, в Берлине, последнем городе тура, запланировали два концерта, но группа решила отыграть только один, назначенный на 7 июля. Музыканты вымотались и мечтали поскорее вернуться домой. На нетипичном для тура затянутом и рваном шоу звучали «вымученные и устаревшие» аранжировки. «Stairway» длилась более четырнадцати минут, а «Whole Lotta Love», напичканная эффектами и джемами, в середине тянулась бесконечные семнадцать минут. «По моим ощущениям, последние концерты тура прошли в лучших традициях выступлений в Америке. Энергия била через край», – говорил Джимми. В заключение, четверо музыкантов вышли на край сцены, обхватили друг друга за плечи и поклонились публике.

Роберт взял микрофон и сказал: «Большое спасибо всем, кто работал с нами, терпел нас и все такое. И, эм… доброй ночи».

Они снова обнялись и ушли со сцены, помахав рукой на прощание. Это было последнее выступление Led Zeppelin.

Глава 22

Кода

[1]

Будущее Led Zeppelin целиком и полностью зависело от Роберта Планта. Его отказ от участия в американском турне поставил бы жирный крест на дальнейших перспективах группы.

«Я обрел независимость и больше не чувствовал себя привязанным к группе, – говорил Плант. – Конечно, я хотел быть рядом с ними, потому что в том, что мы делали, все еще оставалось много любви. Просто, я не хотел заниматься чем-то, что мне не нравится, ни на минуту дольше необходимого».

Европейское турне дало Роберту импульс, и он обдумывал потенциальную возможность еще одной поездки в Америку. Он дал понять товарищам по группе, что готов работать до тех пор, пока организация выступлений будет проходить без пафоса и вычурности.

«Мы продолжали бороться», – сказал Джон Пол. Для него не было на свете ничего более желанного, чем выступать с Led Zeppelin, и даже гастроли его устраивали. В его понимании, создание альбомов было лишь отправной точкой для живых выступлений: «Никто и не думал говорить, что все закончилось. Мы, конечно, не собирались отказываться от группы». Он чувствовал, что они «все еще могут многое предложить» и им просто необходимо вернуться на дорогу.

Рецепт прост – турне по США и новый альбом. Последние десять лет эта формула работала без сбоев, так к чему изобретать велосипед.

Несмотря на это, Питер Грант старался не поднимать этот вопрос в разговоре с Робертом. Стратегия заключалась в том, чтобы дать ему свободу, позволить вновь наслаждаться выступлениями – и тогда он сам проникнется этой идеей. Грант отлично разыграл свои карты. Находясь в Германии, Роберт спросил Бонзо: «Почему Грант до сих пор ничего не сказал мне об Америке?» Наконец, когда группа приземлилась в Гатвике и пошла по взлетной полосе к терминалу, Роберт подошел к Питеру и дал свое добро. «Хорошо, я согласен, – сказал он, – но только на четыре недели».

Четыре недели? Неплохо для начала. Джи забронирует площадки на четыре недели, а потом еще на четыре, просто так, на всякий случай. Тур можно назвать, например, «Led Zeppelin, 1980-е: часть первая» («Led Zeppelin, the 1980s: Part One»). А потом, чем черт не шутит, если Роберт втянется, будет и вторая, и даже третья часть. Грант немедленно вызвал Фила Карло: «Я получил согласие от Джимми и Роберта. Мы едем в Америку, а ты станешь тур-менеджером».

Тем временем Ричард Коул не просто отошел от дел, он сидел в тюрьме. Как и велел Джи, он отправился в Италию, с твердым намерением привести себя в порядок. Перед отъездом Херб Аткин попросил Ричарда встретиться с его бизнес-партнером в римском отеле «Excelsior», чтобы обсудить дела Led Zeppelin. Ричард заселился в отель, но по какой-то причине коллеги Аткина там не оказалось. На следующее утро в номер Ричарда вломились итальянские спецназовцы. В тот же день, что Коул прибыл в Италию, на вокзале в Болонье произошел взрыв. Рикардо арестовали по подозрению в терроризме. Ситуацию усугубил обнаруженный при обыске пакетик с кокаином.

Очевидно, его подставил Херб Аткин. В конце концов, сфабрикованное дело о терроризме развалилось, но осталось обвинение в торговле наркотиками. «После того, как Коула признали виновным и вынесли приговор без права апелляции, мне позвонил Стив Вайс: “Ты должен что-то сделать”», – вспоминает Джефф Хоффман, нью-йоркский юридический решала. В это время, Хоффман числился главным адвокатом мафиозного босса Джона Готти, что уклонялся от ряда дел о рэкете. Джефф прилетел в Рим и встретился с Ричардом в тюрьме «Ребиббия» на окраине Вечного города. «Ситуация сложилась серьезней некуда, но с помощью кое-каких махинаций мы добились освобождения Ричарда через шесть месяцев».

Пока разыгрывалась драма с итальянским правосудием, полным ходом шла подготовка нового тура Led Zeppelin. Кусочки мозаики из городов США складывались в единое целое – всего девятнадцать концертов,