Они поцеловались и расстались. Осберн не стал больше ни с кем прощаться, сказав только, что он месяц или около того пробудет в Лонгшоу. И отправился в путь.

И он поселился в замке. Вскоре у него вошло в привычку ежедневно гулять по одной лесной тропе. Он проводил на ней целый день, иногда заходя дальше, а иногда останавливаясь неподалёку от замка и вышагивая взад и вперёд. Об этой его привычке вскоре стало известно всем, знали и то, что во время таких прогулок Осберн был безоружен, разве что только подпоясывался под плащом Широким Косарём.

На тринадцатый день жизни в Лонгшоу он гулял по своей тропе, зайдя в тот раз несколько дальше обычного. Он уже подумывал вернуться назад, когда из лесу вышел человек и поприветствовал его. Осберн ответил на приветствие. Встречный, темноволосый и безбородый, был одет в чёрное, за его спиной висел маленький круглый щит, на боку меч и кинжал, а голову украшал белый шлем*. Нос его был длинным, губы тонкими, а глаза широко расставленными. Словом, он выглядел так, будто служил у какого-нибудь торговца.

Осберн ожидал, что незнакомец пройдёт мимо, и немного посторонился, но мужчина и не думал продолжать путь. Он остановился и произнёс:

– О знаменитый воин, может ли недостойный муж сказать тебе несколько слов этим полднем?

– Почему бы нет? – улыбнулся Осберн, ибо никак не мог привыкнуть к обычаю великих отвечать простолюдинам кратко и грубо. Незнакомец продолжил:

– О великий воин, я рискнул обратиться к тебе, ведь сегодня ты вдали от своего войска, и в лице твоём нет признаков гнева, но нет и радости.

Осберн ответил:

– На сердце моём лежит печаль, и я уже многих заставил узнать о ней.

– Не поделишься ли и со мной своей печалью? – спросил незнакомец. – Может, я окажусь последним, кому тебе придётся рассказывать о ней.

Осберн, взволнованный, с сомнением посмотрел на незнакомца, но наконец сказал:

– Слушай. Пять лет назад у меня украли девушку, и с тех пор я повсюду ищу её, но ещё не слышал ничего, что могло бы помочь в моих поисках.

Человек ответил:

– Ты помнишь битву на перекрёстке у площади в великом Граде? Помнишь ли ты воина под твоей могучей рукой, что умолял тебя пощадить его жизнь, обещая взамен рассказать о судьбе этой девушки? Помнишь, как ты уже хотел отпустить его с миром, но прежде чем ты смог принять его под свою защиту, его убил один из ткачей?

– Да, – сказал Осберн. – Помню.

– Послушай, – продолжил простолюдин. – Не буду делать из этого тайны, но признаюсь тебе сразу: этот воин был братом моего господина, которому я служу, и у меня есть к тебе от него поручение. Он говорит, что знает тайну своего брата, и даже немного больше. Девушка твоя ещё жива, и он может рассказать тебе, как найти её, если ты желаешь. Он здесь, неподалёку.

Осберн дико посмотрел на собеседника, схватил его за руку и вскричал:

– Добрый друг, сей же час отведи меня к нему, и я вознагражу тебя.

– Нет, – ответил простолюдин, – кое-что требуется сделать прежде. Мой господин торговец, и живёт он продажей, а не дарением. И прежде чем он расскажет, что знает, он возьмёт с тебя две сотни ноблей. Я назову их вергельдом* за убийство его брата.

– Хорошо, – согласился Осберн, – но я не ношу в своём кошельке две сотни ноблей.

– Что ж, – сказал простолюдин, – если хочешь, я могу прийти сюда завтра или послезавтра.

– О нет-нет, – ответил Осберн. – Жди тут, я сбегаю в замок и принесу тебе золото.

– Славно, – согласился простолюдин, сел на обочину и, достав из заплечного мешка еду и флягу с вином, приступил к обеду.

Осберн же помчался с такой скоростью, на которую только способен пеший, и вскоре был в замке. Он вошёл в сокровищницу, достал золото, положил в сумку и поспешил назад. Простолюдин сидел на том же самом месте, где Осберн оставил его.

– А ты быстроног, – сказал он. – Возможно, тебе не следует часто бегать так живо. Ты запыхался. Не присядешь ли на минутку, чтобы прийти в себя?

– Нет, – кратко ответил Осберн. – Я пойду сейчас же.

– Хорошо, – ухмыляясь, согласился простолюдин. – В таком случае позволь мне нести твою сумку.

– Бери, – сказал Осберн и протянул сумку.

Простолюдин взял её со словами:

– Какие тяжёлые нобли, милорд. Если здесь и в самом деле всего две сотни.

– Там больше, – сказал Осберн. – Ибо там ещё и подарок для тебя. Ну веди же меня скорее.

Простолюдин повёл Осберна, и они шли около двух часов, всё лесными тропами, а потом услышали звук небольшого водопада. Тогда простолюдин сказал:

– Мой хозяин обещал меня ждать на дне этого ущелья.

С этими словами он начал спускаться. Спуск был довольно крутым, ведь стены ущелья заросли кустами и деревьями. Осберн последовал за ним. Когда же они добрались до дна, то оказалось, что это приятное место, ровное, поросшее зелёной травой. Чуть выше журчал водопад. Впрочем, никто их там не ждал.

– Где же твой хозяин, добрый друг? – удивился Осберн.

– Вряд ли он далеко, – ответил простолюдин. – Я позову его.

С этими словами он вложил два пальца в рот и пронзительно засвистел.

Осберн сильно устал, пока бегал в замок и обратно, а потом ещё два часа шёл через лес, и хотел пить, а потому он опустился на колени, чтобы глотнуть воды из чистого маленького пруда под водопадом. День подходил к концу, высокие деревья над головой почти закрывали небо, и в ущелье стоял полумрак. Кроме того, когда Осберн утолял жажду (а он не спешил), стоя лицом к водопаду и спиной к ущелью, звон и плеск воды заглушали все звуки, кроме разве что особенно громких. Так он пил, не подозревая ничего плохого, как вдруг почувствовал острую боль в левом боку, и прежде чем он смог сказать, что понял, что его ранили, его ударили снова и снова. Юноша покатился по поляне и стих, а рядом с ним стояли трое мужчин: простолюдин-вестник, ещё один такого же рода и третий, в белых доспехах.

– Конец Рыжему Воину! – изрёк вестник.

– Нет ещё, – сказал второй простолюдин. – Вытащи меч и отруби ему голову, милорд, чтобы уж наверняка.

Рыцарь наполовину вытащил меч из ножен, но остановился, произнеся дрожащим голосом:

– Нет-нет! Уйдём отсюда. Разве вы не видите? Там около него кто-то сидит!

– Это всего лишь куст в сумерках, – возразил другой. – Дай мне твой меч.

Но рыцарь вместо ответа кинулся вниз по ущелью, ибо рядом с раненым юношей и в самом деле сидел некто в алой котте и ярком стальном шлеме*. Двое простолюдинов побежали вслед за своим хозяином, и все они полезли по откосу вверх.

Примерно в миле отсюда на полянке в лесу стояло уединённое жилище отшельника. Когда уже совсем стемнело, в дверь постучались. Отшельник отворил её. Перед ним стоял высокий муж благородного вида в алой котте и блестящем стальном шлеме. На руках он держал другого мужа, мёртвого или серьёзно раненного. Высокий воин спросил: