Я ответил, что совершенно не разделяю мнение тех, кои считают, что она закончится в течение шести месяцев; что эта война ставит на карту самое существование государств, а потому будет и ожесточенной и продолжительной.

– Но все же, как вы думаете о том, сколько она будет продолжаться?

– Ну, это определить невозможно.

– Какой же все-таки срок вы считаете наибольшим?

– Я думаю, что война продлится года полтора. Если же продлится дольше, то это будет полной катастрофой даже для государств-победительниц.

– Но, вы все же не отвечаете, какой вы допускаете наибольший срок войны.

– Ну, два-три года.

Мой собеседник, прощаясь со мной, сказал:

– Эта война – мировая катастрофа, и она короткой быть не может. Я считаю, что в лучшем случае она закончится через три года, а может затянуться и на шесть лет, а возможно, и больше.

Это убеждение в краткости войны, в связи с тем, что никто в начале ее не мог себе представить тех колоссальных требований различного материального имущества, которые предъявит армия, объясняет отчасти, почему главные довольствующие управления так медленно и так неохотно делали крупные заказы. К этому надо прибавить, что к требованиям, поступающим из армий, относились с недоверием, считая их преувеличенными и объясняя часто их тем, что войска хотят заготовить крупные запасы «на всякий случай», «впрок», а не вызываемые действительной потребностью.

Как я уже отметил, единственное главное управление, которое шло на крупные заготовки, – это интендантское, но и оно еще недостаточно поняло, до какого масштаба придется развить свою деятельность.

С октября 1914 года начали поступать из Ставки Верховного главнокомандующего требования об усилении деятельности тыла по снабжению армии всем необходимым.

Военный министр приказал своему помощнику генералу Вернандеру (на обязанности которого и лежало объединять деятельность главных довольствующих управлений) немедленно принять меры для выяснений действительной потребности армии во всем необходимом и наблюсти, чтобы заказы были даны и выполнены в кратчайший срок.

Мне было приказано принимать участие во всех заседаниях, которые будет собирать помощник военного министра. Начиная с октября состоялся целый ряд заседаний с представителями главных управлений. И на этих заседаниях наибольшие трения были с представителями Главного артиллерийского управления, очень неохотно соглашавшимися на большое увеличение заказов.

Наконец, в ноябре было установлено, что производство снарядов для полевой артиллерии должно быть доведено до 300 000 в месяц. В декабре, под председательством помощника военного министра, были собраны представители всех более крупных заводов, изготовлявших снаряды для армии, и были распределены по заводам новые наряды.

Между тем события на фронте начали приобретать для нас неблагоприятный оборот. После ряда неуспехов на Северо-Западном фронте начались, в апреле 1915 года, неудачи и в Галиции.

В конце 1914 и начале 1915 годов Верховный главнокомандующий, Великий князь Николай Николаевич прислал военному министру ряд резких телеграмм, упрекающих его в плохом снабжении армии; в телеграммах указывалось, что снарядов нет; что армиям приходится отбивать атаки почти голыми руками; что армии из-за недостатка огнестрельных припасов несут колоссальные потери. Великий князь настаивал на немедленной присылке достаточного количества винтовок, патронов и снарядов.

Главное артиллерийское управление продолжало упорствовать, что подача в армию ежемесячно 300 000 полевых снарядов будет совершенно достаточна. Эта цифра совершенно не удовлетворяла Военное министерство, тем более что поступавшие требования указывали, что это недостаточно, а Главное артиллерийское управление не давало исчерпывающих объяснений, почему оно останавливается именно на этой цифре.

Обследование этого вопроса с данными по изготовлению составных частей снарядов открыло причину, почему артиллерийское управление указывало цифру в 300 000. Оказалось, что наши заводы не могут дать большее число ударных и дистанционных трубок. После этого было приказано Главному артиллерийскому управлению путем заказов за границей и путем производства в России более простых трубок французского образца увеличить в срочном порядке получение ударных и дистанционных трубок.

Неуспехи наших армий на фронте вызвали большую потерю материальной части, а переход на некоторых участках к позиционной войне вызвал целый ряд новых в ней потребностей.

Английская и французская промышленность все, что могла, давала на свои армии и избытка пока еще не производила. Оставались Америка и Япония. Из Америки приходили неутешительные сведения о том, что все, что возможно, скупается немцами и на быстрое выполнение заказов в Америке рассчитывать нельзя. В Японии же заказы можно было дать, но сложные производства, как, например, дистанционные трубки, также требовали много времени, так как их нужно было ставить наново.

В эти страны были командированы специалисты для обследования положения на месте, а пока, через различных комиссионеров и представителей фирм, стали давать заказы за границу на менее сложные предметы, требуемые для армии и на поставку коих были предложения.

Неудачи наших армий продолжались. Началось отступление по всему фронту: 22 мая/5 июня был оставлен Перемышль, а 9/22 июня Львов.

Помимо недостатка снарядов для нашей артиллерии, сильно влиявшего на моральное состояние бойцов, мы встретили у противника в полевых боях артиллерию крупного калибра, которая эффектом своего действия еще более ухудшала положение.

Явилась новая потребность – срочно дать полевой армии артиллерию крупного калибра, которая могла бы уравнять наши шансы с шансами противника и дала бы нам возможность обеспечить в будущем успех борьбы за укрепленные позиции. Мы начали срочно формировать батареи тяжелой артиллерии из имеющихся у нас орудий. Но этого было мало; надо было обратиться за получением тяжелой артиллерии к нашим союзникам.

По ходатайству председателя Государственной думы последовало Высочайшее повеление об образовании Особого совещания по обороне. Председателем в совещании был военный министр, членами начальники главных управлений Военного министерства, помощник военного министра, начальник Генерального штаба, председатель и три члена Государственной думы и, по приглашению, представители промышленности. Я был назначен управляющим делами совещания и членом его.

С образованием Особого совещания по обороне вопрос заготовок для армии приобрел несравненно более живой характер. К этому времени образовался военно-промышленный комитет, который постепенно стал объединять промышленность, и открылась более широкая возможность производить успешные заготовки для нужд армии внутри страны.

Помимо вновь образовавшегося военно-промышленного комитета, к военному ведомству обратились всероссийские земский и городской союзы с предложением давать некоторые заказы для армии и через них. Эти союзы указали, что у них уже налажена связь с заграницей и есть надежная агентура во всех районах государства; что они сумеют срочно и исправно провести заказы, которые им будут даны военным ведомством.