А для меня она – не чужая.

– Пойдем, Леша, – священник похлопал меня по плечу. –Сигаретку будешь?

– Давайте, отец Виталий… А не вредно, перед боем?

– Она облегченная, быстро пройдет…

Я вдохнул сладкий дымок марихуаны. Благодарно кивнулсвященнику. И мы, молча, неглубоко затягиваясь, пошли к площади.

Через сорок минут, конечно же, все не собрались. Кое-кто изженщин хотел проводить детей хотя бы до кромки джунглей. Двум старикам потребоваласьпомощь – сами идти они не могли. Огарин, как мне показалось, с радостью,выписал четырем подросткам покрепче документы, подтверждающие, что ониосвобождены от ополчения и прикомандированы к беженцам. Пацаны своего счастьяне поняли. Они бы с большим удовольствием получили оружие и пошли в бой, чемтащили носилки через лес. Но отец Виталий гаркнул что-то укоризненное онравственных императивах, и пристыженные ребята побежали в больницу, заносилками.

Лишь через час нестройная толпа двинулась от окраины поселкак полю космодрома. Штаб был недалеко, арсенал, чье расположение являлосьгосударственной тайной, тоже. Нас уже ждали – солдаты выгружали из четырехтяжелых грузовиков коробки с оружием.

– Внимание! – Огарин взял свой переговорник, и голос его,усиленный динамиками штабного купола, далеко разнесся по полю. – Разделиться начетыре группы! Старшие групп – Григорий Кононов, Виталий Паклин…

Я не сразу сообразил, что речь идет об отце Виталии…

– Игорь Цой…

Ага, отец Ромки тоже когда-то служил в имперских силах,только совсем недолго. Попал под облучение и был списан на всякий случай.

– Павел Отвязный…

Наш городничий, больше всего на свете любящий пиво и возню сграблями и лопатой в садике, явно не ждал такой ответственности. Но Огарин недал никому опомниться.

– Определите свои группы, быстро! Каждому из вас будетпридан мой боец, для связи и координации…

Четыре солдата двинулись сквозь толпу. Наверное, им заранеесообщили, к кому они прикреплены.

– Группам выстроиться к грузовикам, для получения амуниции.Никаких вопросов и пререканий, снаряжение будет распределятьсяквалифицированными специалистами исходя из личных качеств ополченца.

Я глянул на специалистов – четырех молодых солдат, стоявшиху грузовиков. Они прибыли к нам недавно, еще и не всех знали в лицо, наверняка…

– Организовывайтесь, быстро!

Это был другой Денис. Совсем другой. Не тот, который вечнонасмехался надо мной, не тот, что любил по вечерам, глядя на полыхающее небо,рассказывать удивительные истории, где переплелись правда и фантазии.

– Если через час кто-то останется без оружия – пеняйте насебя. Погоню на псилонцев с голыми руками!

А ведь погонит…

Шутки кончились.

Я и не знал, что он мог быть таким. Я про него многое незнал, оказывается. И про то, как он попал в армию, и где родился. Меня вполнеустраивали забавные истории из повседневной жизни Имперских Сил, героическихсражений и похождений на увольнениях.

Такого Огарина я видел первый раз. Такой и впрямь умелубивать. Причем – даже своих, если не оправдают ожиданий.

Я попал в группу к дяде Грише. В общем-то, мне было все равно,в какую, это он сам постарался. Длинная цепочка потянулась к грузовику – солдатвыхватывал из одного ящика туго скатанный пакет, из другого – оружие, вручалополченцу, сверху кидал еще какой-то брикет – лишь подойдя ближе, я понял, чтоэто пищевой рацион. Вот и все. Растерянные люди отходили в сторону, а над намигремел голос Огарина.

– Внимание! Броня никому не выдается, у вас нет навыковпользования защитными системами. Вместо этого вы получаете маскировочнуюнакидку «Хамелеон». Это не хуже, поверьте! Она разработана в последние месяцывойны, и экипаж «Лоредана», теоретически, не имеет детекторов, способных ееобнаружить. Внимание! Вам необходимо строго следовать инструкции на упаковкенакидки. После активирования «Хамелеона» индивидуальная подгонка по фигурепроизводится в течении семи минут, постарайтесь первые три минуты стоятьнеподвижно, затем двигаться как можно более активно…

Впереди меня стояла Ольга Нонова. За последний час я утратилвсе страхи в ее отношении… до свадьбы ли мне теперь… Свой первый страх, илирастерянность, она переборола. Теперь даже приятно было смотреть на крепкую,уверенную фигуру, и вспоминать, как мы, малышня, восторженно слушали еерассказы в первом классе. Кто еще мог ответить на любой вопрос? От кого бы мыузнали, что мощность реаджекс-привода прямо пропорционально размерам дюз, чтожимолость – не бывает колючей, что великий художник Гоген отсек другомувеликому художнику – Ван Гогу, ухо на дуэли… Нонова знала все и всегда, и дажесейчас ко мне вернулась детская уверенность – все будет хорошо…

Наконец мы приблизились к грузовику. Молодой солдат смахнулсо лба пот, глянул на Ольгу, и протянул ей здоровенную многоствольную штуку.Сказал:

– Это «Шанс», вам как раз пойдет… Работать с ним легко…

– Молодой человек, – строго сказала Ольга. – Что такое«Шанс», я знала, когда вас еще не было на свете. Шестиствольная автоматическаяненацеливаемая система лазерного огня конструкции великого Мартызенски. Иначе –«лесопилка».

Она легко вскинула «Шанс», перехватила поудобнее. Сказала:

– Пиф-паф.

Люди вокруг заулыбались. Приятно было, что у нас дажеучительница умеет управлять лесопилкой. Солдат, я помнил, что его зовут Володя,молча вручил Ноновой пакет с накидкой, и, почему-то, сразу два рациона.Буркнул:

– Хорошо. Только вы сейчас его держите стволами к себе. Вбою поверните наоборот, хорошо? Следующий!

– Привет, Бокса, – сказал я. Было у него такое прозвище, толи из-за успехов в древнем, и полузапрещенном виде спорта, то ли еще по какойпричине. Володька мрачно глянул на меня, протянул накидку и небольшой пистолет.

– Хватай. Это «Шмель», средний плазменный бластер.

Я растерялся. Увидев у грузовика Володьку я уж совсемуверился, что получу по-настоящему хорошее оружие. Хотя бы «Шанс» илизнаменитый «Ультиматум». А мне – бластер! Мы из такого в школьном тире училисьстрелять!

– Володька, ты чего?

Мне на руки шлепнулся пакет с накидкой и рацион. А Володькасказал вполголоса:

– Дурак, я тебе лишнюю минуту жизни подарил. Автоматикапсилонцев в первую очередь отстрелит тех, кто с тяжелым вооружением… Следующий!

Идущего за мной Павлика Безяева он одарил тем самым«Ультиматумом», о котором я мечтал. Пылкий и мечтательный Павлик расплылся врадостной улыбке. А я стоял, с пылающими щеками, и соображал, что делать.Потребовать нормальное оружие? Без всяких скидок и подаренных минут?