Тут же, радостно улыбаясь, ко мне направилась фрейлина со шляпкой.

— Трусите? — прошептала язва, рассевшаяся на стуле передо мной. — Правильно делаете! Сейчас будете кукарекать или мяукать.

Я посмотрел на неё, стараясь вложить во взгляд всё, что я про неё думаю, и сунул руку в шляпку. Вытащил и уставился на прямоугольную картонку розового цвета.

— Ну, — поторопила меня фрейлина с раскрасневшимися от бега щеками, — читайте же!

Я молчал, не в силах выговорить то, что там было написано. Тогда фрейлина выдернула у меня карточку и прочитала:

— «Поцеловать сидящего рядом». Целуйте! — приказала она, указывая рукой на графиню.

— Целуй! Целуй! — принялись скандировать игроки.

— Я против! — возмутился я, потому что Габриэль откровенно хохотала, сидя на моём стуле. Хохотала надо мной. Вот коза!

— Я тоже против! — влез барон. — Это моя девушка!

— Барон Какель, вас никто ни спрашивает! Здесь игра, а значит, нет ничьих девушек! — вмешался принц Эдвард. — Что, Керр, слабо?!

Я развернулся к нему, увидел на лице этого юного болвана, ещё ничего не видевшего в жизни, самодовольную улыбку, и меня понесло. Резко шагнув вперёд, схватил за плечи вмиг переставшую смеяться графиню, поднял со стула и впился ей в губы, желая наказать за всё. А дальше даже не понял, что произошло. Тело пронзило таким острым желанием, какое я до сих пор не испытывал ни к одной женщине. Ошарашенный происходящим, я отстранился от неё, на миг окунувшись в её ничего не понимающий взгляд, и, резко развернувшись, пошёл ото всех прочь, хватая воздух ртом. Мне даже было плевать на довольный ржач Эдварда и его дружков-виконтов за спиной!

Я не мог понять, что происходит. Только залив в себя три бокала вина, я наконец более-менее успокоился. Всю свою жизнь я думал, что ни одна женщина не сможет вывести меня из равновесия, вот только этой ненормальной графине удалось это буквально за пару дней. Нет, тут явно что-то нечисто! Не мог я так среагировать на простую алкоголичку! Или мог? Происходящее стало меня пугать: надо обязательно проследить за этой дамочкой и, не откладывая, вот прямо сегодня ночью, сходить на место дневного происшествия. Что-то подсказывало мне, что она приложила ручку к происходящему там.

Кое-как дождался конца вечера, наблюдая издалека, как эта Сефилис крутит шашни с бароном! По-моему, они уже и о ночной встрече договорились. Какое-то внутреннее чутьё подсказывало, что я прав. Эта дама явно хотела поскорее застолбить тёплое местечко! Я так злился, что случайно раскрошил в руке хрупкий бокал. Хорошо, хоть не порезался.

Только когда этот злополучный раут закончился и мы направились к себе, я понял, что всё это время следил только за сей неугомонной бабой, совершенно забыв про принца! А это уже был удар по самолюбию, я всегда выполнял свою работу безукоризненно. Обругав себя, я постарался больше не думать о графине.

Ночью я тихо вышел из своей комнаты и направился в сад. Как ни хотелось выкинуть из головы Сефилис, мысль о том, что это она могла что-то кинуть в принца, не выходила из головы. Меня мучил вопрос, зачем она это сделала! Возможно, проверяла реакцию охраны, как быстро среагируют на нападение? Вот зараза! Она и здесь обхитрила меня. Я же бегал мимо неё и не обращал никакого внимания на сидевшую на скамейке виновницу переполоха. А она, по всей видимости, потешалась надо мной! Теперь же я был полон решимости найти доказательства её вины. Правда, как они должны выглядеть, я не представлял, но какая-то сила гнала меня на то место.

Ночной сад встретил меня подмёрзшими скользкими дорожками. С неба мягко лили своё голубоватое сияние ночные светила Ло и До, поднимающиеся в небо всегда друг за другом. Они были названы в честь первых богов, спустившихся с небес к людям. Так гласила древняя легенда ольбийцев. Интересно, в Этане тоже есть такая легенда, или у них что-то своё? В их свете видно было просто замечательно, мне даже не пришлось тратить магию, чтобы зажечь светляк. Я решил, что займусь этим позже, как только дойду до места, чтобы лучше рассмотреть, где мы стояли. Замёрзшие льдинки на деревьях иногда поблёскивали в свете Ло и До, отвлекая меня от нерадостных размышлений. Неожиданно до меня донеслись звуки шагов, и я понял, что в саду я не один.

Прокравшись вперёд, я увидел… Ха! Кто бы сомневался! Графиню Сефилис! Женщина лёгкими движениями рук заставляла снежную стихию повиноваться. Под её неспешными взмахами вся влага, что была разлита в земле, на деревьях и в воздухе, поднялась вверх, повиснув густым туманом, который через мгновение стал застывать и неслышно опускаться на землю, превращая на моих глазах тёмный сад в заснеженную сказку. Белые снежинки кружились в вихре несуществующего ветра и медленно опускались вниз, застилая землю, деревья, кусты густым покровом. Остолбенев от увиденного, я даже не сразу понял, что она делает, а когда до меня дошло, то честно, был поражён. Она, оказывается, магиня! Да ещё и стихийник!

Я следил за ней чуть ли не с открытым ртом, пока в мою голову не пришла бредовая идея — считать её мысли, пока она занята. Я знал, что магу необходимо сконцентрироваться. Тем более стихийнику, который весь процесс держит в руках. И я решил рискнуть. Мягко окутав её своим магическим полем, я уже почти возликовал, предвкушая, что сейчас коснусь всех её тайн, как вдруг она резко развернулась в мою сторону и чем-то засвистела мне в лоб. Я даже среагировать не успел, как отключился.

…Бриана Хольстер

Никогда не думала, что могу так повеселиться на рауте. И всё благодаря носатому! Когда я увидела, что он появился в зале и кого-то ищет глазами, то решила разыграть перед ним комедию, если он вознамерился следить за мной. Хорошо, что барон полностью соответствовал имени, что ему дали. Потому включила свою давнюю подругу Мирану, с которой училась в школе магии. Та обожала крутить мужиками, строя из себя влюблённую дурочку. А я всегда наблюдала за цирком, что она демонстрировала. Так что, как это делается, я в теории знала, осталось применить на практике.

Я старалась, как могла, а носатый не сводил с меня злого взгляда. А мне жутко нравилось его злить. Разве могла я подумать, что доставать мужиков истинное удовольствие для женщины?! Если бы я знала, то давно бы этим занялась.

Именно поэтому я предложила барону сыграть в фанты. Там обязательно можно было сделать что-нибудь такое, от чего бы носатый позеленел. Собственно, это я и планировала. Кто же знал, что всё получится намного лучше! Мы не поделили стул! И я уселась первой.

Правда, потом всё пошло наперекосяк. И всё из-за этого поцелуя! Меня никогда так не целовали. Я даже не могла сказать, как. Жадно, с какой-то злобой и одновременно мольбой о чём-то большем… Я растерялась, а когда носатый сбежал, потеряла весь свой запал. И издеваться над бароном мне было уже не так интересно. Я сказала ему, что у меня жутко разболелась голова и надо немного отдохнуть. Так он принялся докучать меня нытьём, что так много веселиться нельзя и что фанты самая ужасная в мире игра. Я милостиво позволила ему держать мою руку, стукала его веером — и даже разрешила приложиться к запястью коротким поцелуем, потому что носатый всё же не ушёл совсем, а следил за нами издалека.