А Морт Рейни в это время мирно спал на кушетке. Впрочем,даже если бы не спал, он все равно ничего бы не заметил.

Морт скомкал листок бумаги, сунул его в задний карман, затемположил руку на грудь Бампу. Еще теплое тельце чуть дернулось от егоприкосновения. Желудок Морта снова вывернулся, но он заставил себя обхвататьдругой рукой желтую пластмассовую рукоятку отвертки и выдернуть ее.

Швырнув отвертку на крыльцо, он зажал бедного старого Бампав правой руке, как пакет с тряпьем. Желудок Морта был уже в состоянииневесомости и беспрерывно выворачивался наружу. Он приподнял крышку мусорногоящика, закрепил ее специальной подпоркой, предохраняющей от падения. Внутристояли три ведра. Морт открыл среднее и аккуратно опустил туда Бампа. Кот,будто меховая накидка, плавно опустился на зеленую холщовую сумку.

Морта захлестнуло бешенство. Окажись Шутер рядом в этотмомент, Морт не раздумывая кинулся бы на него, повалил бы на землю и задушил —если бы смог.

Берегись — это действительно заразно.

Что ж, может быть, он уже заразился. Ему уже все равно. Делобыло не только в том, что Шутер убил единственную живую душу, с которой Мортмог разделить свое одиночество в этом пустом доме у озера; дело было в том, чтоШутер сделал это, пока Морт спал, и получилось так, что старина Бамп вызвал ухозяина рвоту, отвлек его чувства на себя.

Но хуже всего было то, что Морту пришлось положить своегодоброго кота в мусорный бак — как мешок с хламом.

Я похороню его завтра. Слева от дома, в том, месте, откудавидно озеро.

Да, но сегодняшнюю ночь Бампу придется пролежать в мусорномящике, потому что какой-то человек — сумасшедший сукин сын! — бродит где-топоблизости и у этого человека имеются какие-то претензии по поводу рассказа, окотором Морт не вспоминал уже лет пять. Этот человек был сумасшедшим, иписатель боялся хоронить любимого кота ночью, потому что, замеченный илинезамеченный, Шутер мог оказаться рядом.

Я хочу убить его. И если этот сумасшедший ублюдок еще разприблизится ко мне, я за себя не ручаюсь.

Он вернулся в дом и запер за собой дверь. Затем внимательнообошел все комнаты, старательно запирая все двери и окна. Справившись с этим,вернулся к окну, выходящему на веранду, и задумчиво поглядел в темноту. Мортубыла видна отвертка, лежащая на веранде, и темная круглая дыра от нее на крышкемусорного ящика.

Наконец он вспомнил, что собирался еще раз позвонить Эми.

Воткнул вилку в розетку и, медленно нажимая давно знакомыеклавиши, последовательность которых была для него неотъемлемой частью дома,думал, стоит ли говорить Эми о смерти кота.

После предварительных гудков повисла необычно долгая пауза.Морт уже собирался повесить трубку, когда наконец раздался последний гудок —такой громкий, что показался ему чуть ли не воем, — а следом за ним механическийголос сообщил, что этот номер в настоящее время не обслуживается.

— Вот дела, — пробормотал Морт. — Что ты там натворила, Эми?Болтала, пока телефон не задымился?

Он нажал на «отбой», и, пока решал, звонить или не звонитьИзабелле Фортин, и вспоминал номер соседки, телефон в его руке зазвонил.

До этого момента Морт Рейни даже не представлял себе,насколько он выбит из колеи. С визгливым криком он отпрыгнул назад, уронилтелефон и чуть сам не упал, споткнувшись о дурацкую скамейку, которую Эмиспециально купила, чтобы поставить возле телефонного столика, и которой никто,в том числе и сама Эми, никогда не пользовался.

Ухватившись рукой за книжный шкаф, Морт все-таки удержалсяна ногах. Затем схватил трубку и закричал:

— Алло? Ты, Шутер?

В тот момент, когда, казалось, весь мир медленно, ноуверенно переворачивается вверх дном, Морт и представить себе не мог, кто быеще мог звонить, кроме этого психа.

Но раздался голос Эми, и она почти кричала. Такой тон женыбыл хорошо ему знаком по последним двум годам совместной жизни. Он означал, чтоЭми была либо в отчаянии, либо в ярости. Скорее всего последнее.

— Морт? Это ты? Ради Бога, это ты или нет? Морт? М…

— Да, это я,. — сказал он и неожиданно почувствовалнавалившуюся усталость.

— Где, черт побери, тебя носило? Я уже три часа пытаюсь дотебя дозвониться!

— Спал.

— Ты отключил телефон. — Она сказала это усталым, нообвиняющим тоном человека, который уже не надеется что-либо изменить. — Что ж,милый, ты выбрал для этого самое подходящее время.

— Я пытался позвонить тебе около пяти…

— Я была у Теда.

— Да? Но дома кто-то был, — настаивал Морт. — Может быть…

— Что значит — кто-то был? — резко спросила она, будтостеганула кнутом. — Кто был?

— Откуда, черт возьми, мне знать, Эми? Ты ведь живешь вДерри одна, помнишь? Тебе Дерри, мне Тэшмор. Я знаю только, что, когда набралтвой номер, телефон был занят. Если ты была у Теда, значит. Изабелла…

— Я до сих пор у Теда, — произнесла Эми, и теперь ее голосзвучал удивительно тихо. — Кажется, теперь мне придется остаться здесь надолго,нравится мне это или нет. Кто-то сжег наш дом, Морт. Он сгорел дотла.

И неожиданно Эми заплакала.

Он был так сосредоточен на Джоне Шутере, что в ту минуту,стоя в коридоре единственного оставшегося у семьи Рейни дома и прижимая к ухутелефонную трубку, немедленно решил, что именно Шутер и поджег их дом. Мотив?Будьте любезны, офицер. Шутер поджег этот дом, старинный викторианский особнякстоимостью около 800 тысяч долларов, чтобы избавиться от одного журнала, аточнее, от июньского номера «Журнала мистических историй Эллери Квина» за 1980год.

Но мог ли Шутер это сделать? Конечно, нет. Между Дерри и Тэшморомоколо сотни миль, а тело Бампа было все еще теплым, даже капельки крови нагруди не успели засохнуть.

Если только он успел…

Да что с тобой, в самом-то деле? Скоро ты обвинишь Шутера всвоем разводе и станешь думать, что спишь шестнадцать часов в сутки, потому чтоШутер подсыпает тебе в еду фенобар-битал. А дальше? Может быть, ты обратишься вгазеты с письмами о том, что королем американского кокаина является некийджентльмен, самое место которому в вороньей заднице, где-нибудь в штатеМиссисипи, по имени Джон Шутер, что это он убил Джимми Хоффа и он же был вторымснайпером, стрелявшим в Кеннеди в ноябре 63-го. Хорошо, пусть Шутерсумасшедший… Неужели ты действительно думаешь: он отмахал сотню миль на север исжег дотла твой чертов дом только для того, чтобы уничтожить журнал? Ведь этотжурнал валяется по всей Америке! Будь серьезнее.