А сейчас Морт вновь услышал призывную песнь кушетки и простоне мог игнорировать ее.

Он выключил телефон из сети — тот, кто пытался дозвониться,пока Морт шел по тропинке, может еще немного подождать, как и его пустые«будьте любезны», «большое спасибо». Затем, вздохнув, побрел в гостиную.

Он уложил подушки как обычно — одну под голову, другую подшею — и взглянул на озеро, в конце сверкающей золотой дорожки которогоопускалось солнце. Никогда в жизни я не чувствовал себя так одиноко и такотвратительно, е удивлением подумал он. Его веки медленно опустились на слегкапокрасневшие глаза, и Морт Рейни, который все еще не понял, что такое настоящийкошмар, заснул.

Ему приснилось, будто он в школе. Этот класс был ему знаком,хотя он не мог вспомнить откуда. Вместе с ним здесь находился и Джон Шутер. Наруке у него висела сумка бакалейной лавки. Шутер достал из нее апельсин ипринялся задумчиво подкидывать его. Вверх — вниз. Шутер смотрел в сторонуМорта, но не на самого Морта; его пронзительный взгляд был устремлен на что-тонаходящееся за плечом Морта. Рейни оглянулся и увидел стену из обожженныхдосок, черную классную доску. На мутном стекле над дверью — зеркально — былочто-то написано, Он с трудом разобрал:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ШКОЛУ ТУМАКОВ!

Надпись на доске прочесть было легче.

ПОСЕВНОЙ СЕЗОН

Рассказ Мортона Рейни

Неожиданно почти у самого уха Морта что-то просвистело. Мортсжался от страха. Это был апельсин. Он ударился в доску, лопнул с противным,чавкающим звуком и растекся по написанным на ней словам.

Морт снова повернулся к Шутеру и закричал срывающимся,визгливым голосом:

— Прекрати!

Шутер снова полез в сумку.

— Что такое? — спросил он спокойным, строгим голосом. —Разве ты не узнаешь эти крова вые апельсины? Какой же ты тогда писатель?

Он бросил еще один апельсин. Тот расплылся малиновым пятномна имени Морта и медленно стек вниз по стене.

— Не надо больше! — пронзительно закричал Морт.

Но упрямый Шутер снова полез в сумку. Его длинные мозолистыепальцы впились в очередной апельсин; на его оранжевой кожуре красными каплямивыступила кровь.

— Не надо больше! Не надо больше! Пожалуйста! Не надобольше! Я во всем признаюсь, я признаюсь в чем угодно, только прекрати! В чем,угодно, только прекрати! Только…

— ..прекрати, только прекрати…

Он падал.

Морт успел схватиться за край кушетки и предотвратитьстремительный и наверняка болезненный полет на пол. Он перевернулся на другойбок и, схватившись за подушку, дрожал всем телом, пытаясь удержать в памятисмутные обрывки сна. Он пролежал так несколько секунд.

Кажется, ему снились класс и кровавые апельсины. Вроде быречь шла о какой-то «школе тумаков». Он едва помнил детали, подробности снаисчезли без следа. Но что бы там ни происходило, это было очень реально.Слишком реально.

Наконец Морт открыл глаза, но ничего вокруг не увидел: покаон спал, солнце давно зашло. Все тело его онемело, особенно у основания шеи,видимо, проспал часа четыре, может быть, даже пять. В темноте он осторожнопробрался к выключателю, ухитрившись пройти возле самого края восьмиугольногокофейного столика со стеклянным колпаком {Морт давно был уверен, что этотстолик обладал зачатками разума и с наступлением темноты занимал наиболеевыгодную позицию для того, чтобы стукнуть его по коленке), и вышел в коридор,собираясь еще раз позвонить Эми.

По дороге посмотрел на часы. Было четверть одиннадцатого.Значит, проспал около пяти часов.., и это случалось с ним не впервые.Удивительно, что ночью его даже не будет мучить бессонница. Он заснет сразу,едва голова коснется подушки.

Сняв трубку Морт удивился, обнаружив, что в ней царитмертвая тишина, затем вспомнил, что вырвал корень этой проклятой штуковины. Онпотянул за провод, пока не добрался до вилки, хотел воткнуть ее в розетку.., изамер. Прямо перед его глазами было окно.

Из окна хорошо просматривался угол веранды — как раз тот, накотором таинственный и неприятный мистер Шутер оставил вчера под камнем «свою»рукопись. За верандой стоял мусорный ящик, и на его крышке что-то было —точнее, были два каких-то предмета. Что-то светлое и что-то темное. Темноевыглядело гадко; на какое-то ужасное мгновение Морту показалось, что тамкопошился гигантский паук.

Он бросил телефонный провод и быстро повернулся квыключателю. Затем в течение какого-то отрезка времени — Морт даже не понял,какого именно, и не хотел этого знать — он потерял способность двигаться.

Светлым предметом был лист бумаги — обычный, восемь надвенадцать, лист писчей бумаги. Хотя мусорный ящик находился от Морга в добрыхпятнадцати футах, он без труда мог разобрать несколько слов, написанных налисте крупными печатными буквами. И подумал, что Шутер воспользовался либокарандашом с очень мягким грифелем, либо кусочком угля. ПОМНИ, У ТЕБЯ ТРИ ДНЯ,гласило послание. Я НЕ ШУЧУ.

Темным предметом был его кот Бамп. Очевидно, Шутер сломалкоту шею, а потом пригвоздил его к мусорному ящику отверткой, хранившейся уМорта в сарае.

Морг не помнил, как вышел из ступора. Оцепеневший, он стоялв коридоре возле телефонного столика, глядя в окно на старого доброго Бампа, изгруди которого торчала рукоятка отвертки, как раз в том месте, где у кота былбелый воротничок, Эми называла его «нагрудничком». А в следующий момент Мортуже был на веранде и злобный ветер рвал на нем рубашку, пронизывая до костей.

Он заставил себя остановиться. Разумеется. Шутер уже уехал.Поэтому и оставил записку. Шутер был не из тех психов, которые забавляются, глядя,как кто-то цепенеет от ужаса. Его безумие было совсем другого рода. Он незадумываясь прикончил Бампа только для того, чтобы показать Моргу, насколькосерьезны его намерения. И сделал это так легко, как фермер ломом раскалываеткамень. В этом не было ничего личного; просто работа, которую нужно былосделать.

Затем Морт вспомнил неистовое выражение глаз Шутера изадрожал. Вот в этом было много личного. Это — исключительно личное.

— Он верит, что я вор, — прошептал Морт в холодную темнотузападного Мэна, и слова, ударяясь о дрожащие зубы, вырвались из его горларваными кусками. — Этот сумасшедший сукин сын действительно верит, что я укралу него рассказ.

Он подошел к мусорному ящику, и его желудок вывернулсянаружу. На лбу выступил холодный пот Морт засомневался, что сможет сделать то,что должен был сделать. Голова Бампа была запрокинута набок, отчего котвыглядел несколько удивленным. Его маленькие, аккуратные острые зубкиоскалились в смертельной гримасе. На груди, прямо на (нагрудничке) груди, в томместе, где торчала рукоятка отвертки, выступило несколько капель крови. Бампбыл дружелюбным котом. «Он наверняка и не подумал бежать от этого психа. Шутеруне составило никакого труда сделать все что нужно, — подумал Морт и вытер солба болезненный пот. — Этот безумец подхватил кота, легко, как головку ампулы,свернул ему шею и прибил его к мусорному ящику».