Марио закрыл глаза.

— Малыш, это подло.

— А то, что ты сейчас говоришь, не подло?

— Господи, — Марио снова упал на кровать. — Ты что, думаешь, я не знаю, каково тебе? Считаешь, я не понимаю… Малыш, ты мог отделаться легким испугом.

Просто взять Коу Вэйленда, пойти к боссу и заявить, что понятия не имел, что я с тобой пытался сделать. Ты выглядел бы чистеньким, а я — злостным извращенцем. Ты меня засадить бы мог.

— Ты за кого меня принимаешь?

— За своего малыша, — попытался пошутить Марио.

— Много же пользы это мне принесло! — напустился на него Томми. — Но пока я думал, что мы останемся вместе, мне не было дела. А сейчас… сейчас у тебя в голове только этот треклятый список…

В голосе Марио зазвучала сталь.

— Черт подери, Том, мы здесь не в игрушки играем. Это единственный выход. Но если ты хочешь потыкать меня носом в то, что из-за меня ты потерял работу, и сейчас я должен расплачиваться…

— Марио… я не говорил…

— Заткнись. Я объясняю тебе, как мы можем вывернуться. Я могу пойти к Лионелю, а тебе подыщем кого-нибудь другого. Или… ну нет, слушай, ты уже высказался, теперь моя очередь. Второй вариант: мы меняем имена, бросаем семью и прячемся в каком-нибудь захудалом балагане на Юге, из тех, что подбирают любого бродягу. Возможно, ты думаешь, что это сносно — после центрального-то манежа с Сантелли! Но я так не считаю. И все равно соглашусь, раз уж ты решил, что я должен расплачиваться. Потому что только так, черт побери, мы сможем остаться вместе!

Томми, уронив голову на сложенные руки, уперся лбом в стекло. Марио подошел к нему сзади и сказал хриплым от боли голосом:

— Если мы хотим быть вместе, о полетах лучше забыть. Если кто и может проигнорировать черный список и нанять нас командой, так это совсем маленькие шоу, которые не могут позволить себе настоящий воздушный номер. У Лионеля хватит влияния, чтобы выдернуть меня из списка, и он это сделает… не столько ради меня, сколько ради семьи. А я… не знаю, как ты, малыш, а я хочу летать.

Марио потянулся к Томми, но, увидев его лицо, отдернул руку. Когда Томми наконец заговорил, тон его был вял и бесцветен.

— Хорошо, Марио. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ты больше ничем не можешь помочь.

— Я чувствую себя так, будто вонзил тебе нож в спину, малыш. Бог свидетель, я не вижу другого пути. Это ненадолго — на пару сезонов, пока сплетни не улягутся. Разве не разумно?

— Конечно, — сказал Томми тем же мертвенным голосом. — Очень разумно.

— Я позабочусь, чтобы ты ничего не потерял. Мне будут платить столько, сколько у Вэйленда получала целая труппа…

— Если предложишь мне деньги, я тебя убью, — ровно выговорил Томми.

— У Сантелли принято делиться.

— Но я не Сантелли. Когда-то Джонни предупреждал, чтобы я не забывал этого. В любом случае, ты сам сказал, что Сантелли больше нет. Прекрасно, передай Лионелю, что у него будет партнер.

Томми подошел к шкафу и вытащил оттуда свой потрепанный чемодан. Марио оторопело следил, как он укладывает одежду.

— Ты что творишь?

— Вещи пакую. На тот случай, если это твое дело. Кстати, это больше не твое дело.

— С ума сошел? — Марио сгреб его за плечи и встряхнул. — Ты что, бросаешь меня?

— В точку, — Томми горько усмехнулся. — Слушай, убери руки. Серьезно. Давай не будем заканчивать все дракой.

— Дракой?

— Ну да, такой, где зубы выбивают, — Томми оттолкнул его. — Убери от меня свои чертовы лапы, я сказал. Если, конечно… — его рот дернулся, — тебе не вздумалось сломать мне руку или вывихнуть плечо в качестве прощального подарка.

Марио отпустил его и вернулся на кровать.

— Думаю, я заслужил это. Но скажи на милость, как еще я мог поступить?

— Никак, — Томми рывком распахнул комод и принялся рыться в мешанине трико. — Я не знаю, которые мои. Возьму пару любых, ладно?

— Бери все, что хочешь, Везунчик. Но не надо вот так уходить. Давай поговорим.

— О чем? Ты уже все сказал.

— Слушай, я попрошу Лионеля найти тебе…

— Мне не нужны твои подачки.

— Может, поживешь дома? Люсии никогда не нравилось, что ты здесь, со мной. И Анжело знает всех в этом деле…

— Закрой рот, а? Домой? Кого ты обманываешь?

— Это твой дом, Везунчик. Ты знаешь это так же хорошо, как я. Анжело на тебя не надышится. Он из кожи вон вылезет, чтобы подыскать тебе теплое местечко. Нужно только попросить.

— И смотреть, как он радуется, что мы разбежались? Еще чего!

Томми захлопнул дверцу комода, бросил наверх кроссовки и принялся застегивать чемодан.

— Везунчик, — молил Марио, — посмотри на меня. Давай ты присядешь, выпьем, поговорим.

— О Господи!

Этот вопль отдался в ушах Марио как в тот раз, когда он прищемил Томми руку дверцей машины.

— Сколько еще, по-твоему, я вынесу?

Марио упал обратно на кровать и спрятал лицо в ладонях.

— Когда-нибудь ты поблагодаришь меня за это, Том.

— Тебе просто нравится так думать!

Томми застегнул чемодан, набросил куртку и окинул комнату холодным взглядом.

— Что ж… как-нибудь увидимся. Наверное.

— Том… ты ведь не уйдешь вот так?

— Ты сам отучил меня от нежных прощаний.

Марио встал.

— Том, обещай, что…

— К черту. Больше никаких долбаных обещаний. Я сдержу их не лучше, чем ты.

— Упрямец… — голос Марио дрогнул. — Ты специально это делаешь. Я старался объяснить, почему все так