Крышка откидывалась на петле. Роланд уже взялся за крышкулевой рукой, чтобы откинуть ее, но замер и вскинул глаза на своих собеседников.Они смотрели на него с надеждой и скрытым любопытством, и от выражения их лицему стало как-то не по себе. Невероятная (и на удивление убеждающая) мысльсверкнула в голове: перед ним сидят истинные агенты Алого Короля, и когда оноткинет крышку, последним, что увидят его глаза, станет снитч, временноймеханизм которого отсчитывает последнее мгновение до взрыва. А последнимизвуками, которые услышат его уши, будет истерический смех этой троицы и крики«Хайл Алый Король!» Все, конечно, могло быть, но, с другой стороны, он долженбыл хоть кому-то доверять, потому что альтернативой было безумие.

«Если ка чего-то хочет, пусть так и будет», — подумал Роланди открыл шкатулку.

12

Внутри, на темно-синем бархате (они могли знать, а могли ине знать, что это цвет королевского двора Гилеада) лежали часы на цепочке. Свыгравированными на золотой крышке розой, ключом, а между ними и чуть повыше —башней с крошечными окошками, которые располагались по поднимающейся спирали.

К своему изумлению Роланд обнаружил, что его глаза опятьнаполнились слезами. Посмотрев на своих собеседников, двух молодых женщин иодного старика, мозговой центр и силовой привод «Тет корпорейшн», он сначалаувидел шестерых. Моргнул, чтобы убрать двойников.

— Открой крышку и загляни под нее, — предложил Мозес Карвер.— И тебе нет нужды прятать слезы в этой компании, ты, сын Стивена. Мы — немашины, которыми другие заменят нас, если все сложится, как они того хотят.

Роланд видел, что старик говорит правильно, потому что слезыкатились и по его черным, морщинистым щекам. Плакала и Нэнси Дипно. МарианКарвер, несомненно, гордилась тем, что держала себя в руках, но и ее глазаподозрительно заблестели.

Он нажал на торчащий из корпуса стерженек, и крышкаотскочила. Под ним фигурные стрелки показывали час и минуту, с идеальнойточностью, Роланд в этом не сомневался. Ниже, в своем маленьком круге, бежалаеще одна стрелка, отсчитывая секунды. На обороте крышки выгравировали:

«В руки РОЛАНДА ДИСКЕЙНА

из рук

МОЗЕСА АЙЗЕКА КАРВЕРА МАРИАН ОДЕТТЫ КАРВЕР НЭНСИ РЕБЕККИДИПНО

с благодарностью Белизна выше Красноты, такова воля Божья»

— Спасибо, сэи, — осипший голос Роланда еще и дрожал.

— Я благодарю вас, и так же поблагодарили бы вас мои друзья,если б были здесь. Чтобы говорить от себя.

Мозес Карвер улыбался.

— В нашем мире, Роланд, такой подарок, как золотые часы,несет в себе особый смысл.

— Какой же? — спросил Роланд. Он поднес часы, само собой,таких красивых он никогда не видел, не то, чтобы держал в руках, к уху,прислушался к негромкому и точному тиканью.

— Золотые часы, преподнесенные в подарок, означают, чточеловек закончил работу и теперь может отправляться на рыбалку или играть свнуками, — ответила Нэнси Дипно.

— Но мы подарили вам эти часы по другой причине. Чтобы ониотсчитывали время, приближающее вас к вашей цели, и подсказали вам, что онаблизка.

— И как они смогут это сделать?

— В нашей команде «светлого разума» в Нью-Мексико есть одинособенный парень, — пояснила Мариан. — Его зовут Фред Таун. Он многое видит иредко ошибается, если вообще ошибается. Эти часы — «Патек Филип». Роланд. Онистоят девятнадцать тысяч долларов, и фирма-производитель гарантирует полноевозмещение заплаченной суммы, если они будут спешить или отставать. Заводитьчасы не нужно, они — электронные, с питанием от батарейки, которая будетработать сто лет. Батарейка эта, будьте уверены, изготовлена не «Севернымцентром позитроники» и не одной из дочерних компаний. Но Фред убежден, когда выокажетесь в непосредственной близости от Темной Башни, часы, тем не менее,остановятся.

— Или пойдут в обратную сторону, — добавила Нэнси. — Следитеза ними.

— Я уверен, ты будешь следить, не так ли? — спросил МозесКарвер.

— Да, — Роланд положил часы в один карман (после еще одногодолгого взгляда на золотую крышку с выгравированными на ней розой, ключом ибашней), а шкатулку в другой. — Я буду следить за ними очень хорошо.

— Вы должны следить за кое-чем еще, — предупредила Мариан. —За Мордредом.

Роланд ждал продолжения.

— У нас есть основания верить, что он убил человека,которого вы зовете Уолтером, — она помолчала. — И я вижу, вас это не удивляет.Могу я спросить почему?

— Уолтер наконец-то исчез из моих снов, как исчезла боль изправого бедра и головы, — ответил Роланд. Последний раз он появился в них вКалье Брин Стерджис, в ночь лучетрясения, — он не стал рассказывать, какимиужасными были эти сны, в которых он брел, потерянный и одинокий, по сыромукоридору замка, где паутина постоянно липла на лицо; торопливый перестукчего-то приближающегося доносился из темноты сзади (а может, сверху), и передтем, как проснуться, он увидел блеск красных глаз, услышал шепотнечеловеческого голоса: «Отец».

Они мрачно смотрели на него. Наконец, Мариан нарушилазатянувшуюся паузу.

— Остерегайтесь его, Роланд. Фред Таун, которого яупоминала, говорит: «Мордред голоден». В прямом смысле. Фред — парень смелый,но он боится вашего… вашего врага.

«Моего сына, почему ты не можешь так и сказать?» — подумалРоланд, но решил, что знает и так. Она щадила его чувства.

Мозес Карвер встал, прислонил трость к столу дочери.

— У меня есть для тебя кое-что еще, да только это твое. Тыдолжен это носить, и положить там, куда лежит твой путь.

Роланд не понимал, о чем речь, пришел в еще большее замешательство,когда старик начал медленно расстегивать пуговицы рубашки. Мариан потянулась кнему, чтобы помочь, но он отстранил ее взмахом руки. Под рубашкой оказаласьмайка с воротом под горло, на родине стрелка такие называли слинкам. Очертанияпредмета, который выпирал из-под майки, стрелок узнал сразу, и сердце, похоже,на мгновение замерло. Он словно перенесся в дом у озера, дом Бекхардта, гдерядом с ним за столом сидел Эдди, и услышал собственные слова: «Надень кресттетушки на шею, и когда вы встретитесь с Карвером, покажи ему крест. Возможно,тебе потребуется пройти долгий путь, чтобы убедить его в своей правоте. Нопервым…»

Крест висел теперь на золотой цепочке. За нее Мозес Карвервытащил его из-под слинкама, посмотрел на него, потом на Роланда, чутьулыбаясь, снова перевел взгляд на крест. Дунул на него. И тут же раздался едваслышный (но волосы на руках Роланда все равно встали дыбом) голос Сюзанны: «Мыпохоронили Пимси под яблоней…»