– Нет! – сказала женщина.

– Нет?

– Нет.

Глаза Алексея стали бегать в стойком недоумении.

– Но почему?

– Это не секс, это чувства.

Мужчина отпустил запястье.

Мужчина отпустил шею. Но шагов назад, то есть шагов к «будуару» он не сделал.

– И что я должен сделать?

– А чего ты хочешь? – и снова ее глаза-искорки играли с ним.

«Чего я хочу? Хороший вопрос…».

Алексей посмотрел мимо женщины.

– Мыться!

Это прозвучало как озарение. Оно показало путь. Чуть после появилось решение.

– Подвинься, – попросил Алексей.

Но девушка не шелохнулась. Она удивилась. Ее левая бровь изогнулась, голова слегка склонилась вправо. Правый глаз прищурился.

«Она ждёт?»

– Чего ты ждёшь?

Никакой реакции. Все та же поза головы и тела.

«Ну и хрен с тобой!»

Алексей аккуратно подвинул Катю и ее сексуальный наряд, а затем без особого напряга зашагал к душевой кабинке. Катя осталась за его спиной.

Одиннадцать шагов – таким был его скромный недолгий путь до душевой кабинки. Предметы и детали все ещё находились на тех самых местах, где были раньше. Полотенце на крючке, зеркало на перегородке, прогрессивная ручка на смесителе.

«Больше никаких слов», – решил Алексей.

Рубашки уже не было. А избавиться от штанов, ботинок, носков и нижнего белья было проще простого.

«Это намного проще, чем терпеть эти муторные прикосновения чудаковатой женщины!»

Превратившись в голого человека, Алексей совершил короткий рейд до мусорного контейнера, чтобы сунуть в него свою устаревшую одежду. Затем он вернулся в душевую кабинку. Девушка Катя все это время существовала где-то на заднем фоне. Она не попадала в поле зрения. Но журналист был уверен в её незримом присутствии.

– Щч-к…

Поворот рукояти не обошёлся без щелчка…

Короткий миг ничего не происходило. Алексей взглянул вверх. И тут ему резко брызнуло в лицо.

«О-хо-хо!» – для него это была приятная неожиданность.

И вот капли сплошной непроницаемой стеной полились на его тело. Это был большой стройный поток нужной температуры. Он падал на макушку головы и на плечи, а потом растекался по поверхности тела, огибая выпуклости и заполняя ложбинки.

– Приятно, – попытался сказать Алексей.

Но вода попала в рот и слова не продвинулись дальше языка.

А уйти из-под потока воды он не хотел и не пытался. Слишком приятны были прикосновения воды, чтобы отвлекаться…

Журналист наслаждался процессом три-четыре минуты.

«Супер!!!» – говорили чувства.

«Супер!!!» – говорило тело.

И вдруг Алексея поразила мысль:

«Так почему же вода может ко мне прикасаться, а женщина нет?»

Нет! Это была не мысль. Это была самая настоящая молния. И, будто ошпаренный ее разрядом, Алексей тотчас выскочил из-под душа.

– Чёрти что… – сорвалось с его губ, пока руки старательно протирали глаза.

Зрение нормализовалось быстро. Алексей посмотрел вперёд. Там душ все ещё работал. Вода равномерно падала вниз и исчезла в сливном отверстии.

«Что это было?» – задался вопросом мозг журналиста.

Ему было сложно оценить произошедшее. Только что было очень хорошо, а потом ощущения резко поменялись. Алексей поёжился.

«Это вода испаряется с моего тела или есть другие причины?»

– Все дело в том, что творится у тебя в голове, – раздался голос позади него.

Алексей обернулся. Там стояла Катя.

– Опять ты? – спросил человек, которому не удалось нормально помыться.

Впрочем, как он ни старался, прежней злобы и ярости в его словах уже не было.

– Я хочу помочь.

Журналист перевел взгляд на руки девушки. В её ладонях было вспененное мыло.

– Ты же хочешь этого.

Ее слова звучали как аксиома.

– Я хочу?

– Мы все этого хотим.

На ее лице не было ни улыбок, ни гримас. Лишь остро заточенная чуткость и обильно источаемая одухотворенность.

«Откуда такие эмоциональные проявления нарисовались у торгового менеджера магазина?» – загадочная история поразила Алексея своим содержанием.

И тут к нему внезапно пришло осознание, что Катя стоит перед ним полностью обнаженной.

«Как так?» – это была следующая загадка.

Но при всём при этом Алексей не был в обиде.

Он радовался, что наряда уже нет. Принцип новизны к этому моменту себя исчерпал. И теперь наряд мог восприниматься лишь как нелепость. И все же…

– А куда делся твой наряд?

Он не мог не спросить.

Она не могла не ответить.

– Стал ненужным.

– А что нам нужно?

Двое стояли. Двое смотрели друг на друга. Двое ждали. И был этот вопрос как провокация с позиции мужчины. Его задачей было сдвинуть равновесие вперёд. И тогда женщина ответила:

– Только мы сами.

Скромная искорка дружелюбия была реакцией Алексея на эти слова. Она поселилась в углу правого глаза. Но действий с его стороны не было.

«Я не обязан», – думал он.

И он ждал. И искорка желания и дружбы сообщила об его ожидании девушке Кате. Она тоже не была обязана что-либо делать. Ее роль не имела ничего общего с ролью служанки. И все же ее путь лежал к услужению.

– Такая сегодня игра.

Она наконец-то вернула улыбку своим губам. И плавно покачивая бёдрами, ее тело продвинулось вперёд к своему господину.

– Ты можешь убегать, но все равно в итоге вернёшься к тому, от чего ушёл.

Ее рот приоткрылся в тяжелом дыхании. Из-под влажных чувственных губ показались острые белые зубы.

– Хочешь меня съесть? – усмехнулся Алексей.

Катя не ответила. Встав на цыпочки, она почти достигла его уровня.

Долгую минуту девушка пыталась утонуть в его глазах. Затем она изогнула спину по-кошачьи и плавным медленным маневром прошуршала своей щекой по щеке мужчины.

К конечной точке она едва заметно задержалась, а потом опустилась на пятки. Ее ладони приземлились на мужскую грудь.

И тут же начались круговые движения. Алексея не передернуло: ни от прикосновений, ни от пенящегося на влажной коже мыла.

– Как?