«Черт! Все плохо!» – мысли отнюдь не радовали.

К тому же зрение все время вырывало из прилежащего пространства обстоятельства чужой внезапной смерти.

– Ну и придурок же ты! – это было обвинение.

Журналист обращался к человеку, лежащему на полу в луже собственной крови. Неуклюжесть довела этого неизвестного до нелепого конца. Он много кричал и в итоге докричался.

Пытаясь надавать по мордасам противнику в лице Алексея Казанского, он споткнулся и со всей дури налетел на большой металлический подсвечник. Как результат, выступающая часть предмета обихода вошла в левую глазницу и вышла в области затылка.

«Ужас!»

Алексей негодовал над такими превратностями судьбы.

– Судьба-судьбинушка…

С кислого лица журналиста сочилось великое разочарование в странных причудах Вселенной. Ему не нравился такой поворот событий. Ему очень хотелось перемотать плёнку, вернуться туда, где все было хорошо, где жизнь казалась прекрасным досугом. Но нет…

«Нет, нет, нет…».

В попытке исправить положение вещей Алексей ещё раз пнул ногой подругу. Результат остался неизменным. Она все ещё не хотела подниматься и вести себя подобающим образом. Состояние духа журналиста из-за этого постепенно скатывалось в бездонную пропасть.

И прекрасная сауна, что радовала прежде, уже не казалась всё тем же волшебным и притягательным местом.

«Фигня полная!»

Алексей посмотрел туда, потом сюда…

«Плохая карма сказывается…».

Сауна теперь выглядела иначе.

«Фигня этот ваш белый свет!»

Видимо все волшебство, что копилось в прекрасной сауне ранее, заключалось в красноватом свете. А может был ещё какой невидимый эфир, что склеивал детали в одно, но он исчез, рассеялся, и все стало обыденно, постыло…

– Фигово…

Однако стоять и экстазировать на ровном месте по поводу утерянного былого величия журналист не собирался.

И сколько бы его глаза не скользили с ностальгической ноткой по душевым кабинкам, по парилке и по массажному месту, окружённому магией зажженных свечей, было ясно главное – все кончено!

– Валить бы надо…

Тихий шёпот обрёк правду в слова.

– Момент упущен. Идеальность нарушена. Все пропало…

Или же не все?

Алексей оглядел себя. Он был голым. Но он никуда не пропал. Он никуда не делся. Руки, ноги, голова – были на месте. Его жизнь продолжалась. А значит, он все ещё мог найти ту самую идеальность, о которой мечтал.

«Только нужно валить. И нужно найти одежду».

С некоторых пор рассеянный взгляд по сторонам стал особой фишкой журналиста Казанского. Раньше он не позволял себе такого поведения. Но сегодня мир вокруг него изменился.

«Не знаю зачем. Не знаю почему. Но я обязательно выясню», – правда, с гарантиями сегодня было туговато.

Журналист давал себе обещание все последние несколько часов. Милая кучерявая женщина на время отвлекла его от этих печальных мыслей, циркулирующих по замкнутой петле недоумевающего мозга.

Только вот теперь эта милашка лежала на полу в бессознательном состоянии.

Это значило, что все снова пошло наперекосяк.

А ещё женщина так и не сдержала обещание.

– Она не принесла.

Взгляд обшарил трижды каждый сантиметр сауны. При хорошем белом освещении, которое включилось благодаря самоубийственному грубияну, можно было обнаружить искомое даже при беглом осмотре. А уж при тщательном тройном – подавно.

– Одежды нет.

Чуть-чуть разозлившись, Алексей в очередной раз пнул лежавшую на полу девушку.

– Ты не принесла мне обещанную одежду.

Упрёк звучал назидательно. Но он не мог быть услышанным. Гнев здесь был бесполезен.

«Кого ещё обвинить?» – Алексей не знал.

Однако он знал, что не хочет быть голым.

«Я не могу пойти куда-то голым!»

Лезть в мусорку за старой одеждой было ниже его достоинства. К тому же у него было достаточно смелости и сноровки, чтобы отправиться на поиски. Как ни как журналист находился в магазине одежды.

– Сам разберусь, – это был ещё один упрёк.

Алексей переступил через девушку и направился к двери.

– А ты лежи, – сказал он, махнув на девушку рукой.

Через несколько шагов ему пришлось преодолеть очередное препятствия. Неизвестный мужик изрядно запачкал пол своей кровью.

– Гадость, – сказал журналист, перескакивая от одного края озерца крови к другому.

И вот он оказался перед дверью. С внутренней стороны не было никаких табличек. А если бы кто и захотел их сюда присобачить, то тем самым убил бы весь фэн-шуй. Согласно здравой логике очень логичного дизайнера, что был ответственен за прекрасную сауну, дверь должна выглядеть максимально незаметно.

«Ведь никто не захочет отсюда уходить. И никому не нужно лишнее напоминание о том, что в мире есть что-то ещё. Пусть остаются здесь навсегда!» – такова была движущая идея.

Но сауна изменилась!!! Теперь здесь на полу лежали тела. Одни дышали, другие не дышали. Приятного в этом было мало. Оставаться не имело смысла. Было большое желание уйти…

Различить и выделить было действительно сложно. Но Алексей помнил, откуда именно пришёл. Да и белый свет в отличие от красного имел свои преимущества. Он позволял видеть щели и границы. На расстоянии полушага с этим проблем вообще не возникало.

«Но как тебя отпереть?» – Алексей не видел ручки.

Короткие поиски позволили понять, что ее нет по сути.

«Нет!!!»

Но зато сбоку была обнаружена кнопка.

«Белая на белом…».

Алексей нажал на кнопку.

– Дзын, – звук был тихим, призванным не беспокоить тех, кто хотел спокойствия и уединения.

Дверь отворилась пружинящим движением. На глаза снова попалась плитка, светильники, коробки…

И вроде бы нужно было пойти по коридору налево, найти одежду, убраться прочь… Но глаза почему-то пожирали коробки, за которыми была другая дверь. Глаза хотели чего-то своего.

«Предательски странное желание», – мысли правильно описали новое чувство.

И невольно возник вопрос:

«Может быть, хватит уже? Сколько ещё? Разве недостаточно было дверей?»

Наверное, в этих утверждениях присутствовала трезвость ума и здравомыслие. Но иногда просто чего-то хочется и все тут. И ничего тут не поделаешь.

– Надо проверить.

И за словами пряталась мысль: