– Уходи, пока не случилось ничего страшного, – размеренно произнёс он. – Я обещал Пенелопе, что больше тебя не трону. Не заставляй меня расстраивать её.

– Пенелопа должна знать, кем ты являешься. Вор. Лжец. Предатель. После такого она тебя уже никогда не простит. И твоя дешёвая лирика окажется бесполезной.

– Мне надоело это, Мерлин, – сказал Аарон и приблизился к нему.

Два врага стояли друг напротив друга на расстоянии вытянутой руки. Оба всматривались в глаза оппонента, пытаясь измерить количество заключённой в них ненависти. Но ничего не выходило, ибо её было с избытком.

– Аарон, позволь мне поговорить с ним, – попросила Пенелопа.

В её голосе чувствовалась боль – Мерлин испортил ей вечер. Это было достаточным поводом для того, чтобы наказать его.

– Он больше никогда в жизни к тебе не приблизится, – ответил ей Аарон. – Я позабочусь об этом.

В глазах Мерлина прослеживался красный оттенок. Это выглядело пугающе, но Аарон старался найти для этого рациональное объяснение.

Существовали эликсиры, которые на какое-то время увеличивали физическую силу. Побочным эффектом их действия являлось изменение структуры организма – в том числе и красные или жёлтые глаза. Аарон слышал миф о том, что именно такими эликсирами пользовались сто лет назад охотники на вервольфов, что увеличивало их шансы на успех в смертельном противостоянии со зверем.

Скорее всего, Мерлин использовал нечто подобное для того, чтобы иметь хотя бы малейший шанс справиться с Аароном.

– После этого дня ты навсегда исчезнешь из её жизни, а не я, – произнёс Мерлин. – Признавайся, Браво. У тебя нет шансов для оправдания. Гарет и Хелен видели твоего сообщника возле забора в тот день. Напомнишь, как его зовут?

Рудольф. Аарон грешным делом подумал, что он впервые в жизни смог справиться со своей задачей чётко и безукоризненно, но в итоге ошибся. Нелепое создание, носящее это имя, вновь подвело его.

Нашла коса на камень? Нет. Мерлин никого не сможет убедить. Никто не поверит в его доказательства в виде свидетельств его близких друзей.

– Хелен ничего не говорила мне, – сказала Пенелопа.

– Потому что ты не находишь для неё времени, – ответил Мерлин. – Видимо, Браво оказался для тебя дороже.

– Не говори так.

– Ты променяла всех своих близких ради этого… Который не только обокрал тебя, но и лгал на протяжении двух месяцев.

Аарон больше не мог терпеть этого. Размахнувшись со всей силы, он попытался ударить Мерлина, но вместо этого отлетел на несколько ярдов назад.

Мерлин даже не поднял руки – всё сделал при помощи своих красных глаз. Он не сводил их с Аарона – видимо, подобным образом контролировал вышедшую наружу силу.

– Что вы делаете? – набросилась на Мерлина Пенелопа. – Прекратите немедленно! Даже если это был он, не стоит…

– Он заслужил! – ответил Мерлин. – Ты ничего не понимаешь! Он предательским способом забрал тебя, и теперь смеётся у меня за спиной! Что он наговорил тебе? Что, Пенелопа?

Она больше не стала сдерживать своих слёз.

– Сейчас отец услышит, – прошептала она. – Если он увидит тебя рядом со мной…

– Мне плевать, что скажет твой отец. Ты думаешь, что я собираюсь кого-то слушать? Я буду делать всё, что захочу. Кажется, так ты говорил, Браво?

Аарон чувствовал боль. Он не ощущал никакого давления со стороны Мерлина, но все кости в организме разом заныли, как у старика. Это не позволяло ему подняться.

Похоже, Мерлин принял весьма сильный эликсир. Это полностью лишало его чести – настоящий мужчина никогда не выйдет на поединок, имея несправедливое преимущество. Пенелопа поймёт это. Что бы ни случилось, она останется на его стороне.

– Ты слаб, – прохрипел Аарон. – И никогда с ней не будешь.

– Не буду. Она предала меня, променяв на тебя. Я не ты, и дважды в одну воду не зайду. Признавайся!

Мерлин приподнял левую ладонь и сжал её в кулак. Аарон почувствовал боль, подобную той, которую испытывают, когда ломаются все кости в организме.

Собираясь на свидание, Аарон не готовился к пыткам.

– Прекрати! – кричала Пенелопа, пытаясь помешать Мерлину. – Ты же убьёшь его!

Она наткнулась на невидимый барьер, который не позволил ей коснуться Мерлина.

– Это всего лишь боль, – глаза Юлиана полыхали огнём – не абстрактным, а самым настоящим. – Она исчезнет, как только я опущу руку.

– Скажи ему что-нибудь, Аарон! Я не знаю, что, но… Если это и вправду сделал ты, скажи! Если ты впрямь любишь меня, скажи!

Аарон был готов держаться до конца, но Пенелопа была права. Их стычка прежде всего негативно влияла на неё. В этот раз Мерлин победил. Но это не означало, что он выиграл войну.

– Я согласен, – задыхаясь, сказал Аарон. – Я всё расскажу.

Мерлин отпустил его примерно через десять секунд, заставив его ещё немного пострадать напоследок. Аарон понимал, что оказался унижен прямо на глазах у Пенелопы, но никто не отменял шанса на реванш.

Поднявшись и отряхнувшись, он убедился, что все его кости и впрямь целы, а боль оказалась лишь иллюзией.

– Он прав, – нашёл в себе силы признаться Аарон. – Я и впрямь это сделал, Пенелопа.

Огонь в глазах Мерлина затих, но не потух полностью. Он всё ещё походил скорее на демона, нежели на человека.

– Это не может быть правдой, – еле слышно пролепетала Пенелопа.

– Мама умирает… На операцию требуется очень много денег, которых у меня, как ни странно, нет. Где мне ещё было их взять? Как бы ты поступила на моём месте?

– Я ушам своим не верю. Ты лгал мне.

– Что мне ещё оставалось? Смотреть, как она умирает? Вам обоим вообще дано понять это? Вы когда-нибудь теряли своих близких? Когда-нибудь испытывали чувство голода? – Аарон посмотрел на равнодушного к этим словам Мерлина. – Когда в твоей жизни что-то случается, ты первым делом обращаешься к своему всемогущему деду, который щёлкает пальцем, и все желания исполняются!

– Это не оправдание, – сказала Пенелопа.

– Выходит, ты такая же, как и твои родители. Бесполезная вещь для тебя важнее жизни человека.

– Не важнее. Но бывают другие способы.

– У нас с тобой разные взгляды на жизнь. Теперь я понимаю, чем тебе приглянулся Мерлин.

Аарон не хотел признавать, что Пенелопа права, но в глубине душе уже знал это. Тем не менее, он не мог перестать обвинять её, потому что ничего другого не оставалось.

Меркольт обманул его. Он обещал, что если окажется на свободе, то выполнит любое желание Аарона. Но, вместо этого он оставил его возле того самого разбитого корыта, о котором и говорил.

– Куда ты дел её, Аарон? – спросила Пенелопа.

– Продал в «Аттилу». Но