– Значит, вот ты обо мне как думаешь? – тон Марка стал ледяным. – Ксю посмотрела на него и увидела, что он сильно побледнел. – По-твоему, я настолько привык притворяться, что уже не способен быть искренним? Значит, все, что ты говорила, будто я не такой плохой, каким кажусь, что я лучше – это была просто лесть? На самом деле ты вовсе так не думаешь, а я, как последний идиот, купился?

– Нет, нет, Марк, ты не так понял меня! – воскликнула Ксю, пугаясь его реакции. – Просто я не могу поверить, что что-то значу для тебя! Мне почему-то кажется, что ты просто сглаживаешь острые углы, так как не хочешь делать мне больно равнодушием! Марк, я вовсе не считаю, что ты не способен быть искренним, но…

– Нет, Ксю, – вспышка ярости Марка внезапно улеглась, он как-то погрустнел. – Я сказал тебе правду. Ты можешь мне не верить, но ты очень много для меня значишь. Ты никогда не задумывалась, почему тогда летом, когда ты сказала, будто любишь меня, я не запретил тебе это говорить и не стал тебя избегать? А почему я ответил на твой поцелуй? Просто из нежелания делать тебе больно отказом? Нет, Ксюша. Еще до того я о тебе думал, и думал то, что просто непозволительно… Поэтому зря ты говоришь, что я ничего тебе не должен. Должен, еще как должен. И если бы ты ничего ко мне не чувствовала, вернее, относилась ко мне только как к брату, можешь быть уверена, я бы сделал все, чтобы заставить тебя относиться ко мне как-то по-иному! Просто вышло так, что мне и не понадобилось много делать…

Ксюша молча слушала и замечала, что верит Марку. Он упомянул и объяснил свое поведение в тех ситуациях, когда Ксю не могла его понять. К тому же ей хотелось верить ему.

– Я привыкла думать, что мешаю тебе… – тихо сказала Ксюша.

– Почему, Ксень? – Марк бережно взял ее руки в свои. – Замерзла?

– Немножко, – призналась девушка.

– Пойдем в дом?

– Нет пока. Давай побудем здесь.

Марк обнял ее. Ксюша прижалась затылком к его плечу и на секунду закрыла глаза. Не то, чтобы ей стало намного теплее – просто как-то уютнее и спокойнее. Ксю чувствовала себя немного тревожно, но в то же время ей было хорошо. Они бродили по протоптанным в снегу дорожкам между мохнатых елок и высоких сосен, разговаривали… Ксюша узнавала о себе самой много нового, а именно: какой видел ее Марк в детстве и какой видит теперь.

– Ай, нытик такой вот, которому даже слово порезче боишься сказать, чтобы до слез не довести, – смеясь, сказал Марк. Ксюша притворно нахмурилась.

– Ты опять издеваешься! – с упреком воскликнула она. – Сколько можно, Марк!

– Ну, что ты хочешь, чтобы я сказал? – улыбнулся Марк. – Ну, какая ты была в детстве! Обычная, как большинство детей… В меру вредная, в меру воспитанная, в меру капризная… Как все…

– Марк!

– И очень плохо реагировала на шутки… Как сейчас, кстати.

– Прекрати! Я никогда такой не была!

– Ну, не буду, не буду, – согласился Марк и сделался серьезнее. – Ты, конечно, была плаксой и тихоней, но все же не такой, как Катя. Та ныла из-за всего и всего боялась. А ты… Знаешь, мне никогда не забыть, как я домой шел и в переулке увидел, что ты с каким-то пацаненком сцепилась! Единожды было, чтобы ты подралась с кем-то… ну, не считая Катю…

– Надо же!… А я и не помню этого… и мама не рассказывала…

– А это только я, наверное, знаю. Я тете Ире не говорил, а ты не помнишь, потому что маленькая была, года четыре, наверное… Но, знаешь, Ксю, была в тебе какая-то… смелость, что ли… уверенность, твердость… вернее, пожалуй, не твердость, а знание, что тебе нужно от жизни. И вот ради того, чтобы этого достичь ты делала все…

– На что это ты намекаешь? – хитро улыбнулась Ксю. Марк остановился и повернул девушку к себе.

– К слову, ты такой и осталась, – хмыкнул он. – В ход идет все, но своего ты добьешься.

– Это плохо?

– Нет, конечно. Не плохо, но надо же знать рамки дозволенного! А то когда-нибудь тебе вздумается стать владелицей Галактики – и то не разубедишь тебя!

– Но пока ведь мне это не вздумалось!

– Не вздумалось! Зато вздумалось что-то другое – такое же каверзное…

– Не знаю, насколько каверзное, но все-таки одно желание у меня есть. Я хочу…

– Что?

– Тебя. В подарочной упаковке – Новый год, как-никак через несколько часов…

Марк с улыбкой посмотрел на нее.

– А если просто так, без упаковки? – спросил он, лукаво прищуриваясь. Ксюша поджала губы, изображая раздумье.

– Ну… хоть и стоило бы скрыть оберткой некоторые потертости… сойдет и так.

– Ах ты! Нахалка мелкая! – Марк вдруг притянул ее к себе и поцеловал.

– Что ты делаешь! – смеясь, воскликнула Ксю. – Нас же увидят!

– А тебе не все равно?

– Нет, не все. Я хочу быть счастливой здесь, на земле, а не на небе, куда нас с тобой отправят, если узнают…

– Ты будешь счастлива, Ксю, – вдруг серьезно сказал Марк. – Ты будешь счастлива. Я тоже этого хочу.

– Нашей «крыше», наверное, заняться нечем, – сказала Галя, усаживаясь на складной табурет в павильоне Ксю. Ее хорошенькое личико сморщилось, выражая крайнюю степень неудовольствия. Вытащив пачку сигарет с ментолом, Галя протянула ее Ксюше. – Будешь?

– Дай одну.

Галя щелкнула зажигалкой, дала закурить подруге и закурила сама. Ксюша затянулась сладким ментоловым дымом и посмотрела на Галю, которая снова принялась возмущаться.

– Какого черта им пришло в голову увеличить нам рабочий день? Раньше мы до двух работали, а теперь аж до пяти! Дома я появляюсь в шесть, абсолютно никакая от усталости, голодная и злая! Этак меня мой парень бросит, времени-то я ему теперь мало уделяю и к тому же злюсь почти всегда…

– Но ведь мы бастовали как раз для этого…

– Вовсе не для этого! Мы требовали зарплату увеличить!

– Но не могут же нам увеличить зарплату просто так, Галка! И если уж увеличили, то теперь нам придется терпеть и удлиненный рабочий день. Кстати, теперь мы ходим не к семи, а к восьми часам. Не жалуйся.

– Ну и зараза же ты, Ксю! – сказала Галя. – Нет, чтобы поддержать меня! Так ты наоборот споришь! Хотя… в общем, ты права. Мы получили прибавку – и весьма ощутимую. Я не ожидала от нашего начальства такой покладистости. К тому же, мы конкретно погуляли под Новый год… И хоть это еще лишь обещание насчет прибавки – я смею надеяться на лучшее…

– Так чего ты? – удивленно спросила Ксюша. Галя пожала плечами.

– Не знаю, – ответила она. – Жизнь какой-то бестолковой кажется… Ну да ладно, фиг с ним. А если парня потеряю – так еще не один у меня он будет.

– Ну и правильно! Было бы из-за чего расстраиваться!