– И никого не хочешь видеть?

– Наверное…

– И меня тоже?

– Ну, что ты! Такое просто невозможно – чтобы я не хотела видеть тебя. Но я боюсь, что нас заподозрят в чем-то… даже сейчас, когда мы просто разговариваем, мне не по себе при мысли, что кто-то может зайти… Знаешь, Марк, – неожиданно Ксюша повернулась к нему, – я очень часто теперь вижу странный сон… раньше я не понимала его… Так вот там я словно экспонат музея – какая-то редкая вещь или статуя известного человека… И все люди, что приходят в музей… они останавливаются, смотрят, разглядывают меня… и в их глазах столько злости, ненависти, осуждения!.. И я почти всех их знаю – это друзья, подруги, родственники, знакомые… И они меня осуждают. И вот я подумала – если о нас с тобой узнают, то я действительно окажусь на виду, как вещь на выставке…

– У тебя богатое воображение, Ксю, – усмехнулся Марк. – Это всего сон… Да и чего ты решила, что все осуждают тебя за неправильный поступок? Может, ты знаменитой станешь, а все знакомые тебе просто завидуют, потому и выглядят злыми! К тому же, если все откроется, на виду окажусь и я, а меня ты во сне, как я понял, не видела…

– Но…

– Да забудь ты, Ксю! Никто ничего не узнает. Это – наша тайна, моя и твоя. Кто может что-то рассказать?

– Не знаю, кто угодно может что-нибудь заметить!…

– Значит, мы будем осторожны. Не волнуйся, Ксю, ничего не случится! Верь мне, – Марк погладил ее по лицу. – Я не обижу тебя и не позволю это сделать другим.

Ксюша ненадолго прижалась к его плечу и замерла. Тревога понемногу отступила – девушке показалось странным бояться подобных глупостей.

– Ой, Марк, нас же увидеть могут! – воскликнула Ксю, внезапно опомнившись.

– Ну и что? – спокойно спросил Марк. – Мало ли что… Кому известно, о чем мы разговариваем? Мы – брат и сестра, ты забыла?

– Да, но все же не стоит…

– Ладно, ладно, маленькая трусиха, я не буду, – улыбнулся Марк, легонько отталкивая Ксюшу. Девушка поднялась с места, но, услышав слово «трусиха», резко повернулась к Марку.

– Я не трусиха! – заявила она, хмуря брови. Ксю стояла напротив него и сердито посмотрела на Марка сверху вниз, поскольку он сидел и был ниже, чем она. – Я не трусиха, и никогда ей не была!

– Докажи, – насмешливо сказал Марк. – А то ведешь себя как кролик, который всего-всего боится!

– Глупости, осторожность никому еще не вредила.

– Да, конечно, но говорят еще, что риск – дело благородное.

– Думаю, что если нас здесь застанут бабушка и дедушка, то им будет не интересно, благородное или неблагородное дело – риск. Так что лучше уберите руки, Марк Юрьевич, и перестаньте так на меня смотреть!

– Не пойти ли нам с тобой куда-нибудь, где нет ни бабушки, ни дедушки, и нас вообще никто не знает?

– Да? И, конечно, там мы будем наедине, и можно будет… Марк, я нужна тебе только для этого?

– Ксю, перестань, – Марк снова посадил ее на диван. – Я не имел в виду ничего плохого! Я предлагаю пойти куда-нибудь, где нас не увидят наши знакомые и не осудят, где мы просто побыть вдвоем – на ту же дискотеку или в ресторан… Не надо думать, что мне от тебя надо лишь одно!

– Я так вовсе не думаю… просто, видно, не так поняла. Мне ведь неизвестно, что у тебя в голове…

– Вошек нет, – отозвался Марк, едва заметно улыбаясь. – Можешь мне поверить, я не измышляю в отношении тебя ничего ужасного и не сделаю ничего против твоего желания… И потом, Ксю, тебе ведь самой нравится то, что происходит между нами, ведь так?

– Да, конечно… но… я бы не хотела, чтобы ты воспринимал меня только как любовницу. Мне бы хотелось значить для тебя хоть немного больше…

– Я понимаю. Ну так как – мы пойдем?

Ксюша недолго помолчала, а затем ответила:

– Я бы очень хотела, но я, правда, устала очень, и у меня не особенно хорошее настроение. Я не хочу с тобой поссориться.

– Ладно, – кивнул Марк.

– Ты обиделся? – встревожившись, спросила Ксю.

– Нет-нет, Ксю, я нисколько не обиделся. Я же прекрасно знаю твой характер и свой тоже, и очень хорошо представляю, что может случиться из-за плохого настроения. Я лучше тебе вечером позвоню.

Удобно растянувшись на мягком покрывале кровати, Ксюша лежала и думала. За окном шумел ветер, а в стекло сыпался снег. Должно быть, там жуткий мороз. Хорошо, что в доме натоплено! Девушка привыкла к этой комнате, к этой обстановке, ей здесь было уютно. Жалко даже, что через четыре-пять месяцев отсюда уехать придется – в чужой, незнакомый город, учиться, получать профессию… Но не стоит пока расстраиваться – ведь сейчас только вторая половина января идет, а уезжать Ксюше предстоит только в конце мая.

Завтра нужно будет позвонить маме, узнать, как дела там, а то совсем Ксюша о родителях забыла! Отца три недели не видела, маме две недели не звонила… Правда, с Катей общалась всего три дня назад – у той вошло в привычку раза два в неделю звонить сестре на мобильный и битых полчаса жаловаться на жизнь. Отвечать ей было совершенно бессмысленно, потому что Кате просто надо было выговориться (видно, в Барановичах она достала всех, поэтому не могла найти слушателя там). Но Ксюша тоже не особенно вникала в суть Катиного монолога – она спокойно занималась своими делами: читала или мечтала – держа трубку возле уха. Потом со спокойной совестью говорила «Пока», давала отбой и, усмехнувшись, пожимала плечами. У Кати всегда возникают проблемы, где их на самом деле нет. А вот действительно проблем она не замечает! И так с самого детства, постоянно: Катя – бедная-несчастная, ее никто не любит, не понимает, и все ее обижают… Ничуть не изменилась!

Все Катины «несчастья» Ксю знала наизусть. Марат и Дина над ней издеваются, дядя Слава «изводит» ехидными замечаниями, мама с ней почти не разговаривает, в классе над Кэт все смеются, а Влад от нее отдалился… «Нечего быть такой идиоткой и эгоисткой!» – иногда в сердцах думала Ксю.

Марк еще ей не звонил, хотя ушел, наверное, часа два назад. Правда, чтобы добраться от дома бабушки до его дома пешком да еще при такой погоде, времени требуется немногим меньше.

Ксюше было как-то сложно поверить в то, что есть между ней и Марком. Слишком нереальным, ненастоящим ей все казалось. Она и Марк теперь пара… они вместе… невозможно. Хочется верить, но разве такое может быть? Ксю все думалось, что Марк в любую минуту может отвернуться от нее, забыть о ее существовании, пройти мимо… Ведь дорога, на которую они вдвоем ступили, ведет в никуда. Но тем не менее, у Ксю нет желания возвращаться назад, пока еще не поздно. Она намерена идти дальше – куда бы не привела дорога.

Звонок, донесшийся из прихожей, на миг оторвал Ксюшу от мыслей, но не надолго. Какая разница, кто пришел? Вряд ли кто-то издалека в такую погоду, наверняка какая-нибудь соседка…