Она сама поцеловала его! Импульсивно, но не случайно.

Как бы Шана ни старалась сосредоточиться на разговоре с сестрами Чака, мысли ее блуждали. Они обсуждали предстоящий гала‑вечер, на котором соберутся все Миккельсоны, Стилы, а также акционеры и члены совета директоров «Аляска Ойл Баронс». Это был самый лучший способ познакомиться с многочисленной родней Чака. Или, скорее, перезнакомиться. Гленна со своей дочерью сидела на пледе перед камином, Алайна свернулась калачиком в углу дивана.

Шана была удивлена, когда Чак не на шутку рассердился, увидев, что его младшая сестренка катается на снегоходе с одним из Стилов. Впрочем, она находила это милым. Чак так сильно переживал за нее. Но Шана также помнила себя в том же возрасте и знала, что запреты и выговоры не успокоят влюбленность — дела сердечные требуют более деликатного вмешательства. Кроме того, неприятности Алайны могли отвлечь ее внимание от собственных потерянных воспоминаний.

Она в очередной раз поправила ажурные ветви папоротника в плетеном кашпо, установленном перед зеркалом. С двух сторон красовались цветущие гардении, яркая зелень папоротника эффектно контрастировала с душистыми белоснежными цветами. Шана всегда любила папоротники — в детстве мама прочитала ей книгу о волшебной принцессе, которая возродила землю, вернув жизнь погибшему папоротнику. Мама говорила, что папоротники умеют воскресать. Это растение действительно способно выжить и возродиться, проведя много лет в условиях, при которых жизнь невозможна. Еще маленьким ребенком Шана почувствовала родство с этим растением, и она любила ухаживать за папоротниками в своем новом доме.

В доме Чака. Ее сексуального мужа. Этот мужчина был ей незнаком и опьяняюще нов. Мужчина, которого она импульсивно поцеловала. И это потрясло ее. Интересно, до несчастного случая поцелуи так же сильно потрясали ее? Ей это было неведомо. Они были парой, у которой кто‑то украл все интимные моменты.

У Шаны накопилось слишком много вопросов без ответов. Ей нужно было снова прикоснуться к нему, почувствовать тепло и силу его объятий. Этот поцелуй высвободил чувства, которые пробуждались в ее теле, когда она закрывала глаза и представляла его…

Алайна откашлялась, привлекая внимание Шаны, и тут же оглянулась через плечо, будто хотела узнать, слышит ли их ее старшая сестра, но Гленна была так поглощена своей маленькой дочерью, которая играла с мячом, что даже не посмотрела на них.

Шана переключила внимание на Алайну. Сейчас нужно выяснить, насколько все серьезно между парой подростков, а мысли о поцелуях с Чаком можно отложить на потом. Шана пристально посмотрела на Алайну. Девушка снова оглянулась на старшую сестру. Гленна, не замечая взглядов, продолжала увлеченно играть с дочкой. У Алайны явно было что‑то, чем она хотела поделиться, и что‑то, что она не хотела, чтобы ее старшая сестра знала.

Шана села рядом с девушкой.

— Алайна, спасибо, что пришла ко мне в больницу.

Алайна пожала плечами.

— Ты была мне сестрой последние годы. Помогала с макияжем, ходила со мной по магазинам. Мы были близки.

— Мы говорили о мальчиках?

Алайна покраснела.

— Говорили. Вернее, об отсутствии мальчиков в моей жизни. Я такая застенчивая, знакомиться и поддерживать отношения с кем‑то мне тяжело.

У Шаны защемило сердце.

— Поддерживать отношения тяжело не только подросткам. И взрослым отношения даются непросто…

— Я хотела бы помочь вернуть тебе память. — Алайна на секунду умолкла. — Может быть, и ты сможешь помочь мне…

— О чем ты?

Алайна прикусила нижнюю губу, в ее глазах стояли слезы. То, о чем она хотела поговорить, казалось, давило на нее. Она на мгновение отвела взгляд, затем снова улыбнулась.

— Ты поможешь мне с гардеробом?

Это была не та просьба, которую ожидала услышать Шана. Это было похоже на уловку.

— Я думала, ты уже выбрала платье для торжества.

— Да, но это больше похоже на маскарадный костюм, в нем есть элементы стимпанка. Я говорю о повседневных вещах. И для мероприятий типа родео.

Шана была заинтригована. Родео звучало конкретно, как место, где она планировала встретить кого‑то, кого хотела впечатлить.

— Конечно, я с удовольствием помогу. Но ты уверена, что больше не хочешь ни о чем поговорить?

Алайна быстро покачала головой.

— Нет. Просто тяжело выйти из тени мамы и старшей сестры. Ты не такая… ну… напористая.

— Ты очень красивая девушка. Думаю, ты и сама об этом знаешь.

Алайна скрестила руки на груди, посмотрела на свои ноги, покачала головой.

— Мне девятнадцать. Парни — это все, о чем я думаю.

— Я очень хорошо помню времена своей юности, а потому прекрасно тебя понимаю. — Шана наклонилась ближе, закрывая девушку от Гленны. — А теперь расскажи мне о себе и Эйдене Стиле.

Щеки Алайны порозовели.

В точку. Это была возможность, которую она ждала.

Алайна открыла рот, чтобы ответить, но тут же резко вдохнула и замерла — в комнату вошла ее мать, Джинни. Шана почувствовала, как девушка отстранилась и вжалась в подлокотник дивана.

— Гленна, дорогая, не пора ли тебе отдохнуть? Я сама сменю малышке подгузник.

Свекровь двигалась быстро, как упряжка ездовых лаек по первому снегу. Серебристые волосы покачивались в такт ее стремительным движениям.

— Подростки, — легко рассмеялась она. — Шана, тебе стоит чаще бывать на воздухе, ты слишком бледная.

Сейчас Шана понимала, почему мать и дочь не могут найти общий язык.

— Я выполняю указания доктора в точности.

— Но я все равно беспокоюсь. И еще: когда сидишь, старайся держать ноги повыше. Это поможет избежать отеков. Поверь мне, уж я‑то знаю!

— Спасибо, Джинни, я непременно последую вашему совету.

Шана умолкла, понимая, что поговорить по душам с Алайной сегодня вряд ли удастся. Неожиданно ей пришла в голову отличная мысль.

— Алайна попросила меня сходить с ней за покупками, чтобы надеть что‑нибудь на родео. Вы хотели бы пойти с нами? Мы могли бы пообедать вместе.

— Звучит восхитительно!

Джинни пригладила волосы, прежде чем продолжить.

— Ты уверена, что моя дочь не будет возражать?

— Почему же?

— Стремление к независимости сделало Алайну колючей.

Шана не могла не заметить, что Миккельсонов связывают очень крепкие отношения. Временами это вызывало у нее клаустрофобию, ведь она росла единственным ребенком, но когда‑то и ей хотелось чего‑то подобного.

— Она любит вас.

— В этом я не сомневаюсь. Это просто этап жизни, и я стараюсь не давить на нее. Конечно, повторный брак не облегчил мне задачу…