— Вряд ли я смогу проглотить что-то из этого. Сестра,удивленно хмурясь, просмотрела маленький список, лежавший рядом с подносом.

— Но именно это вы заказывали вчера вечером.

— Должно быть, в бреду.

Очевидно, сестра согласилась, но все же упорно стояла насвоем:

— Я могу послать кого-нибудь в кафетерий. Что вы обычноедите на завтрак?

Этот вопрос вызвал в Ли такую мучительную тоску по прежнейжизни, по спокойной, чудесной каждодневной рутине, что слезы обожгли глаза.

— Фрукты. Грушу… и кофе.

— О, нет ничего проще, — добродушно заверила сестра. — Даженеобязательно посылать кого-то в кафетерий.

Едва она вышла, как в палате появились Шредер и Литлтон. Ли,сделав над собой усилие, приподнялась:

— Вы нашли хижину?

— К сожалению, нет, мэм. Нам нечего сообщить. Наоборот,хотели задать вам несколько вопросов, — объявил Шредер и, кивнув на поднос,добавил:

— Если хотели сначала поесть, не стесняйтесь. Мы можемподождать.

— Сестра обещала принести кое-что другое, — пояснила Ли.

Тут словно по волшебству возникла сестра с каталкой, накоторой возвышалась гигантская, перевитая золотыми лентами корзина с грушами,лежащими на золотистом атласе.

— Корзина была на посту медсестер. Кто-то из посетителейпринес и сказал, что это для вас. Взгляните! Не просто груши, а произведенияискусства! — ахала сестра, вынимая из золотистого гнездышка огромную лоснящуюсягрушу и поднимая ее на всеобщее обозрение. — Только вот карточки, похоже, нет,— прибавила она, оглядывая корзину и отдавая грушу Ли. — Должно быть, выпала.Теперь я оставлю вас с вашими посетителями.

Груша напомнила Ли о последнем разговоре с Логаном насчетзавтрака, и глаза снова наполнились сентиментальными слезами. Она сжала грушу владонях, поглаживая кончиками пальцев гладкие бока, думая о такой же гладкойкоже Логана, его улыбке… Потом прижала грушу к сердцу, где хранилисьдрагоценные воспоминания о Логане, живые и добрые. По щекам медленно сползлидве слезы.

— Миссис Мэннинг?

Ли смущенно смахнула слезы.

— Простите… просто мой муж всегда подшучивал над моимпристрастием к грушам. Я много лет почти каждый день ем груши на завтрак.

— И наверное, многие знают об этом? — как бы между прочимспросила детектив Литлтон.

— В общем, это не секрет, — кивнула Ли, откладывая грушу. —Время от времени он подсмеивался над этой привычкой в присутствии посторонних.Груши скорее всего послала экономка или секретарь, а всего вернее, тот рынок,где я всегда их покупаю. — Она показала на два стула, обтянутых коричневымвинилом:

— Садитесь, пожалуйста.

Литлтон подвинула стулья к кровати.

— Ваша карта оказалась не настолько полезной, как мыожидали, — начал Шредер. — Чертеж был немного неточен, а вехи либо пропали,либо завалены снегом. Мы проверяем всех риэлторов в округе, но пока никтоничего не знает ни о хижине, ни о ее владельце.

Неожиданно Ли пришла в голову мысль: решение настолькоочевидное, что она была поражена своей недогадливостью! Как это она не подумалаоб этом раньше?!

— Знаете, я была почти у цели, когда произошла авария. Тот,кто нашел меня на дороге, точно знает это место! Вы уже говорили с ним?

— Пока нет, — признался Шредер.

— Но почему? — взорвалась Ли. — Почему вы целый деньскитаетесь по горам, пытаясь следовать моей карте, когда нужно всего-навсегопотолковать с тем, кто меня отыскал?

— Мы не можем потолковать с ним, потому что не знаем, ктоон.

Голова Ли словно разбухла. Виски ломило. Нетерпеливоераздражение не давало сосредоточиться.

— Но его наверняка нетрудно отыскать. Пожалуйста,расспросите водителя «скорой помощи», которая меня привезла. Должно быть, онивидели его.

— Постарайтесь успокоиться, — попросил Шредер. — Понимаю,что вы расстроены, но позвольте объяснить ситуацию с вашим спасителем.

Почувствовав, что положение куда сложнее, чем онапредполагала, Ли попыталась последовать его совету.

— Ладно, я успокоилась и слушаю вас.

— Мужчина, нашедший вас воскресным вечером, спустился сгоры, добрался до маленького мотеля на окраине Хэпсбурга, называемого «Венчуринн», разбудил ночного портье и велел позвонить девять-один-один. Потом убедилпортье, что вам лучше полежать в комнате с нагревателем и одеялами до прибытияпомощи. После того как двое мужчин внесли вас в номер, ваш спаситель сказалпортье, что идет к машине за вашими вещами. Больше он не вернулся. Когда черезнесколько минут портье вышел па улицу, машины неизвестного уже не было.

Все эмоции разом выкипели, оставив Ли вялой и обмякшей.Закрыв глаза, она откинулась на подушки.

— Но это безумие. Почему кто-то способен так поступить?

— На это есть несколько возможных объяснений, и самоеправдоподобное — что он и есть тот тип, который сбил вашу машину. Потом ему всеже стало совестно, и он поехал обратно, искать вас, а когда нашел, убедился,что вы в надежных руках, и только потом смылся до приезда полиции и «скорой».Трудно сказать, так ли это, но у него наверняка были причины не дожидатьсяполиции. Портье объяснил, что парень сидел за рулем черного или темно-коричневогочетырехдверного седана, по всей видимости, «линкольна», старого и довольнопобитого. Портье уже лет семьдесят, так что память совсем плоха, тем более чтохлопот у него было по горло, особенно когда он пытался вынести вас из машины.Зато лицо водителя он запомнил немного лучше и согласился завтра поработать снашим художником, чтобы составить фоторобот. Будем надеяться, что они добьютсядостаточного сходства и мы сможем воспользоваться портретом, если ваш муж кэтому времени не объявится.

— Ясно, — прошептала Ли, отворачивая голову. Но передглазами стояло счастливое лицо Логана в тот момент, когда он целовал ее напрощание. Он где-то там, наверху, раненый или застрявший в снегу… или то идругое. Это единственные альтернативы, которые была способна признать Ли. Онаотказывалась даже помыслить о том, что Логану уже могут не понадобиться нипомощь, ни спасение.

Тут впервые за все время раздался нерешительный голосЛитлтон:

— Мы… хотели спросить вас еще кое о чем…

Ли сморгнула слезы и вынудила себя взглянуть на хорошенькуюбрюнетку.