– Мы ей поможем, – усмехнулся Клим. – Сейчас весь нашдружный коллектив вернётся вместе с Ириной. Все будут злы и язвительны,насмешки посыплются градом. Особенно постараются те, кого она успела обидеть.Если этого мало – я своей властью велю ей убираться вон… и назову дурой.Девочка гордая, она уйдёт.

Мартин не знал, чего было больше в словах Клима – искреннейтревоги за талантливую девочку, взявшую на себя груз не по силам, или ревностиучёного, почуявшего сильного соперника. Но Библиотека – и впрямь мир не длявзбалмошной семнадцатилетней девчонки. Лет через пять – и в этом Мартин былубеждён – по каменным островкам бродила бы полуголая беременная женщина, заруку которой цеплялась бы парочка детей. И никакие тайны древних языков её быне интересовали. Всему своё время. В юности следует учиться и беситься,бороться с несправедливостью и потрясать мир… а перерывать горы пустой породы впоисках драгоценной крупицы знания – привилегия зрелости.

– А теперь – обедать? – предложил Клим. – Вы уже пробовалиместный рыбный суп?

…На обед собрались все жители посёлка, не отправившиесявместе с Ириной постигать тайны Вселенной. Клим и две индианки-поварихи (уМартина сложилось чёткое ощущение, что они обе – жёны директора), десятокмелких ребятишек и два старика, видимо, приглядывающие за детьми в отсутствиеродителей.

– Так и живём, – весело сказал Клим. – Коммуна своего рода.А что поделать? Нехватка ресурсов всегда приводит к извращённым формамобщественного устройства.

Детям Мартин раздал по кусочку шоколада – старшие немедленносжевали лакомство, младшие пробовали шоколад с опаской. Один малыш дажезаревел, пуская коричневые слюни.

– Сладкого не хватает, – со вздохом признал Клим, первымподнося ложку ко рту. – Пытаемся варить патоку из кувшинок… но я постесняюсьпредложить вам снять пробу. Сладости и хлеб – вот с чем тут проблема…

Мартин предложил взрослым галеты, поколебался и разделил пополовинке галеты среди детей. Некоторое время все молча грызли редкийделикатес. Старики галеты сосредоточенно сосали, осторожно обмакивая их врыбный бульон.

А суп и впрямь оказался вкусным! Густой, наваристый, скусочками рыбы и моллюсками, с похрустывающими на зубах, будто капуста, лентамиводорослей. Мартин съел две миски, поблагодарил женщин – и подарил им пакетиккрасного и пакетик чёрного перца.

Клим только покачал головой:

– Мартин, скажите, как часто вы странствуете между мирами?Вы третий на моей памяти человек, догадавшийся прихватить пряности.

– Очень часто, – признался Мартин. – Если кто-нибудьпроводит меня до Станции, то я отдам вам все остатки припасов. Но только послетого, как ключники примут мою историю.

– Непременно проводим, – улыбнулся Клим. – И письма вызахватите?

– Захвачу, – кивнул Мартин.

Облагодетельствованные специями индианки принеслипластиковую флягу литра на три. Разлили по кружкам мутную опалесцирующуюжидкость – немного, граммов по пятьдесят. Мартин внимательно посмотрел, какпьёт Клим – залпом, крякнув и закусив кусочком рыбы. Понюхал напиток – брагапахла рыбой и спиртом, но сивушных тонов почти не было. Глотнул – водорослеваясамогонка обожгла нёбо, шершавым горячим комком прокатилась по пищеводу, нооставила неожиданно приятное свежее послевкусие.

– Явные тона мяты и аниса, – с удивлением отметил Мартин.

Клим гордо улыбнулся:

– Не коньяк, но пить можно. Вот для табака заменителей ненашли…

Мартин покорно достал пачку крепких французских сигарет.Взрослые граждане Библиотеки мгновенно расхватали «Житан» – кто по однойсигарете, а кто, виновато улыбаясь, по две-три. Ребёнок постарше, потянувшийсяк пачке, получил по рукам.

Приличия ради и Мартин закурил. Он предпочёл бы сигару,спрятанную в рюкзаке для особых случаев, но дразнить людей не хотелось.

– Иной раз придёшь к Станции, выждешь, пока ключник трубочкузакурит, – скрипуче сказал один из стариков, – да и подойдёшь для разговора…Что попало несёшь, лишь бы дымку нанюхаться… хорошо, ключники терпеливые,слушают долго… когда и винцом угостят…

– А вот табаку никогда не предложат, – печально сказалвторой старик.

– Они ещё и марихуану покуривают, – заметила та индианка,что помоложе. Посмотрела на Мартина.

Мартин не пошевелился.

Выпили ещё дважды по пятьдесят. После этого Мартин улыбнулсяи отставил кружку. Никто не настаивал, да и местным вполне хватило. Дети разбежались– кто плескался в каналах, кто бдительно следил за малышами. Взрослые, кромеКлима, пустились в сбивчивый разговор. Друг про друга они всё давным-давнознали, сейчас их интересовал лишь один слушатель – Мартин. Он узнал, что одногостарика зовут Луи, он француз, физик, отправившийся на Библиотеку после того,как овдовел, – доживать остаток дней с пользой для науки. Второй старикоказался немцем, филологом, как и индианки. Те, кстати, были сёстрами идействительно являлись жёнами Клима. Через час у Мартина сложилось ощущение,что он прожил на Библиотеке несколько лет. Самые занятные истории – о ночнойрыбалке и разлившейся браге, о геддаре, который на спор рубил обелиск своиммечом, и о сумасшедшем, явившемся на Библиотеку в поисках несуществующих «древнихтехнологий», – стали идти по кругу. Сёстры завязали скучный профессиональныйспор о знаке препинания, означающем «я говорю с иронией, не относитесь к моимсловам слишком серьёзно».

– А вот и наши идут, – сказал наконец Клим.

Мартин поднялся, посмотрел на север.

И впрямь – шли. Около сотни человек: мужчины и женщины,подростки и старики. Очень смешно было наблюдать за этим шествием, нестройнойколонной вытянувшимся на сотню метров. Над толпой постоянно поднимались головы– это кто-то перепрыгивал через канал. Люди казались не то толпой сумасшедшихтанцоров, тренирующихся перед групповой пляской, не то усталыми бегунами натрассе с препятствиями.

– Где там наша Ирочка, – насмешливо сказал Клим, встав рядомс Мартином. – О! Вот она. Впереди. Правда, уже не на лихом коне.

Мартин тоже заметил Ирину и с понятным любопытствомвгляделся в приближающуюся девушку. Ирина оказалась выше, чем емупредставлялось по снимкам и видеозаписям. Рыжие волосы, которые на Земле лежалиниже плеч, были коротко пострижены. Одежда – простая и рациональная: кроссовки,шорты защитного цвета и тёмно-серая футболка. А ведь какие шикарные платьяносила…

Но больше всего Мартина занимало лицо Ирины. Да, онадействительно потерпела поражение – это было видно сразу. И по плотно сжатымгубам, и по слишком сосредоточенному, отгоняющему слёзы взгляду. Да и заметнаядистанция между Ирочкой и остальными людьми свидетельствовала о положениинизвергнутого кумира.