Прошёл по пляжу, где давеча загорали нудистки. Девиц,конечно, уже не было, словно в воду канули. Зато сидели у самой воды два дюжихмужика, хохотали, обсуждали что-то своё. До Мартина долетело:

– С настоящей, Лёва! С настоящей!

Чуть дальше, на островке, не подвергшемся особому разгрому,тренькала гитара и кто-то пел на испанском – о галеонах, пиратах и штормах.Мартин остановился и послушал немного.

Да, жизнь явно била ключом.

И что стоило Ирочке Полушкиной остаться в этом посёлке?

Хотя кто мог поручиться, что это уберегло бы её от убийцы?

Мартин ни секунды не сомневался, что нападение тюленоидабыло сознательным… в той мере, в какой кханнан вообще имел сознание. Кто-тонауськал полуразумное создание на девушку. Отдал приказ – и убил её вернее, чемесли бы спустил курок. Возможно, кханнан и понимал, что шансов спастись у негопочти нет, но сопротивляться приказу не мог.

Кто? Зачем? Достаточно было ответить на один из вопросов,второй прояснился бы сам собой. Но Мартин не видел ответа. Единственный, пустьи сомнительный мотив имелся у Клима. Но если допустить, что приказ отдалдиректор, то возникал резонный вопрос – как он сумел приручить тюленоида? Еслиже заказчик убийства был из геддаров, живущих в Столице, то вставал вопросмотива. Опасение, что девушка разгадает загадку Библиотеки? Очень уж это невязалось с известным Мартину поведением геддаров. Эта раса не зря носила ссобой мечи, но никогда не использовала другого оружия.

И в вещах девушки он не нашёл никакой зацепки. Немногоодежды, два шоколадных батончика, припрятанных среди чистых носков и платочков,пяток неисписанных блокнотов и коробка карандашей.

В общем, гадать было бесполезно, и всё же Мартин непрекращал этого занятия. Два чувства – жалость к девушке и уязвлённая гордость– подстёгивали его лучше любого контракта. Выбрав палатку, в которой горелслабый свет и слышался разговор, Мартин подошёл к задёрнутому клапану двери.Кашлянул – никто не отреагировал. Стучать по ткани было нелепо, звать хозяев –как-то неудобно. Наконец Мартин заметил у двери маленький латунный колокольчик.Позвонил.

Клапан отдёрнула высокая худая женщина с грубым, мужиковатымлицом. За её спиной Мартин заметил стоящего в углу мальчишку – видимо, егоприход прервал воспитательный процесс.

– Ну? – резко спросила женщина.

Пацан в углу начал поскуливать, словно собачонка. Женщина,не оборачиваясь, рявкнула:

– Не ной, а то и от меня перепадёт! Что вам?

Мартин смутился. Он не любил оказываться свидетелем семейныхразборок – возможно, потому, что работа частного детектива постоянно заставляларыться в грязном белье.

– Простите, я здесь недавно, – начал Мартин, – мне надонайти Давида, главу администрации Библиотеки…

– Я за него не голосовала, – мрачно сказала женщина. Но всёже вышла из палатки и показала рукой направление. – Вон там. Выгоревшая краснаяпалатка, рядом с ней на столбе синий флаг.

– Простите, а почему вы за него не голосовали? – неудержался от вопроса Мартин.

Женщина окинула его подозрительным взглядом:

– А вам-то какое дело, господин хороший?

Пацан в палатке снова захныкал, и женщина решительным шагомдвинулась внутрь, не забыв закрыть за собой дверной клапан.

Так и не получив ответа, Мартин пошёл в указанномнаправлении. Ему не терпелось убраться с Библиотеки, но вначале следовалонанести визит Давиду. Хотя бы ради того, чтобы захватить письма на Землю, – этоправило хорошего тона для любого путешественника.

Давид не спал. Сидел перед каналом на сооружённой изобелисков скамейке и читал при свете маленького фонарика какой-то роман вбумажной обложке. Был в одних широких семейных трусах и пиджаке на голое тело.При появлении Мартина молча сдвинулся и закрыл книжку.

– Интересно? – поинтересовался Мартин. Обнявшаяся парочка,изображённая на обложке, лучше любой аннотации выдавала дамский роман.

Давид неопределённо пожал плечами:

– Не очень. Но файлы надоели, а бумажных книг у нас оченьмало. Что-то стряслось?

– Почему вы так решили?

Давид вздохнул:

– Ой, Мартин, только не надо этих детективных подковырок… Вывернулись один. А вы не производите впечатления человека, который так легкоотступает. С девочкой что-то случилось?

– Она мертва.

Давид негромко выругался. Покачал головой:

– Чушь какая-то. У нас бывают несчастные случаи, но…

– Её убили.

Мартин и Давид некоторое время смотрели друг на друга. ПотомДавид кивнул:

– Я знал, что рано или поздно эти ненормальные…

– Ирину убили у меня на глазах. И вовсе не обитатели Энигмы.

На лице Давида заиграли желваки.

– Мартин, перестаньте пялиться на меня и выдавать информациюпо крупицам! Вы не ключнику байки травите! На этой планете я представляюцивилизованную власть…

– Её убил кханнан. Метнул дротик, сделанный из рыбьей кости.У девушки был повреждён позвоночник, пробита гортань и язык. Она даже не смогланичего сказать.

Собственно говоря, Мартина интересовала реакция Давидаименно на эти слова. Изобразить удивление совсем нетрудно, гораздо сложнеескрыть облегчение.

Но на лице Давида не отразилось ровным счётом ничего. Как иподобает серьёзному человеку, управляющему тысячей разумных особей с разныхпланет.

– Полагаете, целью было помешать ей говорить? – спросил Давид.

– Возможно. Я не в курсе, как обычно кханнаны убивают людей.

– Они не убивают людей, – сказал Давид. – Кадрах!

Из палатки появился геддар – полуодетый, в широкихплиссированных штанах оранжевого цвета и с перевязью меча на голом торсе. Вполумраке он очень напоминал человека, лишь отсутствие пупка и сосков выдавалов нём существо иной биологической природы.

– Я слышал, – коротко сказал геддар. – Кханнан не долженубивать людей.

– Не должен или не может? – спросил Мартин.

Геддар помедлил, будто решая, стоит ли обсуждать этот вопросс чужаком. Потом покачал головой:

– Не должен. Возможно всё, но не всё должно. Кханнаны –спутники, друзья, охотники.

– Охранники? – уточнил Мартин.

– Нет. Кханнан может вступить в бой, если его другу грозитбеда. Но кханнан, напавший на разумное существо, должен быть убит.