Вебстер недовольно пробормотал, что он непременно последует этому превосходному совету, если решит остаться здесь. В лесу полно медведей, а вот стоящие лесорубы, судя по зарослям, редко сюда заглядывают. Как только ушиб пройдет, он, пожалуй, начнет с поисков топора.

Тоня сочувственно погладила его по плечу.

— Извини, я совсем забыла. Еще болит?

— Все в порядке. А эту одежду, кстати, выбрала мой секретарь. — Тоня нахмурилась. — По совместительству она еще и моя крестная тетя, но к работе она относится очень серьезно.

— Может быть, зато к тебе в этом маскарадном костюме нельзя относиться серьезно.

— Что, так похож на незадачливого искателя приключении в дешевом фильме? — И Вебстер, не ожидая ответа, проговорился: — И это действительно не моя роль. Я не ищу приключений. Я ищу только тебя, чтобы предложить тебе свой контракт. Но сейчас я не хочу говорить об этом! — заверил он, увидев ее недовольное лицо.

Кофе был очень вкусным. Тоня готовила завтрак. Попивая кофе, Вебстер наблюдал за ней. Трудно поверить, что он встретил ее только вчера. Вебстер озадаченно почесал свою щетину. Он вдруг представил ее среди моделей на подиуме. Наверное, ей подошел бы голубой цвет — в тон к глазам. Или ее любимый розовый. И одежда, которая бы подчеркивала ее нежную кожу и сексуальное тело, которое она так успешно упаковала в хаки.

— Могу я чем-нибудь помочь? — вдруг сказал он.

Тоня посмотрела на него с удивлением:

— Можешь разлить сок, если хочешь. И расставить посуду. И скажи: как приготовить яйца, чтобы тебе понравилось?

— Как получится.

Тоня стояла у плиты. Он расставлял тарелки, стаканы и столовые приборы, и, как ни странно, эта работа его не раздражала.

В конце концов, он приехал сюда не только для заключения контракта, но и отдохнуть от привычного ритма. Так говорила ему Перл, но только теперь он согласился: да, неплохо забыть о делах хоть на время…

— Обычно у меня не такой роскошный завтрак, — объяснила Тоня, поставив на стол две тарелки с яичницей. — Просто нужно побыстрее расходовать запасы из холодильника. Электричества-то нет.

— Да, очень интересно: когда тут все восстановится? — спросил Вебстер, принимаясь за яичницу.

— Трудно сказать, все зависит от степени повреждения линии. Кстати, надо проверить, как поживает твоя утопленница…

Вебстер не сразу догадался, что она имеет в виду его машину.

— А, — отмахнулся он, — скажи лучше, где научилась так вкусно жарить яйца?

— На Занзибаре.

— Нет, серьезно. Потрясающая яичница!

— Это у тебя аппетит на свежем воздухе разыгрался. Ну, и кое-какие приправы…

Тоня покраснела от удовольствия. Кто бы мог подумать! Она и к такого рода комплиментам не привыкла! Что ж, и это было ему на руку… И вдруг он вспомнил… Сначала какой-то смутный образ, а потом все яснее и яснее. Не может быть…

— Я схожу с ума! — сказал Вебстер, напряженно вглядываясь в ее лицо.

— Что такое? — спросила она, на всякий случай поправляя волосы.

— Я знаю тебя! Ну да! Господи, мне что-то чудилось, и я не мог понять что. Ты работала у нас, правильно?

Тоня окаменела. Ее щеки запылали. И все же она не потеряла присутствия духа.

— Еще кофе? — спросила она, вставая.

— Пару лет… нет, раньше, много раньше! — продолжал Вебстер. Теперь он был уверен в этом. — Скажи, я прав?

Она подлила кофе в его чашку, хотя он и не просил.

— Много же тебе потребовалось времени, чтобы вспомнить.

Тоня сообщила об этом как о чем-то обыденном. Вебстер, напротив, разволновался:

— У тебя были короткие волосы и… Погоди, почему-то мне кажется, что тебя звали Тамми… Или что-то вроде этого.

— Ты меня так называл. Просто схожее имя.

— Новогодняя вечеринка! — воскликнул Вебстер. — Розовая кофточка! Черная юбка!

— И праздничное настроение, — добавила Тоня, видя, что поток воспоминаний неостановим и что вот-вот Вебстер доберется до сути.

Отвернувшись, она принялась мыть посуду. А Вебстер полностью погрузился в прошлое.

Так-так. На эту вечеринку он пришел с опозданием и был раздражен из-за одной женщины. Она работала в юридическом отделе, и Вебстеру почему-то не хотелось с ней встречаться. Празднично украшенный зал, смех и звон бокалов, шампанское лилось рекой. В толпе он сразу заметил Тамми, то есть, конечно, Тоню… До этого вечера они здоровались несколько раз в фойе, и только. Он знал, что Тамми, тьфу, Тоня — новенькая, фотоассистент. Приятная девочка, скромная. И он нравился ей. В таких делах Вебстер был достаточно опытен уже и тогда.

Так, ладно. На вечеринке к нему приставала Ребекка. Она еще носила такую короткую юбку, что рядом с ней становилось неловко. И он стал искать, куда бы от нее спрятаться, и нашел Тоню. Кажется, она тоже нуждалась в спасении — от шампанского.

Да, наверное, так и было. Иначе зачем бы он предложил Тоне отвезти ее домой? Почему нет? Блестящий предлог исчезнуть. Такси остановилось около ее дома. Он пожелал ей спокойной ночи, и вдруг эта нежная, скромная девушка бросилась ему на шею… Они целовались. Стоп! Они не целовались. Был всего один поцелуй, правда он стоил многих. Да, в такого рода делах он тоже знал толк. Ему понравилось целоваться с ней, но… Он заставил себя прервать этот поцелуй и счел возможным дружелюбно улыбнуться на прощание.

Отъехав от ее дома, он еще думал, не повернуть ли такси. Ему пришло в голову, что девушку, наверное, можно пригласить к себе домой и там, уже без оглядки на таксиста, продолжить этот поцелуй.

Но что бы произошло потом? Вебстер — тот Вебстер — задумался об этом, а такси увозило его все дальше и дальше от Тони. Он размышлял: ну, допустим, они провели бы первоклассную ночь любви, зато утром оба наверняка бы испытывали угрызения совести.

Тоня была слишком молода. По крайней мере, ему так показалось. Значит, он воспользовался бы ее наивностью. Но было и кое-что другое…

Ему только что исполнилось двадцать три, но он уже мог различить поцелуи, означавшие «Я хочу провести с тобой страстную ночь» и «Я хочу провести с тобой всю свою жизнь». Поцелуй с Тоней принадлежал ко второй категории, он почувствовал это.

Всего лишь миг безрассудства с ее стороны, быть может. Но и этот миг его сильно напугал.

Эта женщина и сейчас внушает опасения… Вебстер бросил выжидающий взгляд на Тоню, словно хотел, чтобы она немедленно подтвердила столь невыгодную для себя репутацию.

Вебстер покончил с воспоминаниями. Он еще не знал, как использовать эту несомненно ценную информацию.

— Почему ты не сказала мне об этом? — спросил он с нескрываемым любопытством.

— А зачем бы я стала говорить о самом неприятном моменте моей жизни!