– Как тебе чай? – интересуется Донна.

– А как вам чай? – спрашивает в ответ Райан.

– Вообще-то неплох, – говорит Донна.

– Хорошо заварен, – соглашается Райан. Посмотреть на него – одни прыщи да бравада. В сущности, ребенок. Беспризорный мальчишка.

– У тебя есть велосипед, Райан? – спрашивает Крис. – «Норко Сторм-4»?

Райан Бэйрд пожимает плечами.

– Ты пожимаешь плечами в смысле, что его нет, или в смысле, что ты не уверен в его названии?

– Ничего у меня нет. Без комментариев, – отрезает Райан.

– Ты уж выбери одно или другое, Райан, – советует Донна. – Нельзя же ответить на вопрос и тут же сказать: «Без комментариев».

– Без комментариев, – выбирает Райан Бэйрд.

– Так-то лучше, – кивает Донна. – Несложно, правда?

– Райан, на Эпплби-стрит было совершено нападение на мужчину, – сообщает Крис. – Выхватили телефон, потом лежачего ударили ногой по голове.

– Без комментариев, – говорит Райан.

– Я не задавал вопросов, – замечает Крис.

– Без комментариев.

– И опять не задавал.

– Человеку восемьдесят лет, – добавляет Донна. – Он мог умереть. Тебе не интересно, жив ли он?

Райан Бэйрд молчит.

– А вот это был вопрос, – говорит Крис. – Тебе не интересно?

– Нет, – произносит Райан.

– Ну наконец-то честный ответ. Так вот, через пару минут после нападения ты и двое твоих приятелей попали на камеру на Теодор-стрит. Это было в пять семнадцать, и мы там видим тебя на «Норко Сторм» – не важно, твой он или нет. – Крис протягивает Райану распечатку кадра, комментируя под запись: – Я показываю Райану Бэйрду фотографию П19.

– Это ты, Райан? – спрашивает Донна.

– Без комментариев.

– В любом случае, – вмешивается адвокат, – закон не запрещает находиться вблизи места преступления.

Его слова повисают в воздухе. Крис задумчиво стучит ручкой по блокноту.

– Ладно, это все, – вдруг говорит он и встает. Донна видит в глазах адвоката удивление. – Допрос окончен в четыре пятьдесят семь.

Крис подходит к двери, открывает ее и жестом предлагает Райану с адвокатом выйти. Райан первым выскакивает из комнаты, но его адвокат задерживается.

– Подожди в коридоре, Райан, – просит он. – Я догоню через минутку.

Райан, нетвердой походкой покидает комнату, и тогда адвокат негромко обращается к Крису:

– Это все, что у вас есть? Наверняка не только запись с камеры наблюдения?

– Не только, – соглашается Крис.

Адвокат с подозрением склоняет голову набок.

– Тогда что это было? Ловушка? Вам ведь известно: если вы намереваетесь вызвать его еще раз и предъявить новые материалы или свидетеля, я должен знать об этом сейчас.

– Нам известно, – кивает Крис. – Я не собираюсь ничего больше ему предъявлять.

– Вы намерены обыскать его квартиру?

– Нет, – отвечает Крис.

– Вы ищете двух других мальчиков?

Стоя за плечом адвоката, Донна замечает пятно на воротнике рубашки. Донна страшно рада, что Крис, начав ухаживать за ее мамой, стал тщательнее следить за собой. Некоторые мужчины способны заниматься своей одеждой самостоятельно, а другие нет. Крис – в переходной стадии. Скоро можно будет дать ему волю.

– Какой смысл? – спрашивает Крис.

– Смысл? – не понимает адвокат.

– Да-да, какой смысл? Вы знаете, что на приговор у нас не наберется, мы тоже знаем, что не наберется, и хотя одному богу известно, что у Райана в голове, но, мне кажется, и маленький паршивец это знает.

– Простите, что? – недоумевает адвокат.

– Мы не будем больше вызывать Райана, – говорит Донна, – а остальное вас не касается.

– Мы не собираемся повторять подобных допросов, – подтверждает Крис. – С нас хватит. Можете его обрадовать.

– Я чего-то не понимаю? – Адвокат переводит взгляд с Криса на Донну и обратно. – Мне, право, кажется, я чего-то не улавливаю. Вы решили его отпустить? Можно спросить почему?

Донна смотрит на него в упор.

– Без комментариев.

И выходит в открытую дверь. Крис, глядя на адвоката, пожимает плечами.

Донна снова показывается в проеме.

– Послушайте, я никому не судья, но костюм неплохо бы сдавать в химчистку хотя бы раз в месяц. Честное слово, будет совсем другой вид.

– На самом деле это вышло случайно, – говорит Поппи, убирая с уголка губ крошки макаруна.

– Да, так часто бывает, – соглашается Элизабет.

– Я училась в Уорике, изучала английский и СМИ. У нас выступала женщина из министерства иностранных дел, а потом подавали напитки, так что мы все пошли. В общем, она сказала, что стартовая зарплата в министерстве 24 тысячи фунтов, я и подала заявление.

– Как-то не по-шпионски все это звучит, – замечает Джойс, входя с горячим чайником.

– Не очень, – кивает Поппи. – Меня пригласили на собеседование в министерство иностранных дел. Собеседование проходило в Лондоне, я приехала по студенческой льготе и готовилась к чему угодно, читала о России и Китае, а со мной просто поболтали.

– Так всегда было, – подтверждает Элизабет.

– Спросили, кто мой любимый писатель, и я назвала Бориса Пастернака, хотя на самом деле это Мариан Кейс[11]. Но им понравилось, и меня позвали на второе собеседование. Я сказала, что вторая поездка в Лондон мне не по карману, а они: «Не волнуйтесь, мы оплатим проезд и где-нибудь вас устроим». Я им: «Честно говоря, я потом поехала бы домой, незачем мне ночевать», а они: «Мы настаиваем». И на следующем собеседовании сообщили, кто они такие, и взялись за меня как следует, и поселили в комнатах клуба в Мэйфейр, и на следующее утро все было решено. Отправили меня домой с ноутбуком, пообещав, что увидимся, когда я окончу образование.

Джойс разливает чай.

– Помню, как Джоанна, это моя дочка, оканчивала университет. Она училась в Лондонской школе экономики, если вы такую знаете, и я ужасно беспокоилась, потому что не понимала, чем она будет заниматься. Она говорила, ее интересует диджей[12], а у меня как раз есть знакомый диджей, он вел радиопрограмму в больнице, где я работала, Дерек Уайтинг, и я могла бы замолвить словечко, чтобы она приобрела опыт работы. Но оказалось, это не тот диджей – как видно, они бывают разные, – и она решила путешествовать по свету, уже все обдумала. А через два дня позвонила мне, сообщила, что идет на собеседование в «Голдман Сакс»[13], и спросила, не одолжу ли я ей денег, чтобы приодеться. Вот так.