Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раздался удар, стон. Она открыла глаза.
Было темно. Дмитро Поляна лежал без сознания на земле, Ситников шатался, как пьяный. Макроут стоял напротив, закусив губу, по подбородку его текла кровь. Упал один из ее соседей — и сама Люджина, покачнувшись, рухнула набок.
Видел темнеющее небо и генерал Тенш-мин, который расположился верхом на своем тха-охонге недалеко от дыры, которую прогрызали невидши, видел и понимал, что творится что-то неладное. Однако он уже почти переиграл, почти додавил — уже и невидши, грызущие холм, добрались до внутренней стены убежища, в котором скрывались колдуны, и вот-вот должны были проесть ее, и щит, покрывающий убежище сверху, еле-еле держался. И пусть запасы снарядов к огненным трубам подходили к концу, да и пули для местного оружия были почти израсходованы — с той стороны выстрелы тоже стали реже, а значит, и их запас заканчивался. Только бы добить щит, только прогрызть стену — и никто не уйдет. Он лично развесит всех защитников по окружающим деревьям и подчинит колдунов, а затем присоединится к своим войскам, чтобы захватить столицу.
— Тха-нор! — крикнул его помощник. — Невидши прогрызли стену!
— Пусть никого живого не останется внутри, — приказал Тенш-мин, улыбаясь. Он уже забыл и про нависающую над холмом тучу, и свой страх, который на несколько мгновений кольнул сердце.
Совсем скоро падет эта крепость. И скоро же сюда долетят раньяры — тогда и он сможет покорить столицу с воздуха.
Поток невидши во тьме потек внутрь убежища. Лишь несколько десятков из них остались носить взрывчатку к металлической стене у щита — сейчас обрушится и эта защита, и падет и эта крепость.
Изнутри дыры послышались взрывы, скрежет и взвизги — но Тенш-мин не повел и бровью. Сколько бы ни было там взрывчатки, невидши у него больше, а даже один из них может вырезать целую крепость.
Инсектолюди продолжали заползать в дыру, когда туча дальним краем вдруг словно нырнула к земле, закрывая солнце — и в этот же момент в норе стало тихо. Словно все невидши, пропав из поля зрения, разом заснули.
Не успел Тенш-мин удивиться, не успел тронуть ментально тха-охонга, чтобы тот подошел ближе — как из дыры вырвались десятки темных теней, принесших с собой могильный холод и страх. Раздались новые взрывы изнутри, и пласт земли скользнул вниз, закрывая дыру.
Потекли из-под земли еще тени. Заорали от ужаса наемники, и Тенш-мин заставил тха-охонга скакнуть вправо, еще и еще, чтобы уйти из-под потока теней. Они прошивали насквозь невидши — и твари рассыпались прахом, они легко догоняли инсектолюдей, а удары и выстрелы проходили сквозь тени.
Поголовье невидши редело с ужасающей скоростью, кричали наемники, паля в воздух, носились взбесившиеся тха-охонги, сталкиваясь, снося людей, врезаясь в щит, в деревья. Но и тени словно светлели с каждым ударом, с каждым соприкосновением.
«Несите огненные слитки к щиту! — мысленно подгонял оставшихся инсектолюдей Тенш-мин, понимая, чем сейчас кончится дело. — Быстро!»
Одна из теней, прошив с десяток невидши, зависла перед Тенш-мином: длинная, похожая на птицу и местную змею одновременно. Тиодхар, немало победивший на своем веку чудовищ, выстрелил в нее из арбалета, но болт прошил ее, словно черный туман, а тень, зашипев, рванула к нему, но пролетела не сквозь него — сквозь тха-охонга, который посыпался прахом. Тенш-мин рухнул на землю, на несколько мгновений потеряв ориентацию. В голове звенело — и в этот момент вокруг посветлело.
Тени начали нырять прямо в землю.
Ветер в красных лучах солнца носил тучи праха, в который превратилась армия Тенш-мина. Деревья вокруг были серыми от этого праха. Нора, проделанная невидши, осыпалась от взрывов — не расчистишь теперь.
Генерал пошевелился. Сел. Невидши рядом не было… в поле видимости попалось несколько тха-охонгов и множество растерянных, испуганных наемников.
Со стороны крепости слышались редкие выстрелы.
— Огненную трубу мне! — рявкнул он. И когда подали — выстрелил во взрывчатку у стены.
Раздался оглушительный взрыв. Огромный купол щита над убежищем вдруг стал видимым, похожим на фасеточный глаз раньяра, а затем медленно распался на части. Наемники, улюлюкая, начали тоже стрелять из огненных труб — расстреливая последние снаряды.
Тенш-мин не препятствовал. Пришла пора пускать кровь другим оружием.
* * *
Люджина очнулась от грохота и открыла глаза, когда рушился щит. Она приподняла голову — шагах в двадцати от нее просвистела граната. Раздался взрыв, полетели вокруг осколки камня. Дробжек полоснуло по щеке, потекло горячее.
— Очнулась? — прокричал рядом Игорь. Он, лежа в золе, стрелял из пулемета. — Уходи в бункер! Уходи в бункер!
Кто-то перетащил ее сюда. Возможно, он сам. Или не он.
В двадцати шагах от нее Ситников и Макроут пытались привести в чувство Дмитро и двух штатных магов. Люджину мутило, слух скакал. Она перевернулась набок, поднялась на корточки. Резерв был на нуле. И силы тоже — она не бойцом была сейчас, а обузой. Нужно уходить, чтобы не отвлекать Игоря.
— Люджина, в бункер! — проорал Игорь. — Держись земли!
Она только дернулась в сторону бункера — как вновь начался обстрел. В люк бункера попала граната. Рядом упала еще одна, сбив остов стены прямо в люк.
Уходить стало некуда.
Дробжек потрясла головой, нащупала на поясе пистолет, подаренный Дорофеей Ивановной, и повернулась к стене. Бойницы были все заняты, но выстрелов с той стороны было совсем немного.
Она рискнула высунуться и увидела, как к стене, покачиваясь, приближаются с пять тха-охонгов.
Раздался выстрел. Просвистел снаряд — и один из гигантов упал с развороченной башкой.
Как сквозь туман Люджина увидела Дорофею Ивановну, откидывающую трубу гранатомета. Седые волосы ее растрепались, на лице была кровь, глаз набряк — видимо, тоже ударило осколком.
— Последний выстрел, — эхом раздался ее голос. — Разбирайте ручные гранаты, бойцы. Забаррикадироваться не выйдет у нас, будем отбиваться. Немного совсем, немного продержаться.
Связок гранат было всего десять.
Пулемет Игоря стрекотал, как безумный, кося наемников на тха-охонгах, и ему вторили десятки других пулеметов. Но и они замолкали один за другим. Раздавались выстрелы снайперской винтовки — Латева выбивала глаза у тха-охонгов, била им по сочленениям ног. Вершинин перезаряжал ей винтовки, подавал, меняя, одну на другую.
Совсем замолчали пулеметы. Зазвучали редкие выстрелы табельного оружия. С той стороны стреляли чаще — там явно осталось больше боеприпасов.
Люджина, прицелившись из своего пистолета, покачала
