Но тогда мы наконец ощутили себя в полной безопасности.Среди нас было много спасенных Талтосов. И какие истории они рассказали!Человеческие существа раскрыли наше чудо рождения! Они были очарованыволшебством этого явления. Они немилосердно пытали женщин и мужчин из Талтосов,пытаясь заставить их совершать это, а затем вскрикивали от восторга иволнующего страха, когда появлялся новый Талтос. Они насиловали некоторыхженщин, доводя их до смерти. Но многие мои соплеменники сопротивлялись,отказываясь терпеть издевательства, а некоторые женщины находили способырасстаться с собственной жизнью. Многих убили за сопротивление, за нападение начеловека, проходящего вблизи них, и, наконец, за попытки к бегству.

Когда люди открыли, что новорожденные обладали способностьюк немедленному размножению, их начали заставлять это делать, и новорожденные,запуганные и растерянные, не зная, как обрести свободу, вынуждены былиподчиняться. Человеческие существа познали власть музыки над Талтосами инаучились ее использовать. Они считали Талтосов чувствительными и трусливыми,хотя какие слова употребляли тогда для обозначения этого понятия, мненеизвестно и до сих пор.

Естественно, между нами и чужеземными воинами развиласьглубокая ненависть. Мы, конечно, считали их животными, но животными, умеющимиразговаривать и совершать поступки абсолютно чудовищные, подлинные извращения,которые могут разрушить нашу прекрасную жизнь. Они думали о нас как о забавных,довольно безобидных чудовищах! Ибо вскоре стало очевидно, что широкий мирнаполнен людьми их роста – и даже меньшего, чем у них, – которыеразмножались и жили, как и они сами, а вовсе не такими, как мы.

Во время наших вылазок мы собрали много предметов, которыеэти люди привезли издалека – отовсюду. Рабы повторяли истории о великихкоролевствах, обнесенных стенами, о пустынных песках и джунглях, о воюющихплеменах и о гигантских сборищах людей, живущих в укрепленных лагерях такихразмеров, что человек не в силах представить себе что-либо подобное. И каждыйтакой лагерь имел свое название.

Все эти люди, насколько мне было известно, размножались каквсе человеческие существа. Все они рождали крошечных беспомощных малышей ивоспитывали их полудикими и умственно недоразвитыми. Они были агрессивны,любили воевать, любили убивать. Безусловно, мне стало совершенно ясно, чтонаиболее агрессивные среди них становились победителями и в течение несколькихстолетий не сможет сохраниться ни один, кто не был бы склонен к агрессии. Такимобразом они должны были подготавливать себя к такой жизни, которую сами жесоздали.

Начало нашей жизни в долине Доннелейт – и позвольтезаметить, что это мы дали ей такое имя, – было связано с интенсивнымобдумыванием и обсуждением строительства самого прекрасного круга, который мымогли соорудить, и подготовкой к его освящению и молитве.

Мы отпраздновали рождение многочисленных новых Талтосов истремились как можно скорее подготовить их к тяжелым испытаниям, которыепредстояли в будущем. Мы похоронили многих умерших от старых ран и несколькихженщин, погибших во время вынашивания младенцев, как с ними это частослучалось, а также тех, которым после изгнания из долины Солсбери просто незахотелось жить.

То было время тяжелейших страданий моего народа, дажехудшее, чем само массовое убийство. Я видел сильных Талтосов, беловолосых,великих певцов, совершенно отказавшихся от своей музыки, которые в конце концовпадали, бездыханные, в высокую траву.

Наконец, когда был сформирован новый совет из новорожденныхи наиболее мудрых беловолосых Талтосов, которые хотели сделать хоть что-нибудьразумное в этой ситуации, мы пришли к одному весьма логичному выводу.

Можете ли вы догадаться, к какому именно?

Мы осознали, что человеческие существа должны быть изгнаны снашей земли. Если этого не произойдет, их воинственное поведение разрушит все,чем одарил нас Добрый Бог. Они сжигали все живое на земле, словно смерчпроносясь на своих конях с факелами и мечами. Мы должны были истребить их вкорне.

Что же касается перспективы, что они в огромных количествахрасселятся повсюду в отдаленных землях, – ну что же, мы размножаемсягораздо быстрее их. Разве не так? Мы сможем очень быстро восполнить нашипотери. А людям понадобятся годы, чтобы заменить каждого павшего воина.Несомненно, мы превзойдем их численностью, если будем сражаться с ними, еслитолько… Если только у нас возникнет желание вступить в борьбу.

После недели бесконечных споров было решено, что нам невынести такой борьбы, ибо насилие не в нашем характере. Часть из нас смогла бытак поступать: мы были настолько злы, полны ненависти и презрения, что моглинапасть на них и изрубить на куски. Но в основном Талтосы не могли убиватьтаким образом, они не могли сравниться с людьми в злобной похоти к убийству, имы знали это. В конце концов люди в силу свойственной им подлости и жестокостивсе равно победили бы.

Разумеется, в течение тысячелетий любой народ уничтожалиименно из-за этого: из-за отсутствия у него агрессии, из-за неспособностипротивостоять жестокости другого племени, или клана, или нации, или расы.

Единственное существенное отличие в нашем случае состояло втом, что мы сознавали реальное положение вещей. В то время как инки былиуничтожены испанцами в полном неведении о том, что на самом деле происходит, мыразбирались в событиях гораздо лучше, равно как и в тех силах, которые были вних вовлечены.

Конечно, мы были уверены в своем превосходстве надчеловеческой расой. Нас озадачивало, что они не ценили наше пение и нашиистории, мы не могли поверить, что они понимают, что делают, когда сваливаютнас ударами наземь.

И, сознавая, что мы действительно не можем соответствовать имв бою, мы полагали, что сумеем договориться с ними, сможем убедительнообъяснить, насколько приятнее и лучше может стать жизнь, если в ней не будетместа убийству.

Разумеется, в то время мы только начинали понимать их.

В конце года мы решились на опасное дело: выйти в долину ивзять в плен нескольких людей. От них мы узнали, что положение куда болеебезнадежно, чем можно было предположить. Убийство составляло само основание ихрелигии: это был их священный акт!

Они убивали во имя своих богов, принося в жертву сотни исотни соплеменников во время ритуалов. Да, смерть была самым главнымсредоточием их жизней! Мы были ошеломлены открывшимся ужасом.

Мы решили, что наша жизнь будет проходить только в границахдолины. Что же касается других племен Талтосов, мы опасались, что им грозитсамое худшее. Во время своих коротких вылазок за пленными мы видели не однусожженную деревню, не одно разгромленное поле, а главное – разметанные повсюдузимним ветром останки мускулистых тел Талтосов.